Из-за плотного летящего снега хорошо разглядеть незнакомца не получилось. Я лишь увидел глаза, узкие, словно бы азиатские и черные длинные волосы на голове, раздуваемые ветром. И все. Остальное дорисовал страх и фантазия.
У меня аж сперло дыхание.
Я хотел закричать, но не смог.
«Это мираж», — сам себе сказал я, но не поверил собственным глазам.
Вспомнились Генкины рассказы про то, что йети похищают людей, чтобы иметь от них детей и продолжить свой род. Меня тоже такое ждет?
«Это мираж! Это мираж! Это мираж!» — продолжал шептать себе я, не имея больше никакой возможности что-то предпринять.
Но это был не мираж. Все происходило на самом деле.
Значит, караулил меня этот монстр. Наверняка следил и шел по пятам, просто выжидая, когда сил окончательно покинут жертву. Действительно, зачем что-то делать, когда пища сама все сделает за тебя. Да еще и двоих своих соплеменников с собой приведет.
Я вновь поднял взгляд. И только теперь рассмотрел, что йети был в одежде, вполне себе обычной, хотя и не такой, как у меня. На незнакомце был шерстяной тулуп, перевязанный длинным катанным лоскутом коровьей кожи.
А еще стоящий передо мной был девушкой.
Я увидел ее округлое смуглое лицо, острый нос, такие же острые выпирающие скулы, черные глаза. Даже симпатичное лицо. Что здесь делает девушка? К тому же так странно одетая.
Одета она была и в самом деле странно. Помимо тулупа, сшитого явно не на фабрике, а вручную (отчетливо виднелись толстые и неровные стежки ниток), я разглядел и обувку девушки. Похожие на унты сапоги были сделаны тоже из шерсти и издали напоминали медвежьи лапы.
«Увидь я ее метрах в ста от себя — точно бы принял за йети», — подумал я.
— Вы… — начал я, но не смог выдавить из себя ни звука — горло сковало морозом.
Да и сил уже не оставалось.
Незнакомка тоже молчала, пристально глядя на меня. Кто же она такая? И вдруг меня словно ударило током.
Эльбрусская дева!
Не йети, не монстр и не чудовище. Та, про кого местные слагают легенды и байки. Призрак гор, девушка, потерявшая в горах своего любимого, и сама отправившаяся в горы, чтобы найти его. Ничего хорошего из этого не вышло. Погибла, замерзнув. И теперь ее призрак ходит здесь и… И что? Убивает людей? Сводит с ума?
Или это все выдумка?
Реальность и вымысел перемешались в моей голове — сильно сказывалась усталость. Я уже не мог отличить, где правда, а где вымысел. Я действительно вижу девушку? Или это плод моего умирающего воображения? Я читал статьи, в которых рассказывалось, что в моменты близкой смерти, когда человек умирает от переохлаждения, ему может казаться разное — и что телу не холодно, а даже жарко. И что рядом кто-то есть, кто наблюдает за ним. И что душа может выходить из тела и наблюдать за собой как бы со стороны.
Я готов был поверить во все, кроме одного — что умру здесь, на горе, замерзнув.
Незнакомка тем временем подошла ко мне. От нее явственно пахнуло костром, дымом, теплом. Девушка схватила веревку, которой мы все были связаны, потянула на себя. Я почувствовал силу незнакомки — она одной рукой смогла сдвинуть всех нас троих.
Что происходит? Она собирается утащить нас к себе в берлогу чтобы потом сожрать?
Верёвка вновь натянулась, и я почувствовал, как нас потянули.
— Куда…
«… ты меня тащишь?» — хотел спросить я, но горло упорно не желало произносить ни звука.
Попытки сопротивляться тоже ни к чему не привели, я лишь откинул руку, и та безвольно начала загребать снег — нас к этому времени уже тащили вовсю прочь.
Когда попытается съесть нас ударю ее ледорубом. Этой мыслью я грелся весь оставшийся путь, хотя и понимал, что никого я не ударю — просто не хватит сил.
Когда же я вдруг сообразил, что движение идет с горы вниз, то едва не закричал от радости. Нас спускали! Нам помогали! Но зачем? Зачем ей это?
Ответа на этот вопрос у меня не было. А потом я и вовсе отключился.
* * *
— Андрей! Ты слышишь меня? Живой? Как себя чувствуешь?
— Нормально… — прохрипел я, открывая глаза и оглядываясь.
Эльбрусской девушки нигде видно не было. Вместо нее передо мной стоял Юрий Карпович, только одним своим видом квадратного лица возвращая меня в материальный мир. Рядом с делегатом — целая бригада спасателей.
— Это вы нас дотащили? — спросил я, глядя на людей.
— Не дотащили, — покачал головой Юрий Карпович. — Нашли. Вот прямо здесь, почти у самого подножия горы. Ты один дотащил ребят. Спас их. Но под конец видимо все же вырубился. Вот молодец! Герой! Настоящий герой! Ведь не бросил ребят! Рискуя жизнью, смог выполнить задачу! Молодец!
Как это дотащил? Я не тащил! Это девушка. Та, смуглая, в странной одежде. Эльбрусская дева.
— Я… там… мне помогла девушка, — произнес я, поглядывая на гору.
Говорить про эльбрусскую деву, а тем более про йети мне показалось лишним — точно сочтут спятившим. Но и информация про девушку Юрий Карповичем была воспринята с настороженностью.
— Какая еще девушка? — он глянул на своего спутника, спросил: — Кайрат Айдынович, у нас на маршрутах еще кто-то есть?
— Нет, — покачал тот головой. — Специально для нас на неделю перестали выдавать разрешения на подъем абсолютно всем группам.
— Тогда что за девушка? — повернулся ко мне Юрий Карпович.
— Показалось, — ответил я.
— Бывает, — после паузы сказал делегат.
Потом кивнул подбежавшим к нам людям.
— Парня переодеть в теплое, напоить горячим чаем, уложить перед горячей печкой и дать пару часов отдохнуть.
— Постойте, — отмахнулся я. — Что с Владимиром Федоровичем и Костей?
— Живы, — ответил Юрий Карпович. — Только благодаря тебе и живы. Не переживай за ним, наши люди займутся их здоровьем.
Меня тут же уложили на носилки и понесли прочь. Напоили чаем, дали отдохнуть — все как велел Юрий Карпович. И даже времени отвели строго два часа, по истечению которых в палатку зашел сам Юрий Карпович и начался длинный нужный разговор.
Меня допрашивали — а другого слова я подобрать не мог, именно допрашивали, — часа три. Спрашивали все досконально, когда Молодов заподозрил первые признаки горной болезни у Кости, когда принял решение разделить группу и начать спуск, как происходил сам спуск.
Так же расспросили и про инцидент с ударом ледорубом.
Я понимал, что любое мое слово может быть использовано и против Молодова, и против Кости, поэтому отвечать сдержанно и крайне аккуратно.
Юрий Карпович хмурился, пыхтел, но продолжал допытывать у меня все. Кайрат Айдынович тоже пару раз пытался зайти к нам в палатку под любым предлогом, но получив в конечном итоге строгий выговор делегата, больше нас не беспокоил.
— Ладно, Андрей, хватит с тебя, — подытожил Юрий Карпович, словно и не было тех трех часов напряженного допроса. — Вижу, что устал. Вижу, что стоишь за своих парней до конца, это похвально, значит не подведёшь. Все, что нужно ты уже доказал. Решение комиссия уже приняла по вам по всем.
— По всем — это по кому? — насторожился я.
Кажется, Молодова, Костю и меня ждет не самое приятное решение. Но Юрий Карпович на мое удивление ответил:
— По поводу всей тренировочной группы лагеря. Мы с членами комиссии посоветовались, просмотрели все дневники тренировок, все данные по сданным нормативам и отчеты по каждому из вас и выбрали тех, кто отправится покорять Пик Победы.
Эта новость поразила меня. Я понял, что попасть в заветный список мне удастся едва ли — задание не выполнено, высота Эльбруса осталась не достигнута мной, к тому же такие внештатные ситуации — горная болезнь Кости и ранение Молодова. Все наперекосяк. Нет, тут однозначно о моем продолжении в этом не может быть и речи. Пора собирать вещи и отправляться домой.
— Что такой кислый, Герасимов? — спросил Юрий Карпович, улыбнувшись, обнажая ряд больших лошадиных зубов. — Ты ведь тоже попал в этот список.
— Как⁈ — только и смог вымолвить я. — как это попал?
— А что ты так удивляешься? Показатели у тебя отличные. Физическая форма прекрасная, нормативы все на «пятерки» сдал, один из лучших учеников. Вон даже смотрю в особых пометках есть выполнение нормативов под звездочкой. То есть повышенной сложности.
Юрий Карпович подмигнул мне.
— Знаю, рассказывали
