в том положении, чтобы ставить услов…
Я поднял руку и оборвал старика, отчего тот шумно выдохнул и замолк.
— Ты прав, А’тар, разницы особо никакой, — спокойно начал объяснять я. — Считай, что я хочу сделать этот поступок, как дань уважения Стражем, которых знал. О’кар бы понял меня.
— Ч-что мне нужно будет делать?..
Мы с Ефремом переглянулись. Во взгляде старика прямо читалось, что идея полное дерьмо и он её всецело не одобряет. А вот я считал, что поступаю верно. Возможно опрометчиво, но верно.
— Я наложу на твою душу печать с контрактом, — вытащил из кармана пергамент, который для меня любезно составила Лилит. — И ты станешь… Стражем.
Его визоры замигали, что означало — он пытался понять, что я сейчас сказал. А когда перед его «глазами» оказался текст контракта, до него дошло окончательно.
— М-мальчик… Ты хочешь, чтобы я защи-щал его?
— Ты мог отнять его жизнь, а теперь будешь её хранить, — кивнул ему. — Таково условие.
В левом углу контракта уже стояла кровавая подпись Ярика, которую тот поставил с моей просьбы. Вопросов он не задавал и верил мне настолько сильно, что подмахнул «бумажку» не глядя. Даже текст не читал, сказав, что если так нужно, то это не важно.
Всем бы такую веру…
С трудом и болью, А’тар приподнял сломанную руку, засунул пальцы в рану. Металл жалобно заскрипел, гнойная рана открылась, но он не издал ни звука. А когда на его пальцах появилась кровь, то мазнул ею по бумаге.
Контракт вспыхнул, Страж слабо вскрикнул. Его визоры замигали сильнее, линии на броне стали пробегать быстрее, но вскоре все улеглось, а на левой стороне груди появился едва различимый кроваво-чёрный знак.
— Я-я… М-могу его ув-идеть? — с трудом прохрипел он.
— Позже, — ответил ему с улыбкой. — А сейчас… Тебя нужно подлатать.
А’тар кивнул и сам взял с моей руки кусок руды. Броня на его ладони и запястье поплыла волнами и Разломный металл начал медленно рассасываться, растворяясь.
— Вот же ж, чертовщина! — присвистнул Ефрем.
Его удивление более чем понятно, ведь броня А’тара начала зарастать, как на дрожжах. Сломы и вмятины выравнивались, а дыры стягивались, будто кожа. Его раны вновь открылись, но на этот раз гной не задерживался на них и стекал дорожками на пол, будто что-то толкало его изнутри.
А’тар вытаскивал один кусок за другим и те рассасывались, пока в конечном итоге сумки не остались пусты.
Повезло, что его броня обладала свойством самовосстановления и по сути своей являлась смесью экзоскелета с нанороботами. Интересная разработка, но недальновидная, ведь боец может пострадать, а нужного металла под рукой не окажется. Ну а я узнал об этой возможности, пока изучал его душу и смотрел воспоминания. Не все задания Призрака проходили гладко и, порой, приходилось прибегать к таким вот методам восстановления. Если была возможность, разумеется.
В помещении звучал отчётливый звук хруста срастающихся костей, визоры А’тара перестали мигать, синие линии на броне пробегали всё быстрее и быстрее.
А затем раздался щелчок и, под удивлённый взгляд Ефрема, Страж протянул мне снятые наручники для Одарённых.
По рукам Гранда сразу же побежали бордовый молнии, говорящие о его готовности к бою.
Вот только А’тар не нападал, а я улыбался, смотря, как он лёгким щелчком вправляет суставы пальцев.
Да… С такой охраной за Ярика можно будет вообще не переживать. А судя по эмоциям в душе, Страж скорее сам подохнет, чем позволит кому-то навредить мальчишке. Теперь для него это дело чести. Той самой, из-за которой А’тар стал Иерархом Ордена.
— Целостность брони — сто процентов, — осмотрел он себя и поднялся со стула. — Эффективность — семьдесят шесть процентов. Требуется пополнить запасы препаратов AG-7 и KJ — 28, чтобы увеличить эффективность.
М-да, а вот с этим проблемы. Всё же амеры со своими гамункулами и технологиями далеко ушли. Специальные сыворотки, которые поддерживали в Призраке жизнь, воспроизвести вряд ли удастся. Хотя… Скоро должно прибыть оборудование для моей алхимической лаборатории, может чего и соображу.
— С этим пока повременим, — я встал со стула, отодвинул его и оказался напротив Призрака.
Он на короткий миг прикрыл глаза, если так можно говорить о потухших визорах, сжал и разжал кулаки. А когда его визоры вновь загорелись, то в них полыхала синева. Пол, стены и потолок комнаты слабо задрожали, будто от лёгкого землетрясения.
— Моё ядро стихии… — прошептал он. — Оно… Откликнулось…
Ну, скорее не ядро, а дар, который спал и из-за экспериментов амеров закупорился, но да… Пришлось поднапрячь жопу и наложить на А’тара печать Сбора энергии. Шутка ли, но его нынешнее тело тоже оказалось приспособлено к стихии земли.
Разумеется он понял, кто именно помог ему пробудить «ядро» и сейчас смотрел на меня с эмоциями… восхищения.
— Истинно говорил Архонт, — благоговейно произнёс А’тар. — Благородным Венаторам под силу совершать чудеса.
Слышал бы его сейчас Старина Мак, то ржал бы во весь голос. Да, из Охотников те ещё кудесники!
Что ж, осталось закрепить результат окончательно. Устроить, так сказать, представление.
Моя аура растянулась по всему помещению и за его пределами. Золотое пламя вспыхнуло на руках, плечах, ногах и в глазах.
Сбоку раздался шорох и я заметил краем глаза, как Ефрем преклонил колено и замер.
— Я вернул тебе тело и силу, — в моём голосе зазвучал металл, отчего Призрак вздрогнул. — Я дал тебе смысл и цель существования, которую ты утратил и позабыл. Так ответь мне, сын Милитариума, готов ли ты исполнить свой долг Стража? Готов вновь защищать тех, кто в этом нуждается?
Без слов, А’тар преклонил колено и опустил голову, после чего дотронулся до пола и тот вновь слабо дрогнул.
В руке Стража появился каменный кинжал.
Ефрем увидел его и напрягся, готовый в любой момент бросится в атаку. Вот только в этом не было нужды.
