несколькими фразами со Ска. Их лица выглядели озабоченными и мрачными, вызвав беспокойство у Вихо. Мало того, что Шиай ничего не нашёл в компьютере Уорда, так ещё и здесь кроются неприятности. Ска долго не томил главаря, включил запись с разговором Сидни и Робертом Уордом — объяснений никаких не понадобилось. Ну, или почти никаких.
— «Голдман Сакс», значит! — обрадовался мистер Шиай.
— Да, только смысл нам туда ехать, если картины ещё не проданы, — сказала Сидни. Она то садилась, то вставала, то ходила. Не могла найти себе места. Чёрный парик болтался в ее руке так, будто она собиралась использовать его в качестве оружия для оплеух. — Денег в банке все равно нет.
Она почему-то злилась, пока Вихо молчал, сидя удрученный тягостными мыслями, истязая себя муками от того, что все пошло не по плану. Потом он долго разговаривал с кем-то по телефону в стороне от фургона. Ска, Сидни и Шиай слышали его рассерженные вопли, видели, как он, поддавшись порыву, кулаком бил по стволу дерева, пинал ногами землю. А после разговора кричал, как дикий куда-то в пустоту так, что птицы взметнули вверх. Сидни благодарила Бога за то, что они уехали далеко от людей и остановились у обочины на пустыре, поросшем каким-то кустарником.
— Надо вернуть картину, — твёрдо сказал Вихо, садясь за руль фургона, уже спокойный и решительный.
Сидни открыла рот, но потом закрыла. Мистер Шиай нахмурился.
— Ты с ума сошёл? Картин в галерее уже нет. Нам неизвестно, где Уорд их хранит. Наверняка, это какой-то потайной склад или помещение под семи замками. У нас нет времени выяснять это. Пускай продаёт то, что есть.
— Нет. — В голосе Вихо звучал металл. — Картину могут проверить на подлинность, а так как полиция Белвью успела с нами познакомиться, то сопоставить факты не составит труда. Мы влипнем по самые уши.
— Они нас не найдут, — попытался оспорить Ска.
— Я не могу рисковать! — взревел Вихо, с силой стукнув кулаком по рулю. — Дьявол!
Все замолчали и смотрели, как он снова вышел из машины, обошёл ее и влез в фургон через боковую дверь.
— Сид, ты пойдешь на это чертово свидание с Уордом, и если надо… — Он хотел сказать грубое «отымеешь внучка», но посмотрев на ее бледный вид, передумал. — Напоишь, очаруешь. Не знаю, какие там у тебя приемы, но ты должна выяснить, где он держит эти долбанные картины.
— Но Вихо…
Она вознамерилась протестовать, но он тут же взял ее за плечи и развернул к себе. Их глаза встретились. И опять ей почудилось нечто знакомое, словно прежний Вихо вернулся, однако это наваждение быстро исчезло, и она отвела взгляд в сторону.
— Ты знаешь, как это важно для меня. От тебя нужна лишь информация, а потом мы разработаем план. Ты ведь сделаешь это для меня, малышка?
Блондинка вздохнула, а в груди что-то дрогнуло. Ради него она пойдёт на всё, сама же прекрасно понимала это, тем более, когда он просил так нежно.
— Хорошо, Вихо. Я всё сделаю.
Удовлетворённый ответом, он отпустил ее. Потом они вернулись в дом.
Планы, планы, планы
Уже на улице все услышали, доносящийся изнутри смех. Женский. Каждый понимал, что Эдитон или Лайз не обладают навыком имитировать женские голоса. Сидни обменялась взглядом со Ска, мысленно посылая вопрос: «Что происходит?». А Ска, в свою очередь, будто поняв это, пожал плечами.
Первым в дом вошёл Вихо и тут же замер на месте, глядя на довольно необычную обстановку. Шум умолк. Троица, сидящая за столом с картами в руках застыла, как по команде. Вихо обвёл взглядом стол: пиво, сигареты, картишки. Только Эдитон мог до этого додуматься. А пленница неплохо бы вписалась сюда, если бы не была пленницей.
— Э… — Дачиана встала и положила карты на стол, тем самым открыв их. Лайз скорчил жалобную гримасу, потому что эта девчонка вновь его обыграла. Ее губ коснулась едва заметная улыбка, затем она посмотрела на Вихо и сказала: — Мне лучше вернуться на свой стул.
— Сиди там, где сидишь, — сердито вскрикнул главарь, затем обратился к Эдитону: — Я просил вести себя прилично.
— Она отказалась от пива.
— Зато вы надрались! Только рано празднуете победу!
— Что случилось? — взволнованно спросил Лайз.
Мистер Шиай постарался коротко все рассказать. Остаток вечера они обсуждали будущий план, примеряли варианты. Если им удастся подменить картину, то можно смело ехать в Нью-Йорк и ни о чем не беспокоиться. Если же не удастся, то придется запастись терпением и каким-нибудь успокоительным. Для Вихо не существовало второй версии. Он не мог оттягивать время и рисковать жизнью родного человека. Пока ему дали шанс, необходимо действовать безошибочно.
Он практически лежал в кресле, прижав пальцы к переносице, пока Сидни массировала напряженные плечи.
— Этот Роберт тупой, как пробка, — заговорила Сидни, перебив гнетущую тишину. — Если он в первую нашу встречу выложил практически всё, что мне было нужно знать…
— Как ты вообще напоролась на него? — поинтересовался Эдитон, покосившись на неё мутным, пьяным взглядом.
— Случайно!
— Всё идёт так, как того хочет Всевышний. Раз ты случайно напоролась на этого Уорда, раз он позвал тебя в ресторан, значит, Бог на нашей стороне.
— Оставь эти бредни при себе, Эди, — фыркнула Сидни. — Хотя доля истины в твоих словах, конечно же, есть. Завтра не потерять бы эту удачу.
Лайз откинулся на спинку стула, положив ноги на соседнюю тумбочку. Рана ещё болела, а действие обезболивающего не вечно.
— Как будем осуществлять подмену?
В этот раз к разговору подключился Вихо.
— Сид придётся все делать самой. Зависит ещё от места, где хранятся эти картины, — объяснял он. — Если это где-то у него в доме, то тут достаточно шарма Сидни и немного снотворного в вино. Если же это какой-то склад на отшибе, то к ней подключится Ска, который и отвлечёт нашего тупицу.
— Есть третий вариант? — почти на автомате спросил Эдитон.
— Завтра всё будет известно. А потом у нас будет целая ночь всё обсудить.
— Мы уже говорили об этом в фургоне. План поверхностный, — добавил мистер Шиай.
Дачиана внимательно слушала всё, что они говорили и старалась впитывать информацию, как губка. Многие вещи ей были непонятны, но задавать вопросы она не имела права. Но если бы могла, то обязательно спросила, куда такая спешка… Они говорили долго, практически не меняя тему. Потом их голоса начали отдаляться, Дачиана была вымотана и мозг отказывался работать. Она сложила руки на стол, положила голову на один локоть, веки сами по себе стали смыкаться. И уже не слышно было ничего.
