я каким-то чудом ещё могу. У меня аж коленки затряслись в попытках угомонить резкую ярость. Но вот почему я не могу задать этот вопрос?
Вполне могу.
— Может, потому, что ты нравишься мне вспотевшей? — Неожиданно огромное тело придавиливает меня к кухонному островку. Вадим ставит руки на столешницу и я чувствую у уха его губы. Всё, я окружена? — Не думала о том, что ты можешь этими вопросами попасть точно в цель?
— Такое себе разнообразие, — я почему-то охрипла. С одной стороны, у меня давно не было мужика и такая близость, как и в пятницу, с Вадимом меня волнует и очень сильно. Но, чёрт возьми, почему тогда такое отношение? Словно я не женщина, которую он в теории может хотеть, а какая-то страшная и не интересная заучка или кто похуже.
— Не спеши выпускать коготочки. У тебя есть время привыкнуть и к этой мысли.
— К какой, Вадим Юрьевич? Что в этот Новый год вы хотите меня трахнуть? — сипло шепчу я. Называть вещи своими именами чертовски сложно.
— И к этой, — хмыкают на ухо. — К тому же у Назара был очень неудачный и неприятный брак, который только сейчас закончился. Ему тоже понадобится твоя ласка. Что думаешь? Готова немного привыкнуть и перестать думать, что я противный босс, а ты моя сладкая секретарша?
Вот же хитрая котяра! Я даже не понимаю, что на меня действует больше. Его тон, которым он это всё мне монотонно мурчит, задевая все чувствительные местечки за ухом своим дыханием. Его слова, смысл которых сносит с ног. Или его близость и чёртовый Фантом, который я хочу теперь чувствовать постоянно. Он приятно обволакивает всё пространство вокруг и мне хочется поддаться, отклониться назад и сейчас же принять все его правила, условия, подумать потом над последствиями.
Ничего нового, впрочем.
Типичная Влада.
— А она согласна, Вад, — тихо и хриплее вторит Назар, заметив что-то на моём лице.
— Чёрт, нет, — и сама понимаю, что это была последняя крошка здравого смысла.
— Да, — хмыкнул блондин. — Просто для нашего смелого оленёнка нужно чуть-чуть, — он соединил указательный и большой пальцы вместе, — времени. И мы его дадим.
Обещает он, пока след от его «оленёнка» пробивает всё тело и рождает в голове старые, забытые воспоминания…
8
— Как вы меня назвали? — я смотрю на Назара и хмурюсь.
— Видишь, не помнит, — он глянул на Вадима. — А я говорил, что не помнит.
— Вижу, — отозвался другой мужчина, кивнув. — Интересно, чем это твоя память вытеснила воспоминания о нашей юности? Неужели, и правда, не помнишь? То лето… Мне казалось, там было столько моментов, которые невозможно забыть. Мы были с твоим братом лучшими друзьями… Но даже не это самое яркое из того, что было между нами…
Я резко развернулась и нахмурилась, посмотрев прямо в глаза Вадиму. Ничего общего с теми наглыми ребятами я не вижу в них. Прошло немало времени с первого лета совершеннолетия, но я точно помню, что целовалась я впервые не с ними.
Или…
Да.
Назар и Вадим.
Вдох. Выдох. Больше кислорода, чтобы стало немного легче. Кусаю губу, перевожу взгляд на Назара и хмурюсь ещё больше.
— Признаться честно, мы тоже не с самого начала поняли. Я был весь в разводе, Вадиму пришлось работать за двоих, чтобы показывать нормальные результаты и отчёты руководству нашей дружной фирмы. Но… Спустя пару недель, когда ты пришла без макияжа, меня осенило, — с улыбкой рассказывает Назар, пока меня током бьёт осознанием, пока я узнаю в них своих первых парней. Боже мой…
Я киваю. Не знаю, что ответить. Я потрясена и удивлена так, что не могу связать в одну цепочку свои мысли. И тот день я тоже помню. День, когда я была с температурой под сорок, а Вадим отправил меня на другой конец города за чем-то. Не помню уже зачем. День действительно был сумасшедшим.
— Потому гоняете меня оба? Что я вам плохого сделала? — включаю защиту. А в голове удивительным образом ярко мелькают картинки из прошлого. И когда мы убегали в пшеничное поле, и когда прятались в старом доме от дождя, и когда Назар нашёл дикую лесную землянику и меня потом посыпало от количества съеденной любимой ягоды… Много картинок мелькают, одна за одной… Словно я смотрю в быстрой перемотке фильм с кучей интересных деталей.
Много-много поцелуев. Они — уже относительно взрослые и ответственные ребята с шилом в одном месте… Я — самая любимая внучка, которая приехала на каникулы перед вторым курсом… Я знаю, что то лето никогда не повторится, но сопоставляя факты и понимая — что именно они сделали, чтобы мы вновь остались в какой-то глуши… Меня поражает.
— Ничего, — ответил блондин, даже не пытаясь отвертеться или придумать себе или другу оправдание. — Как и сказал Вад, нам нравится обоим смотреть на тебя мокрую, — растянул губы в улыбке Назар, пошловато и с огоньком смотря на меня. Качаю головой.
— Почему ты нас забыла? — кажется, Вадима задело именно это.
— Я не забыла, — сложила руки на груди и вздохнула. — Просто вы сейчас совсем другие. Я оставила всё, что с нами было там, в том году. Мне не хотелось портить себе жизнь глупыми надеждами и вечными просьбами ваших контактов у своего брата, — хотя, я не поспорю, попытки были. Но он, на правах взрослого и более ответственного парня просто отмахивался. Не видел моих горящих глаз и не хотел понять, что я влюбилась. Или специально не понимал…. А после и вовсе обрадовал. Они оба уехали их страны на год куда-то на стажировку.
Вот тогда я и решила оставить всё прошлое в прошлом.
— А были надежды? — хмыкнул Вадим.
— Я влюбилась в вас обоих. Конечно, были, — вздыхаю. — Просто расставила приоритеты, — мне нелегко даются слова. Они оба молча слушают. — Даже если и хотела что-то из того года повторить, больше всего на свете мне нужна была свобода. Чтобы отделиться от родителей и жить полноценной жизнью мне нужно было самой себе доказать, что я что-то могу. В итоге я устроилась в нормальную компанию с хорошей зарплатой. И мне даже удаётся не дерзить начальнику и терпеть все его издёвки, чтобы меня не уволили. Кто молодец?
— Малышка, я хоть и не вспомнил тебя сразу… — Вадим врубил максимально нежный и низкий одновременно, голос, и улыбнулся кошачьей своей улыбочкой. — Но точно был уверен, что авторы всех любовных романов не с потолка пишут о служебных романах между начальником и секретаршей.
— Потому ты решил меня так загонять, что
