рай! Это всего лишь мнение, возведенное в степень невежеством! - Долгая пауза. - Но там, где ночная пустота сталкивается с солнечным днем, в этой черте и происходит переход живых к мертвым. Так заканчивается очеловеченное естество, если хотите - сущность, и так личность обретает истину. - Снова долгая пауза. - Нам все время врали. Нам говорили и нами управляли. Как животными.
- Но знайте! К каждому приходит время, когда эта намывная пена сходит, когда время расставляет все по своим местам. Когда диск превращается в колесо, которое проворачивается и дарует новое время. - Снова пауза. - Я не прошу в это верить, как вы верите в то, что для вас удобно. Колесо крутится, отсчитывая спицы времен, и к каждому приходит свой ход!
Треск пропал, и в эфире снова полилась тихая спокойная мелодия, ранее, из-за своей постоянности, ею не замечавшейся. И тут, она проходящая мимо очередного гранитного выступа, увидела, прежде не видимый темный зев брошенного шурфа. Лиза огляделась в поисках подозрительных людей и, поняв, что тут находиться, вошла внутрь. Её почти сразу, словно она утонула в темной и плотной воде неземного водоема, окружила вязкая материя темноты. Девушка включила светодиод, на устройстве, разбивший световым жалом жидкую амальгаму искусственной ночи. Поводила тонким лучом света вокруг, и на одной из стен нашла буквы, растворяющиеся словами в темноте. Заинтересованная, стала читать.
- Неужели так все должно кончиться – вот тут, в месте, никому не известном, в пыли и грязи чужой планеты? Ведь у меня были планы, я мечтал! Я же знал, что способен на большее, чем просто работать тут! Умереть тут! – Надпись обрывалась. Лиза пошарила лучом света по стенам и нашла новые угольные строчки.
- О, боже! Почему же все так плохо и так, как не в моих планах! Где моя часть американской мечты? Вы же им дали, чем я хуже? Отдайте мне столько же, сколь я отдал вам! – Ниже было еще написано.
- Ну чего вам стоит? Я же не прошу миллион! Мне нужна малость – вернутся на Землю, домой! К детям. Отпустите меня к детям! Ну что же вы все молчите? Ааа? Вам нечего мне предложить? Чего же вы, сука, молчите! – Фраза, к концу предложения, металась буквами, то размашисто вытягивалась вверх черточками и цепочкой пунктиров, словно кусок уголька, споткнувшись и подпрыгнув несколько раз, оставил после себя такой неказистый рисунок. То сжималась до еле различимых символов, заканчиваясь сплошной чертой.
- Это так для вас просто. Просто стать хорошими оттого, что дали кому-то работу, пообещали исполнения желаний и кинули сюда, подыхать! Все просто – вы капиталисты, а мы, словно рабы сказочной лампы – за надежду стать свободными и не нуждающимися, исполняем ваши мечты! Оленька, Сашенька… как вы без меня доченьки. Все ли есть у вас, хватит ли денег, которые я последний раз послал…. Как ваша мама? Как же я вас давно не видел. – Справа, намного ниже, словно бы сил уже не хватало пишущему, продолжалась надпись. Мысли прыгали, но человек все старательно записывал. Он надеялся, что его предсмертную записку найдут и передадут его родным. Если останется, кому передать.
- Да, для вас человеки ничто, пыль под вашими ногами! И сколько нас таких пропадет, исчезнет в очереди к призрачной свободе – вас не касается! Иногда я вас так понимаю, понимаю, что спрос важнее предложения. Что спрос это и есть главный товар, даже главнее денег! И что, как и все остальное – спрос тоже ваш продукт. – Буквы плавали размерами, продолжались ниже, почти у самого пола.
- О, боже! Как же тут душно! Нечем дышать. Уже нечем дышать. Да дайте же хоть воздуха! Обменяйте все то, что я сделал для вас на баллон кислорода. Мрази! – Лиза поискала фонарем продолжение, но никак не могла найти, пока, наконец, в противоположном и самом темном углу, а потому не замеченный ею, нашла труп мужчины с черным куском истлевшего дерева, неизвестно как попавшего сюда. А возле трупа последние слова.
- …черт с вами…вы снова победили….я думал, будет не так…так не хочу умирать…как же дети… Настюша, Настенька, моя красавица, жена моя. Хотя бы похороните по-человечески.
Лиза покрылась мурашками. Она и не знала, что тут, пусть даже и в отдаленном секторе, но все же наполненным людьми, могут обесточить подачу кислорода. Могут кого-то убить. Она уже собралась выходить, что бы найти кого-то, привести его сюда и показать страшную находку, как снаружи загремела сирена и страшный холодный голос диктора объявил:
- Опасность биологического заражения! Это не учебная тревога! Всем проследовать в пункты эвакуации! Остальным воспользоваться средствами индивидуального спасения! Через тридцать секунд в атмосферу будет добавлен технический газ! Повторяю…
Дальше она не слушала, протянула руку за противогазом и не нашла его на месте. Заметалась лучом фонаря по граниту пола, но ничего не нашла. Потом вспомнила, что отлучаясь на «недолго» из кабины манипулятора, она оставила противогаз на панели приборов.
-Черт! – В сердцах чертыхнулась она. – Хорошо Алиса в безопасности, в деском саду и с ней взрослые, которые знают, что делать.
Снаружи зашипело, на просвет белый проем выхода, стал закрашиваться желтым – администрация в своем человеколюбии пустила газ. Лиза уже хотела использовать майку в качестве простого противогаза и стала рассматривать помещение в поиске скопившегося конденсата. Как она помнила из курсов выживания, ткань нужно было смочить в жидкости, для этих целей подходила даже моча, и плотно прижать к органам дыхания. Но, неожиданно для себя, не ясно кем и с какой целью, в углу, возле трупа, сначала ею не замеченную, нашла походную сумку нового, не пользованного противогаза. Не стала задумываться над его таинственным появлением, распаковала, как смогла быстро, нацепила спасительное устройство на лицо, и чуть не задохнулась! Она забыла сорвать предохранительную мембрану! Сделав необходимое действие, задышала ровно и глубоко, радуясь своевременному спасению. А газ, тем временем, уже первыми, робкими клубами, заполз сюда, в её спасительную пещерку.
А тем временем снаружи раздались выстрелы и вопли отчаяния. Потом звонкие шлепки босых ног по гранитному полу и громогласный мужской голос, вещавший:
- Спаси нас от дьявола. Убереги от царей и провидцев. Дай нам спасения, а им справедливости.- Голос набирал силу. Но также было слышно, как со стороны аварийных выходов, бряцая оружием, бежали бойцы внутренней службы безопасности. Эти звуки она не могла ни с чем другим спутать - довольно
