class="p">Она улыбнулась: – Это важно сейчас?
– В сущности, нет.
На удивление их движения были плавными. Она была примерно его роста. Он смотрел в ее глаза, пытаясь угадать, какие они.
– Мне кажется, что у тебя были очень красивые глаза изумрудного цвета.
– Как ты угадал? Нет, честно, именно такие они у меня, – и чуть замешкавшись, добавила, – были.
– А сейчас?
– И сейчас, но не здесь.
– А где?
– Там, где тебя нет.
– А какие волосы?
– Каштановые. Я вообще смуглая.
– Жаль не могу увидеть.
– Мне тоже.
Музыка закончилась, и началась другая, но уже быстрая.
– Пойдем, погуляем? – предложила она.
Он кивнул головой: – Пойдем. На машине?
– Нет. Просто так.
– Хорошо.
Они вышли на улицу. Со стороны казалось, что мужчина в одиночестве совершает ночную прогулку. Он шел не торопясь. Вечер был теплый. Полная луна приветливо освещала землю, а свет фонарей играл с тенью, которая была только одна. Звезды мерцали и подмигивали им.
Они вышли на улицу, которая в дневное время была достаточно многолюдной, но в это позднее время пустынна, и лишь поток машин свидетельствовал, что город продолжал жить своей жизнью. Прохожие попадались редко, и те спешили. Таких, как он праздно идущих, больше не было.
– А ты чувствуешь ветерок, что касается лица, – спросил Евгений.
– Увы. Он меня не трогает, что безумно жаль. Я смотрю ночная жизнь в полном разгаре.
– А ты разве этого не знала?
– Я из другого места. Из небольшого городка. У нас не было такой иллюминации, разве только по праздникам. А почему ты живешь один?
– Это временно.
– У тебя есть женщина?
– Сейчас нет. Я стараюсь не связывать себя длительными отношениями.
– Почему.
Ему хотелось говорить с ней откровенно: – Считаю рано. Учился, делаю карьеру.
– Зачем?
– Не знаю. Наверное, чтобы стать более обеспеченным, более независимым.
– Все мы зависимы, но каждый по-своему. Кто-то от людей, кто-то от обстоятельств.
– А я пытаюсь быть не зависимым финансово.
– Все равно не получится.
– Я знаю, но хотя бы помечтать.
Они замолчали. Проходящие мимо парень с девушкой, внимательно посмотрели на него, и было от чего. Не часто встретишь ночью человека, ведущего разговор, когда рядом никого нет. Такие люди вызывают опасение, поэтому они обошли его стороной. Заметив это, Евгений и Елена засмеялись. Смех Евгения еще больше вселил уверенность в молодую пару, что мужчина не в себе, и они ускорили шаг.
– И долго собираешься жить один? – продолжила Елена прерванный разговор.
– Как получится, но я не жалею. Вот если бы я был женат или жил не один, ты бы пришла?
– Нет.
– Вот видишь. А я не жалею, что познакомился с тобой.
– А в начале напугался.
– Вот уж нет. Это был не испуг, а оторопь.
– Вижу, что она прошла. Нельзя быть одному.
– А я и не один. Жить одному, не значит быть одиноким. Все временно. Это квартира бабушки. Она переехала жить к родителям, здесь не далеко. Оставляя мне квартиру, велела, чтобы долго в ней не жил один.
– Сколько тебе лет?
– Двадцать семь.
– Знаешь, уже пора. Время летит значительно быстрее, чем нам кажется и может случится, когда будет жаль, что оно прошло, а ты так много хотел сделать. Даже просто, чтобы после тебя кто-то остался.
– По себе судишь?
В ответ было молчание, и только когда они повернули обратно, она произнесла: – По себе. Не знаю, к радости или к сожалению. Наверное, и то, и другое.
– Может быть, расскажешь о себе?
Она снова молчала, а он, понимая, что ей нужно время, чтобы собраться с мыслями и дать ему ответ не настаивал.
– Я была счастлива, как бывает, счастлива женщина. У меня было все необходимое для простого человеческого счастья: ребенок, муж, которых я любила. Был дом, в котором все было так, как мы хотели.
– Сколько тебе лет?
– Двадцать пять… Было, – закончила она грустно.
– Что случилось?
Она глубоко вздохнула, и если бы была реальной женщиной, то на ее глазах навернулись бы слезы.
– Мы попали в аварию.
– Все?
– Только я и муж.
– Ты погибла?
– Не только я, но и муж. Мы поехали в гости, и на одном из поворотов вылетели в кювет.
– А ребенок?
– Он остался дома, с подругой.
– И где он теперь?
– В детском доме. Ему три года. Детский дом в вашем городе.
– Поэтому ты здесь.
Она кивнула головой.
– А родственники?
– У меня нет близких, а со стороны мужа тоже. Дальние только. Подруга не может его оставить, она еще молода, не замужем, и ей надо устраивать свою жизнь.
– Ты жила недалеко отсюда?
– В ста километрах.
– Кажется, я начинаю догадываться, почему ты ко мне пришла.
– Я на это надеялась. Как видишь радость в том, что я хоть и молодая, но после меня остался самый дорогой мне человек, а сожаление в том, что я не могу ему ничем помочь.
– Ты хочешь, чтобы это сделал я? Странно.
– Я не знаю, как поступить. Я изучала тебя. Присматривалась. Я могу обратиться к тебе только с одной просьбой – присмотри за ним. Я не прошу ничего больше. Он будет расти, ему нужен присмотр. Я знаю, что ты сможешь. Не хочется, чтобы он сбился с пути. Присмотри издалека, а если сможешь, поправь его путь.
– А почему ты не обратилась к семейным или бездетным семьям?
– Я не прошу его взять к себе, а только присмотреть. А бездетные могут посчитать мое появление, как указ свыше. Мне этого не надо, они будут относиться по-другому, а хочется, чтобы он рос просто человеком. Семейные имеют своих детей, зачем им еще присматривать, хотя всякое могло быть. Времени у меня мало. А у тебя устойчивая психика, ты знаешь, что хочешь. Ты даже не напугался, когда я появилась, а это не мало.
– Я в растерянности. Согласись, что просьба очень необычна, – он замолчал, – но я попробую. Не знаю, как это у меня получится, но попробую, на сколько это может холостой.
– Спасибо. А почему ты решился?
– Мы с тобой видимся всего третий раз, но я уже к тебе привык. Если бы ты была реальной женщиной, то я был бы вынужден признаться себе, что влюбился.
– Только себе?
– Но ты же была замужем, была счастлива, а так как я тебя знаю, то в том состоянии что ты сейчас, считать любовью я не могу, но ни сколько не жалею, что ты появилась. Наверное, я теперь буду иначе смотреть на свою жизнь и, особенно, на себя со стороны. Я не могу вот так отмахнуться от ребенка женщины, в
