Ознакомительная версия. Доступно 24 страниц из 117
— Ты хочешь меня? — тихо спросила она и пару раз хлопнула своими пушистыми ресницами.
Меня моментально бросило в жар. Я что — отстал от жизни и теперь совершенно другие нравы?! Или… или что?
— Вижу, что хочешь, — подытожила дама, не дожидаясь моего ответа. — Молчи, молчи — это написано в твоих глазах. Ты не думай — я не такая испорченная, как может показаться с первого взгляда. Я два года не знала мужской ласки — я… я избегаю мужчин. Но сегодня… — Тут она сладко потянулась и хрустнула всеми своими косточками, упругая грудь чувственно встопорщилась под блузкой. Я чуть в обморок не упал, ощущая, как деревенеет язык от внезапно охватившего меня желания.
— Я это… ну, короче… — Я досадливо крякнул, проклиная себя за косноязычность и неумение вести себя в столь однозначной на первый взгляд ситуации. — Я понимаю! Я тоже не каждый вечер хожу по улицам в поисках женщины, потому что… гхм, кхм… короче… вот.
— Мне кажется, я нашла родственную душу, — нежно проворковала она. — И пожалуйста, не удивляйся. Такое случается, может быть, раз в жизни…
— Я не удивляюсь, не удивляюсь я… — скороговоркой зачастил я. — Я все понимаю, понимаю… ты мне страшно нравишься, и я это… ну, короче…
— Довольно слов, — прекратила мои потуги незнакомка, вставая с лавки и беря меня за руку. — Здесь в парке много уединенных мест… Хочешь, пойдем куда-нибудь, и я… я буду твоей?
— Зачем в парке? — оживился я. — У меня свой дом — там никого нет. Берем такси — пять минут езды, и мы одни за глухим забором. Можно хоть всю ночь напропалую… э-э-э… напролет, ну того… короче, пошли!
И мы действительно пошли — ехать на такси она почему-то решительно отказалась. Позже я понял почему. Через пятнадцать минут мы добрались до моего хауса и оказались во дворе. Незнакомка наотрез отказалась заходить в дом, объяснив мне, что сегодня прекрасный вечер и ей хочется побыть на воздухе, слиться с природой, так сказать. И потом — любовь только тогда дает подлинное наслаждение, когда она не знает границ: стен, крыши, запретов и так далее…
— Возьми меня здесь, — прерывистым шепотом попросила она, указывая на свежевскопанную грядку для грядущей редиски. — Я хочу слиться с землей, хочу напитать себя ее соками! Возьми же!
Я не стал удивляться причудам доморощенной Таис Афинской: в тот момент мне было абсолютно по барабану, где и как — лишь бы побыстрее! Стеная от страшного возбуждения, я схватил прекрасное создание в охапку и повалил на грядку, ощущая, как трепещет подо мной горячее упругое тело. Одним резким движением задрал юбку, вторым резким движением растерзал трусики, нетерпеливо растолкал коленями ее ноги — она зачем-то пожелала сжать их, не давая мне добраться до ее лона, — и — вот он, желанный миг победы! — с натугой засадил по самое «здрасьте»!
И началось… Нет, началось совсем не то, что вы думаете: такие банальные эпизоды не стоят того, чтобы распространяться о них в деталях. Прекрасная незнакомка вдруг мертвой хваткой вцепилась в мои плечи и пронзительно заорала дурным голосом:
— Оооаааа!!! Умираа-а-а-ю-ууу!!! Умираю!!!! — и начала так резко дергать тазом, что я всерьез обеспокоился по поводу сохранности своего детородного органа. Попытки закрыть ей рот успехом не увенчались — эта фурия начала кусаться, как некормленый аллигатор, вопли продолжали набирать интенсивность, и, казалось, конца не будет этому кошмару.
Надо вам сказать, что усадьба моя располагается отнюдь не на отшибе, а в самом центре улицы. На крики моментально сбежались соседи — благо калитка оказалась незапертой, — и вскоре в моем дворе скопилось изрядное количество любопытствующих очевидцев, в числе коих были участковый инспектор и участковый врач, мирно пившие на момент начала представления водку на веранде дома последнего.
Скандал был просто неописуемый. Мне каким-то чудом удалось вырваться из цепких лап этого исчадия ада, но положение от этого только усугубилось. Моя прекрасная незнакомка начала бросаться на всех подряд присутствующих особей мужеска пола и пыталась совокупиться с ними, используя для этого самые невероятные приемы, наверняка не предусмотренные ни одним пособием по искусству восточной любви.
Надо отдать должное участковому врачу: он, несмотря на изрядную пьянственность, среагировал очень быстро. Моментально смотался к себе домой и притащил шприц с аминазином. Общими усилиями крикливая бестия была приведена в относительно неподвижное состояние, и доктор смачно вкатил ей укол — спустя малое количество времени она затихла.
Затем доктор пошел вызванивать бригаду скорой психиатрической помощи, а участковый начал разгонять публику по домам, увещевая присутствующих дежурными тирадами, типа:
«Ну что вам тут — цирк, что ли? Что, никогда такое не видели? Давай по домам!»
Публика резонно возражала: нет, тут, конечно, не цирк, в цирке навозом воняет, но ТАКОЕ они действительно никогда не видели, даже в самых крутых порнушках.
Вскоре, однако, участковому удалось выдворить непрошеных посетителей. Доктор, переговоривший с коллегой, дежурившим по психдиспансеру, сообщил, что бригада будет минут через десять, — опасаться нечего. А еще он сообщил, что этот самый коллега, затребовав приметы впавшей в буйство милашки, заочно опознал ее и выдал на-гора весьма небезынтересную информашку.
Оказывается, эта бедолага некогда лечилась в психдиспансере от явно выраженной клаустрофобии, но, увы, не долечилась. Средств, что ли, там у них не было на полный курс, или ее выписали по графику, как резко идущую на поправку, — в общем, предрасположенность к заболеванию до сих пор имеет место: она у них числится на учете. А в процессе лечения дамочка приобрела еще один побочный недуг — по недосмотру персонала диспансера и вследствие тотального падения нравов как в стране в целом, так и в отдельных структурных подразделениях Минздрава.
Поскольку дамочка хороша собой, ее периодически использовали по прямому назначению хронически пьяные здоровенные санитары — делать им, знаете ли, вечерами на дежурстве нечего, вот они и развлекались как придется. А чтобы не создавать нездоровый ажиотаж, выраженный в брыканиях и криках используемой, ее, в целях экономии сильнодействующих транквилизаторов, тривиально дюбашили по башке табуретом, дабы вела себя тихо. От этого у моей прекрасной незнакомки получилась опухоль мозга, ставшая причиной заболевания, именуемого в просторечии не иначе, как «бешенство матки»…
Вот такая трогательная история. Дня три после этого я не рисковал появляться на улице: во-первых, перед соседями было стыдно, а во-вторых, желание гулять вечерами почему-то напрочь отпало. Кто его знает, что там на уме у этих прекрасных незнакомок, разгуливающих в одиночестве вечерами в парках и с томным видом читающих на скамейках книжки.
Чуть позже выяснилось, что участковый настучал об этом случае Шведову, у которого он внештатно числился информатором (на дядю Толю, как мне кажется, полгорода работают таким вот образом).
Шведов меня сурово отчитал за шаловливое поведение и в сердцах заметил, что если я опускаюсь до собирания с улицы «всякой швали», то участь мою предсказать очень нетрудно. Кончится это тем, что в один прекрасный день меня пристрелят из-за угла какие-нибудь зловредные сутенеры, коих в Стародубовске пруд пруди, а если этого не случится, я все равно умру от СПИДА или какой-нибудь другой гадости.
Ознакомительная версия. Доступно 24 страниц из 117
