исключительно теория.
— Можете больше не напоминать, я твёрдо уяснила. Если я правильно представляю условия нашей чисто теоретической задачи, специалисты — это те, кто отвечают за сохранность зерна с помощью волшебства? Они не могут понять, почему чары «сломались», и вам нужен кто-нибудь, кто знает, что делать без чар? — «Неужели во всём городе не нашлось никого опытнее меня?.. Не нашлось. Будь кто-то получше, позвали бы его».
— Точно.
Ксюша вздрогнула — ей показалось, что реплика Клима относится не к тому, что она сказала, а к тому, что она подумала.
— Ответ прежний: тот, кто в этом разбирается, должен увидеть всё своими глазами, иначе получится игра-угадайка.
— А тот, кто в этом разбирается, может пообещать, что никому ничего не расскажет?
— Безусловно. — «Вдобавок, вы же всё равно наложите чары умолчания, чтоб ничего нельзя было рассказать, как бы сильно ни хотелось, даже под пытками».
Одной рукой Клим взял под локоть Ксюшу, другой дотронулся до груди — под рубашкой был амулет. Мелькнула красная вспышка, а через миг двое оказались в зернохранилище. Это было большущее здание на окраине города, не заполненное ничем, кроме зерна. Для наблюдения и передвижения использовались металлические лестницы с поручнями — одни опоясывали помещение по периметру в двух метрах от потолка, другие «перекидывались» от стены к стене. На такой «перекидывающейся» лестнице визитёры и материализовались. Ксюша первым делом вцепилась в поручни.
Вверху сияли осветительные шары — по два в каждом углу и три в центре. А внизу, прямо под ней, лежало зерно. Не в мешках, не в ящиках, а единой холмистой массой.
— Надо посмотреть поближе.
На тщательный осмотр зерна хранилище рассчитано не было — зачем скрупулёзно проверять, если всё и всегда в порядке благодаря волшебству? Но проблему быстро решили, Ксюша разглядела то, что её интересовало.
У неё волосы встали дыбом, когда она увидела, что творится с зерном. Плесень, грибок, гниение, вредители. Это не удивило бы её в Пустом мире, напротив, ничего другого и не приходилось бы ожидать при таких условиях хранения — не соблюдён температурный режим, не проводится аэрация, не делается куча всего, что должно делаться. Но здесь, здесь ничего подобного не требовалось, хватало сохранных чар. Ксюша сроду не слышала, чтобы в Стратимграде когда-нибудь возникали проблемы с хранением зерна или другого продовольствия.
— Давно это началось?
— Заметили вчера.
«А проверяли, небось, нечасто. Зачем проверять? Лежит себе и лежит».
— Во всех хранилищах такое?
— Нет. В этом и ещё трёх. Ну, какой вывод?
— Вывод? Вывод простой: всё плохо. Чем скорее вылечите зерно и наложите новые чары, тем лучше.
Одним быстрым взглядом Клим доходчиво продемонстрировал, насколько невысокого мнения он о Ксюшиных умственных способностях. Однако взгляд сразу смягчился, ибо его обладатель вспомнил, что поначалу сам пришёл к такому же выводу.
— Ксения Сергеевна, уж не считаете ли Вы, что Вас позвали из научного любопытства, чтоб Вы просто поглядели на загадочное явление? — Его сдержанность стремительно испарялась. — Вы всерьёз полагаете, что мы не пытались вылечить зерно и не пробовали наложить новые чары? Пробовали! Не раз и не два.
Так Ксюша и думала, но надо же было проверить.
Существенная часть городских запасов зерна безвозвратно испорчена. Зимой! С голоду никто не умрёт, но дефицит быстро заметят. Начнутся недовольства, слухи, недоумение, злость, паника.
— Я принесла из Пустого мира книги по агрономии, мне нужно покопаться в них. — «И посоветоваться с Галей и Стасом, но вам знать, что они тоже агрономы, необязательно. Хотя рано или поздно узнаете».
Они вернулись в кабинет. Там Клим потребовал, чтобы Ксюша сняла с себя все украшения — медальон, кольца, серьги, даже заколку; ведь любое из них могло быть оберегом или амулетом, защищающим от чар. Ксюша не спорила, а одобрила такую осторожность. Когда она осталась без потенциальных амулетов, Клим наложил на неё чары умолчания. Стражники отвели её домой.
Глава 8
Чары умолчания — мощная штука. Человек под их действием при всём желании не способен выдать информацию — ни рассказать, ни написать, ни изобразить жестами. Снимать это заклятие не тому, кто его наложил, очень сложно, очень долго, и, скорее всего, попытки закончатся ничем. Но это всё происходит, если чары изначально достигли цели. Если же им воспрепятствовал хороший оберег, волноваться не о чем. А оберег у Ксюши был, тот самый, который Егор подарил ей на помолвку. Обычно оберег — украшение, деталь одежды или другая вещь. Однако Егор заморочился и сам сделал оберег-духи — прыснешь на себя, и ровно сутки они будут отбивать любые чары, которые ты сочтёшь нежелательными. Получив подарок, Ксюша подумала, что бедный Егор зря потратил уйму времени, её вполне устраивали обычные обереги. Зато теперь она была ему благодарна как никогда.
Следовало бы перво-наперво поговорить с Галей и Стасом — попросить совета у коллег, тем более что оба уже работали по специальности (после академии устроились в тепличный комплекс), хоть их работа и не была связана с зерновыми культурами. Но первым обо всём узнал Егор. Ксюша рассказала ему, когда они увиделись вечером.
Егор устроил мини-праздник. Пригласил близких друзей, а также, за компанию с Ксюшей, Галю и Стаса. В большом внутреннем дворе слушали музыку, танцевали, затевали световые представления, носились с волшебными аналогами бенгальских огней. В одном углу двора стоял стол с не остывающими угощениями. А в другом углу, самом дальнем и тёмном, стояли Ксюша и Егор. Она только что закончила рассказ, а он хмурился, осознавая предстоящие проблемы одну за другой.
— Вот так дела. Никак не верится, что такое впрямь случилось. Ты точно ничего не перепутала? — Он сам знал, что вопрос дурацкий.
— Что там можно перепутать? Принять плесень за игру теней, а долгоносиков за плод богатого воображения? Егор, я видела своими глазами, щупала своими руками и — о чём особенно не хочется вспоминать — нюхала своим носом.
Он цокнул языком.
— Это никак не исправить?
— Исправить нельзя, можно сделать так, чтоб не было хуже. Я написала рекомендации про проветривание, обработку и так далее. Если всё правильно выполнят, это поможет. Но испорченный урожай не вернуть.
— Ты уже рассказала им? — Егор кивнул на Стаса и Галю, забавляющихся с не жгущимися «бенгальскими огнями».
— Нет. Знаю, что надо, они могут что-нибудь правильное и ценное насоветовать. Я ребятам доверяю, знаю, что они не станут специально чесать языками, но…
— Боишься, что могут проболтаться по глупости?
— По неосторожности.
К бывшим однокурсникам Ксюши подошла Злата Серебрянская. Стройная, грациозная, с роскошными платиновыми волосами, в классном
