вообще не преграда.
— Отлично, — он завел мои руки за голову. — Скрести пальцы на затылке и не меняй позы.
Я подчинилась.
Ощутила, как он обошел меня. Я была беззащитна, открыта его взгляду и всему тому, что он намеревался со мной сделать. Мелко задрожала, когда он накрыл ладонями мою грудь, слегка сжав пальцами соски.
Черт. Я не готова быть с ним. Не в первый раз. Не уверена, что…
Я могу это остановить. Вот прямо сейчас могу. Но почему это так хорошо?! Я не хочу никакой остановки.
— Как ты дрожишь… я уверен, что ты меня хочешь… — его правая ладонь заскользила по моему животу, накрыв лобок. — Но я спешить не привык.
Я потеряла желанное ощущение прикосновений, потому что уже в следующий миг хозяин погрузил пальцы в мои волосы, слегка натянув их у корней. Горячая волна странных ощущений едва не сбила меня с ног.
— Ты будешь слушаться меня. Ты сделаешь все, чего я от тебя потребую. — Чувственность его голоса словно пронзала меня насквозь. — Стань на колени!
Я знала, что это атрибут подобных игр. Может, поэтому покорно опустилась, позволяя его руке удерживать за волосы и направлять, чтобы не ушибиться в абсолютной темноте. Но все-таки всхлипнула, когда мои обнаженные колени коснулись мягкого ковра.
— Ты будешь моей во всех смыслах этого слова. Исполнять все мои приказы, а со временем предугадывать то, чего я хочу! В случае неповиновения — не дай бог тебе это узнать — я накажу тебя с особой жестокостью.
Мне бы напрячься, но я не уловила в этих словах угрозы, потери контроля или предупреждения. Они показались мне необходимым дополнением к тому, что сейчас происходило.
— Отлично, — мужчина отпустил мои волосы и отошел. — А теперь ползи на мой голос. Тебе придется часто так делать.
Что со мной творилось? Эти слова могли напугать до потери речи, до оцепенения… но меня они скорее возбуждали, чем нет. И даже тот факт, что я не смогла сдвинуться с места, не изменил моего восприятия
— Я жду, саба. Ты же не хочешь, чтобы я надел на тебя ошейник и притянул за поводок?..
Похоже, я сошла с ума именно сейчас. Сейчас, когда шокирующие слова моего пленителя меня совсем не напугали. Желая избавиться от страха, я быстро перепрыгнула черту крайностей. Даже вскинула голову, словно желая показать отсутствие страха.
— Что ж, попытка воскресить убитую гордость? Ты позабавила меня. Я точно подпишу для тебя цепь и ошейник. А теперь к моим ногам! Живо!
Нет, он не закричал. Он даже тон не повысил. А меня словно обожгло ударами фантомного кнута. Но я не шелохнулась.
Странно и нелогично! Я могла остановить его прямо сейчас. Но я продолжала купаться в незнакомых ранее восхитительных ощущениях, демонстрируя протест. Протест, на который так долго не решалась с моим проклятым мужем.
— Милана, сделай это, — в его голосе появились иные, вкрадчивые ноты. — Подползи к моим ногам. Сдайся, и обратно я отнесу тебя на руках.
Это прозвучало куда страшнее, чем обещание посадить меня на цепь. Я даже не поняла, как затрясла головой, обхватив себя руками. Я едва осознавала, что последние слова мужчины иллюстрировали все то, чем я жила последние четыре года.
Забудь о своих чувствах и желаниях, у тебя нет на это никакого права. Сломай все. Что так дорого тебе, потому что есть один закон, и он в руках захватчика. Пробей свое дно ради сладкого обещания скупой ласки.
— Я могу заставить тебя это сделать, — вновь холод окутал меня вместе с его хриплым баритоном. — Заставить ползти и извиваться под ударами плети! Но ты сама должна это сделать! Ты не имеешь права говорить мне «нет!»
Вот здесь бы мне все остановить. Но я так и осталась сидеть на месте. Словно ножом, взрезал натянутые нервы его нетерпеливый вздох.
— Хорошо. Видимо, надо вбить в твою хорошенькую головку, саба, что это не игры! Ты знала, что я не буду с тобой сюсюкаться, когда давала согласие! — кожа кресла заскрипела, когда он поднялся и направился ко мне.
— Нет! — выдохнула я. Но опоздала. Хозяин скрутил мои волосы, намотав на кулак, потянул вверх.
— «Нет» что? Остановить это все?
Его рука замерла, а пальцы осторожно погладили мою скулу. Черт, он действительно был готов остановиться, если я сейчас этого потребую?
Он ждал. Успокаивал мое взбесившееся сердечко нежными поглаживаниями, транслируя таким образом свою поддержку. Я растерялась окончательно. Так может быть? Кто-то, желая моего падения, забывает о себе, думая прежде всего о том, чтобы комфортно было мне?
Я сглотнула. Покачала головой, уже понимая: если я чего-то хочу, то точно не остановки.
— Нет. Мы идем дальше…
И тут же меня буквально накрыло волной какого-то восхищения, даже счастья. Настолько мощного потока, что я даже не поняла, что эти чувства принадлежат вовсе не мне.
— Ты сделала свой выбор.
В его голос вернулась сталь, которая больше не могла сбить меня с толку. Я теперь точно знала, что ничего мне не угрожает. Даже когда натяжение в корнях волос стало болезненным, а ощущение собственной наготы особо глубоким.
— Руки перед собой! Ладони вместе!
Я прекрасно поняла, зачем. Как и то, что мой хозяин сделал это, лишь убедившись в том, что я все еще ему доверяю и прекрасно помню о своем праве все остановить. Перевел на новый этап, иными словами.
Но все-таки сердечко сжалось, когда мои сведенные кисти оплел первый виток веревки. Не грубой, но плотной, скрученной, стянувшей запястья цепким захватом. Я этого ожидала меньше всего. Во-первых, не поняла ее назначения — бежать либо выцарапывать глаза своему похитителю намерений не было. И мысль все-таки проскользнула — неужели я только что дала согласие на решительные действия, вряд ли для меня приемлемые? И не закончился ли мой лимит протестов?
Додумать эту мысль я не успела. Меня просто дернули за руки, и я едва на ногах удержалась. Хозяин не остался в стороне, придержал за свободные концы веревки. Я ощутила грудью мягкий ворс ковра, а вслед за ним еще больше скованное натяжение веревки, когда мой темный демон сделал несколько витков поперек.
— А сейчас я расскажу, что тебя ждет. Встать! — рывок вверх. Несильный, контролируемый, позволяющей мне подстроиться под натяжение веревок и медленно подняться на ноги. Волнение достигло Абсолюта. Я ощутила, как кровь прилила к моим щекам, все тело заполнила мелкая вибрация, такая же, как и все остальные ощущения — сладостная. Волнительная. В моем лексиконе появился новый термин — сладкий ужас.
Опомниться не дал.
