l:href="#n_82" type="note">[82] [2].
В сущности, Христос воплощает образ мудрого человека: его душа свободна от ложных идей, а разум – прекрасно управляет эмоциями. Его можно рассматривать не как воплощение Бога, но как проявление божественной мудрости, что Спиноза и объясняет в письме Ольденбургу:
«…для спасения вовсе не необходимо признавать Христа по плоти (secundum Carnem), но что следует совершенно иначе думать об этом вечном сыне Бога, т. е. о вечной мудрости Бога, которая проявила себя во всех вещах и особенно в человеческом духе (mens) и больше всего в Христе Иисусе» [83] [3].
На вопрос Ольденбурга, верит ли он, что Бог принял человеческую природу, Спиноза отвечает, что эта мысль кажется ему столь же абсурдной, как «…если бы кто-либо мне сказал, что круг принял природу квадрата» [84]. Таким же образом, как человек Иисус стал Христом благодаря полноте божественной мудрости, можно сказать, что каждый человек «имеет в себе дух Христа» [85] [4], если он понимает всеобщий божественный закон и следует ему. Таким образом, Христос учил людей «вещам как вечным истинам, а не предписывал их как законы; в этом отношении он, освободив их от рабства закону, тем не менее еще более подтвердил и упрочил этим закон и глубоко написал его в их сердцах» [86] [5].
Читая эти слова, я был ошеломлен, поскольку они выражали одно из моих глубоких убеждений, которое я изложил на страницах книги «Философ Христос» (Le Christ philosophe) [6]. В ней я утверждал, что послание Иисуса по сути своей содержало универсальные этические принципы. Они так глубоко проникли в сердца и умы, что, несмотря на искажение евангельского послания религиозными властями, ограничившими его догматическими и нормативными рамками, они воскресли 18 столетий спустя на основе моральных принципов прав человека во времена снижения роли религии в обществе [87]. Как верно отмечает Спиноза, Христос «подтвердил и упрочил этим закон и глубоко написал его в их сердцах» [88] начиная с заповеди о любви к ближнему. Кроме того, я думаю, что Христос не собирался основывать новую религию с новыми правилами, догмами и новым духовенством, он хотел только передать всему человечеству «вечные истины» [7]. В этом своем проявлении он в большей степени воплощает божественную мудрость, чем в догматической традиции является воплощением Бога. Спиноза слишком мало уделяет внимания мистической грани личности Иисуса и его чувству глубинного единения с тем, к кому он обращался «Авва» (Отец).
Восхищение Спинозы Христом не обмануло современников философа и не избавило его от жестоких нападок со стороны христиан, упрекающих его в подрыве основ их веры: тайны Боговоплощения и искупления. Возьмем, к примеру, письмо Альберта Бурга, сына министра финансов Голландской республики и друга философа. Молодой человек, бывший некогда последователем Спинозы, принял в Италии католичество. Он сокрушается, что его бывший учитель отвернулся от истины под влиянием бесов:
«Чем более я прежде восхищался тонкостью и остротою Вашего ума, тем более теперь я сожалею и оплакиваю Вас. Будучи человеком выдающегося ума, обладая душой, украшенной от Бога блестящими дарами, страстно любя истину, Вы тем не менее позволили презренному в его гордыне князю бесовскому обойти и совратить Вас. Что такое вся Ваша философия, как не чистейшая иллюзия и химера? <…> На каких основаниях держится Ваша дерзкая, безумная, жалкая и ужасная гордыня? Вы отрицаете, что Христос есть сын Бога живого, слово вечной мудрости Отца, явившееся во плоти, пострадавшее и распятое за род человеческий! Почему? Потому что все это не отвечает Вашим принципам! <…> Одумайтесь, философ! Признайте свою мудрствующую глупость и безумную мудрость, смените гордость на смирение, – и Вы излечитесь. Молите Христа во Святой Троице, чтобы он смилостивился над Вами и принял Вас» [89] [8].
В этом длинном письме молодой человек не скупится на оскорбления философа – «Вы делаете себя несчастнее зверей лесных, отнимая у себя самого свободу воли», «ничтожнейшая тварь земли», «прах и добыча червей» и далее в том же духе, и долго рассказывает о возмущении, которое должен вызывать Спиноза у ревностных католиков. Кажется невероятным, но Спиноза ответил на это письмо, притом в сдержанных и вежливых выражениях. Мягко, но не без иронии он пытается (безусловно, тщетно) объяснить своему бывшему последователю, твердившему, что нет спасения за пределами римской церкви, что
«…святость жизни не есть преимущество римской церкви, но что она встречается во всех церквах; а так как только через это мы и узнаем, выражаясь словами апостола Иоанна (Послание 1, 4: 13), что мы пребываем в Боге, а он в нас, то, следовательно, все, что отличает римскую церковь от всех прочих церквей, есть нечто совершенно излишнее и, следовательно, покоится на одном лишь суеверии. Ибо, как я сказал, вместе с Иоанном справедливость и любовь к ближним – единственный и вернейший знак истинной универсальной веры (fides catholica) и истинный плод Духа Святого. И где бы таковые ни встретились, там присутствует и Христос, а где их нет, там нет и Христа, ибо только дух Христов может привести нас к тому, чтобы мы полюбили справедливость и любовь к ближним» [90].
Отличный урок, преподнесенный ревностному неофиту, исполненному скорее ненависти, чем христианского милосердия!
Кроме слов Спинозы о Христе, которые я здесь привел, было бы уместно вспомнить о параллелях между посланиями евангелистов и идеями Спинозы. Как я уже упоминал в предисловии, обе доктрины призывают никого не осуждать. Я еще вернусь к этому сходству на страницах глав, посвященных «Этике».
Глава 6
Еврей Спиноза
…Бог после опустошения города ничего особенного не требует от иудеев и не добивается от них в будущем ничего, кроме следования естественному закону, обязательному для всех смертных [91]
В этой главе я хотел бы рассказать о взглядах Баруха Спинозы на иудаизм, а также об отношении еврейского сообщества к философу и его идеям на протяжении веков. Как мы знаем, Спиноза подвергает иудаизм жесткой критике. Можно было бы сказать, что он сводит счеты с религией своей родной общины, из которой был жестоко изгнан. Однако
