Некромант удовлетворенно кивнул. Совет, можно сказать, был закончен, а через восемь часов бледный капитан, с лицом, выражающим одновременно испуг и нетерпение, оповестил нас о том, что «Соленая лисица» успешно пришвартовалась в главной гавани совершенно неславного города Мараката.
Взглянув в небольшое зеркало, я остался доволен. Выбритый до синевы череп, небольшая, крашеная в коричневый, бородка авторства Стеллы, карие, почти черные глаза… авторства Базилиуса Энно. Да, некропластика. Я не задавал вопросов, что он сделал с чьими-то глазами, оказавшимися у некроманта в загашнике, а тот в ответ выдал мне пару гибких, мягких и вообще не ощутимых при ношении «линз» собственного производства. Себе он такие тоже оформил, скрыв свой не слишком живой взгляд. Хм, каламбур. Желтоватая рубашка, потрепанная жилетка, кобуры. Штаны, плащ, шляпу и сапоги я оставил свои, гоблинского производства, из зеленовато-коричневой шкуры какой-то болотной твари.
Обычный невысокий человек очень приятной внешности, подытожил я, любуясь собой. Без глухих черных очков, с которыми я чаще всего маскировался в свете, влияние моей должниковой особенности было куда заметнее. Не настолько, чтобы шибать по мозгам непричастным и невиновным мужикам, но… очки я всё равно надену. Полегче которые. В них раньше капитан ходил, а его, говнюка, грех не ограбить напоследок.
«Собеседовал» нас прямо на борту «Лисицы» смуглый эльф в годах со столь траченой морем, ветром и солнцем шкурой, что назвать её кожей язык уже не поворачивался. Пират от обычного эльфа или даже от Эскиольды, на которую его охрана накидала уже полвагона взглядов, отличался сильнее, чем орк от гнома, а это говорит о многом. Почти черный, жилистый как сволочь, в шрамах с ног до головы… и мы ему не нравились.
— Вы мне, ублюдки, не нравитесь, — так он собеседование и открыл, рассевшись за столом, — Что мы видим? В гавань заплывает грузовая баржа. Так? Так! Что на грузовой барже должно быть? Груз, вашу нечистую мать! Много. Тонн. Груза. Жратва, бухло, бляди, рабы. Хотя бы, сука, ткани какой привезли. А вместо неё я наблюдаю шесть ходячих трупов.
— А на чем мы должны были приплыть? — хмыкнул я, — На плоту? Чтобы не внушать вам ложных надежд?
— Нахер вы тут нужны…, — поморщился эльф.
— То есть, деньги Касдаму уже не нужны? — взял слово Крюгер, — И убежище вы не предоставляете?
Капитан пиратов переглянулся со своими подчиненными. Те, числом в шесть морд, грамотно расположились напротив нас, держа руки у кобур на поясах. Все поголовно были вооружены холодняком и револьверами очень пристойного качества, а парочка определенно была магами, если судить по изобилию костяных амулетов на безволосых загоревших грудных клетках.
— Правила игры изменились, — паскудно улыбаясь, выдал этот неназвавшийся тип, — Теперь мы предоставляем разрешение находиться на Маракате. Полугодовое. По той же ставке. Полная предоплата. Или валите.
— Подозреваю, что свалим, в таком случае, очень недалеко, — тут же отзеркалил гнусную ухмылку эльфа Крюгер.
— А у тебя есть мозги, Кадастриз! — ржанул пиратский капитан, — Вы, если не самоубийцы, то привезли нам сюда немало денег за «убежище». Вот они у нас останутся в любом случае. Смекаете?
Довольно теплый прием, особенно от тех, кто в «обслуживающий» персонал острова не входил никаким местом. Эти эльфы всю свою многотрудную жизнь брали чужое с абордажа, а затем и пропивали свою долю здесь. Сейчас они, оставшись на суше, кое-как, но выполняли дополнительные функции. Переговоры, во всяком случае, они проводили, зная не только наши имена, но и приблизительную сумму, на которую мы нагнули банк. Такое в газетах печаталось и по радио оралось неоднократно по уверениям Крюгера. Следовательно, самоубийцами мы могли быть в двух случаях — либо не привезли одну пятую часть добычи в качестве «билета», либо привезли всю добычу… а значит, сами себе идиоты.
Я сунул в рот сигарету, прикурил, сделав затяжку, неторопливо выдохнул дым. Хорошо, что мы всё-таки пересчитали деньги в мешках.
— У нас с собой бабок в районе полутора миллионов в кригстанских марках, — неторопливо проговорил я, — Это пятая часть. Остальное — карманные расходы… которые помещаются в карманах. И личные вещи, которые можно унести в руках. Теперь скажи мне, эльф… ты достаточно уже выразил своё негодование по поводу пустой баржи? Мы можем перейти к делу?
— Сними-ка очки, Шмызл. А потом я тебе отвечу, — напрягся капитан, которому, очевидно, не очень понравилось спокойствие каких-то там бандюг.
Я невозмутимо приспустил очки, подмигнув еще сильнее взъярившемуся касдамцу. Не личное. Эльфа просто бесила сама ситуация. Это как боевую саблю оставить подпирать дверь или, обмотав тряпками, чистить ей унитаз. Мерзко, унизительно и раздражающе. Поэтому я, после своей демонстрации, убрал с рожи провоцирующую гримасу.
— Эльф, мы пошумели в Дунварде. Приплыли сюда, с собой привезли всё честь по чести. Ты говоришь, что условия изменились…, — начал я миролюбивым тоном, — От того у меня вопрос. Мы к делу переходим или как?
Ему не хотелось переходить к «делу». Ему, капитану боевого судна, хотелось нас, бандитов и уродов, просто пристрелить, а трупы пустить на корм местным животным. И деньги забрать, само собой. Только вот в нашей компании исправно показывали страх лишь Волди и Стелла, да и Эскиольда чуток, а вот мы втроем, с Энно и Крюгером, были неестественно спокойны, что вызывало сомнения у капитана в том, успеют ли его бойцы нас грохнуть, или он кого-то из них лишится. А то и себя. Невыгодная позиция для перестрелки. Еще и на провокации не поддаемся. Еще и матросы по палубе шоркают, могут и подслушивать.
— Я выдам вам шестерым документы, — наконец, выдавил помрачневший капитан, — Каждому. Это именные карточки с описанием вашей внешности и моей печатью. Также с датой выдачи. Полгода сможете находиться в Маракате. Захотите уплыть, карточки сдадите. Центр города, Рынок Рабов, Базар, Гавань — находятся под защитой, затеете стрельбу, даже просто оружие вытащите, там вас и положат, поняли? Разборки только на аренах, с обоюдного согласия, за этим следят. Где будете жить, ищете сами, в названных мной районах живут только касдамцы. Все понятно?
— Два вопроса, капитан, — подал голос моя «правая рука», — Как насчет цен на жратву и бухло? И…
— Цены для всех одинаковы! — отрезал капитан, переходя на деловые рельсы, — Для местных, для тебя, для меня, для рабов. А вот что за центром творится, нас не касается. Режьте друг друга, стреляйте, грабьте, Маракату насрать. С этим всё ясно? Повторюсь! Если в центре с жопы касдамского эльфа падает волос по вашей вине и не на арене, то вам крышка. Отвечаете все вшестером за промашку другого. Что происходит вне Центра, Рынка Рабов, Гавани и Базара — нам насрать, вам насрать, всем насрать. Хоть жрите друг друга, хоть любите в жопу. Понятно?
— Такое себе убежище…, — качнув головой, пробормотал Крюгер, — Но мы подписываемся.
— Ты уже за меня говорить начал?! — тут же отморозился я, зарычав на него так, что пираты все как один похватались за стволы.
