какой-то заколдованный круг. — Слушай, тебя одного с твоими приколами типа «сиди и не выёбывайся» или «не кончай, а то уебу» мне по горло хватает. Я не хочу, чтобы меня насиловали всякие уёбки…
— Яммет, — произносит Арди ТЕМ САМЫМ голосом, отчего я мгновенно замолкаю и лишь смотрю на него во все глаза, пока он наклоняется ближе и приподнимает меня голову за подбородок. — Напомню тебе еще раз: ты на зоне. Да, ты в привилегированном положении из-за своей внешности, но это не значит, что ты сможешь вечно выходить сухим из воды. — Он отпускает мой подбородок и откидывается в кресле. — Я уже говорил. За твою лояльность я буду щедр к тебе. Поэтому, если тебе что-либо понадобится, можешь смело просить меня. Сегодня я не стану тебя трогать. Считай это подарком, потому что смотреть, как Мод берёт тебя на болевой… — Арди невесело скалится, — было интересно.
— У тебя встал, — я усмехнулся.
— Я тебе разрешал говорить?
— Нет, хозяин. Простите.
— Молодец. Хороший мальчик. — Арди неприятно треплет меня по щеке, как овчарку. — Тебе всё понятно?
— Да, хозяин. — Я тяжело и демонстративно вздыхаю, за что получаю пощёчину. Она довольно лёгкая, но ладонь Арди как раз задевает синяк на скуле, так что приходится закусить губу, чтобы не застонать.
— Я что-то плохо тебя слышу.
Я целую его руку, спокойно лежащую на подлокотнике старого кресла, и уже подобострастно выдыхаю:
— Да, хозяин. Спасибо, хозяин.
Арди смеётся.
— Какой актёр погибает… ладно, вали отсюда, ты мне надоел.
— Ага. — Понимаю, что «игра» закончена и отстраняюсь от его колен.
К отбою в коридоре собирается вся банда кроме Арди. Сдвигаются два стола, разжигается палка с красным солончаком, появляются стаканы и бутылки с разбавленным спиртом. Все садятся играть в карты.
Я оказываюсь бок о бок с ухмыляющимся, как всегда Глифом с одной стороны, и душно смолящим (даром, что палка горит) Дальцем — с другой.
Игра проходит шумно. Мне настолько весело и комфортно, что даже присутствие тощего гондона не смущает. Я выпиваю полстакана этого ядрёного пойла, проигрываю все алмазы, затем выигрываю золотые и снова проигрываю кому-то, дерусь с Модом ногами под столом, затем дерусь с Глифом, который отправляет меня в душевые, затем, кажется, я прижимаю его к грязной зелёной плитке, пропихивая нечувствительный от пьянства член в его узкую дырку, и тот вздыхает сладко, почти как девочка, и я почти верю в это наваждение, так что кончаю с оттенком удовольствия на губах.
Прохладная вода смывает с меня дурман от солончака, поэтому возвращаюсь я в камеру Арди уже в относительно адекватном состоянии. Немного неуклюже подтягиваюсь на свою кровать и вырубаюсь, едва коснувшись головой тонкой подушки.
— И что теперь будет с Лотари? — Мы снова гоняем камни по доске, только вот теперь сидим за столом, а не на кровати. Я двигаю белый и отступаю.
— Мне тоже интересно. — Арди делает ход и поднимает глаза. — Сам как думаешь?
Я пожимаю плечами, изучая доску. Моих камушков больше, и они стоят в выигрышной позиции. Но это пока.
— Если он хотел твою папку, значит в ней что-то важное, так? — Смотрю на Арди, и он кивает. В этот момент двигаю камушек. Сразу на две клетки. — И если её пропажа грозит тебе крупными неприятностями, значит, э-э… хотел на твоё место?
— Лотари бы не смог занять моё место. — Арди качает головой и двигает свой чёрный камень. — У него нет моих связей.
Я закатываю глаза и пародирую девчачий голос:
— О, Арди, ты тако-ой круто-ой…
Арди тихо смеётся.
— Лотари не идиот. Полагаешь, он купится на подделку?
— Я не знаю. А ты что думаешь?
— А я думаю, он проверит данные вне зависимости от того, поверил тебе или нет. И это. — Арди потирает уголки своих губ. — Он тебе оставил намеренно. Для меня.
— Пф-ф… — Я поднимаю руки вверх. — Ваши грёбаные интриги меня уже задолбали. Почему всё не может быть просто?
Какое-то время мы молча делаем ходы, пока я наконец не выдерживаю.
— Окей, что будет, если Лотари поверит в подставу? Ты сам говорил, что я хороший актёр.
— Неважно, насколько ты хорошо его убедил, — отвечает Арди флегматично, — я бы проверил данные в любом случае. Потому что даже если ты и вправду решил ему помочь, кто знает, не знал ли я об этом? Не подложил ли тебе левые данные?
— Звучит логично. Мне лучше не появляться в старом блоке, верно?
Через неделю какой-то умник из предпоследнего блока засаживает заточку глубоко в печень Лотари. Не то, чтобы это смертельно. При его то бабках. Но всё же из игры он выйдет надолго. А положительно ли это событие повлияет лично на меня… узнаю я, скорее всего, не сразу.
— Говорят, он купил себе нано-лазер для лечения, — сообщает Гэри за завтраком.
— Лазер же режет, дебил, — возражает Мод.
— Лазером можно лечить. — Гэри закатывает глаза.
— Ты тупой?
Я слушаю эту трескотню вполуха, задумчиво перемалывая ядерную рыбу в своей похлёбке. У меня тут ещё творожный хлеб и маленький шоколадный батончик — почти роскошь. Когда доем похлёбку, расправлюсь с мягким рассыпчатым хлебом, соберу на язык крошки, упавшие на поднос, потом допью сироп из нано-пришельца, и только затем возьмусь за батончик. Буду есть медленно, наслаждаясь вкусом, и не стану запивать: пусть он блуждает на языке ещё с часик, пока не смоет слюной…
— …мы его подставили, — доносится голос Дальца. — Арди теперь сможет работать без оглядки на этих выскочек.
— И нам лучше будет.
— Когда выйду, сниму себе женщину на неделю…
На последней фразе я выхожу из прострации, нечаянно толкая Джерома локтем. Пара капель попадает ему на поднос, и я получаю уничижающий, хмурый взгляд.
— Ты скоро откидываешься? — спрашиваю Мода. Мы за последние дни неплохо так скорешились. Мне нравится с ним бороться. И мы даже заключили своеобразную сделку: я учу его работать с цетрийской палкой, а он меня — с крестом. Крест оказался куда полезнее дубинки. Его можно как просто использовать в качестве клинка, так и метать в противника.
— Через полтора месяца.
— Да блять. У меня только начало получаться с крестом. Какого хера?
Мод усмехается, разделывая хлеб на комочки.
— Мастерства лира ты всё равно не достигнешь, малой.
— Ну-ну…
Я обижено доедаю свой завтрак и иду работать. Камни сами себя не добудут.
— Мне не понравилось, — говорю я, найдя Арди после обеда в нашей с ним роскошной камере. Камера-люкс, ага, да. — Эта штука, — уточняю я, указывая себе на пах рукой.
— Она и не должна была тебе понравится. — Арди даже не
