доносителей и лиц, его задержавших, выдачи немедленно особого вознаграждения по числу задержанных предметов. Необходимо было принять непосредственные меры против тайного ввоза оружия: соединить телеграфной сетью кордоны пограничной стражи, таможенных учреждений, рогаток, помещений пограничных жандармских властей, возобновить действие железнодорожных отрядов пограничной стражи, чтобы пограничники несли службу во взаимодействии с чинами Отдельного корпуса жандармов (ОКЖ), упорядочить движение по легитимационным билетам.
Кстати, возвращаясь к выяснению наиболее опасных мест проникновения оружия через западную сухопутную границу, представители ОКПС заявляли, что «такими местами представляются те таможенные учреждения на черте границы, рогатки, через которые производится особо оживленное пешеходное сношение местного приграничного населения в больших размерах»[86].
Комиссия признавала необходимым установление особой тайной агентуры при местных начальствах пограничной стражи, по примеру жандармских управлений. Что же касалось создания подобной агентуры при таможенных учреждениях, то управляющие таможен считали такую задачу невыполнимой.
Один из главных выводов, сделанных комиссией, заключался в необходимости достижения единства действий этих ведомств в деле борьбы с тайным ввозом оружия. Для этого требовалось установить четкий порядок обмена сведений по передвижению или хранению в России оружия.
Комиссия рекомендовала, чтобы пограничники, таможенники и жандармы «в периоды времени, обусловленные на местах, собирались вместе для обсуждения вообще мер, кои по местным условиям могут быть приняты для борьбы с контрабандой, а равно для выработки наиболее целесообразных в данной местности практических приемов по розыску провозимого оружия»[87].
Необходимость установления тесных контактов между ведомствами была очевидна, чему способствовала общность задач, выполняемых ими по обеспечению экономической и политической безопасности государства.
В июне 1908 г. межведомственная комиссия, которая была учреждена из представителей Департамента таможенных сборов, Отдельного корпуса пограничной стражи и Департамента полиции подготовила предложения для выработки инструкции о единстве действий чинов названных ведомств для борьбы с тайным провозом оружия и контрабандных товаров. В результате взаимоотношения ОКПС с ОКЖ определялись в рамках проведения совместного розыска лиц и согласования вопросов по ведению оперативной деятельности «при руководстве поимкой лиц, занимавшихся контрабандой оружия и товаров».
Ведомства создали систему немедленного информирования друг друга, предопределили отдельные направления взаимодействия: взаимное представление информации, согласование действий по пропуску, издание совместных распорядительных документов и др. Межведомственные комиссии и различные совещания корректировали деятельность по вопросам организации пропуска через государственную границу.
Усложнение задач по предотвращению угроз национальной безопасности Российской империи требовали объединения усилий пограничной стражи, таможенников и жандармов в пунктах пропуска на путях международного сообщения, о чем и были сделаны выводы Особой комиссией, а затем подкреплены результатами работы межведомственных комиссий. В целом уже на рубеже веков завершилось формирование основополагающих начал охраны государственной границы.
Практическому воплощению решений межведомственной комиссии помешала Первая мировая война. Но и сегодня выработанные рекомендации звучат не менее актуально. На всех исторических этапах становления и развития России борьба с контрабандой на границе являлась государственным делом. Определенные исторические аналогии деятельности по установлению законности пересечения границы лицами и транспортными средствам, перемещения грузов и товаров достаточно четко просматриваются между нынешними реалиями и Российской империи рубежа XIX–XX вв. Именно под этим углом зрения можно говорить о принципиальной сопоставимости этих периодов, при всех естественных скидках на огромные изменения, происшедшие за этот временной отрезок.
Директор Департамента полиции А.А. Лопухин: материалы к биографии
С.В. Медведев
г. Москва
Обстоятельства раскрытия секретного сотрудника Е.Ф. Азефа бывшим директором Департамента полиции А.А. Лопухиным хорошо известны. О встрече Лопухина с издателем журнала «Былое» В.Л. Бурцевым и ее последствиях пишут и современники[88] и историки[89]. Исследователи изучили подробности ареста А.А. Лопухина[90], его пребывание в Минусинской ссылке[91], показания Чрезвычайной следственной комиссии, данные бывшим директором Департамента полиции в ноябре 1917 г.[92] Вместе с тем, не все периоды биографии Алексея Александровича одинаково хорошо отражены в историографии.
Будущий директор Департамента полиции родился в 1864 г. в Орле. В середине 1880-х гг. Лопухин закончил юридический факультет Московского университета, что позволило ему последовательно занимать должности товарища прокурора Рязанского окружного суда, затем Московского окружного суда. Начиная с 1896 г., Лопухин занимает должность прокурора: Тверского окружного суда (1896), Московского (1899) и Петербургского (1900) судов, Харьковской судебной палаты (1902). Как сообщается в документах 2-го департамента Министерства юстиции, в должности прокурора Харьковской судебной палаты Лопухин получал 3000 рублей в год, «а за удержанием 2 % на пенсии и 4 % в эмеритуру судебного ведомства — 2820 рублей, столовые — 1000 рублей, за удержанием 1 % на пенсии, 1 % на инвалидов и 4 % в эмеритуру — 940 рублей; квартирные — 1000 рублей, за удержанием 4 % в эмеритуру — 960 рублей»[93].
С 1902 по 1905 г. Лопухин занимал должность директора Департамента полиции. Судя по формулярному списку о службе исполняющего должность директора Департамента полиции от 24 мая 1902 г., 38-летний статский советник Лопухин получал в год 10 000 рублей[94]. В 1902 г. он был обладателем орденов св. Анны 2-й и 3-й степени, св. Станислава 3‑й степени (в 1903 г. за этот орден, пожалованный в 1899 г., за Лопухиным числилась недоимка в размере 30 рублей. Эта ситуация почему-то не решалась и Капитул российских императорских и царских орденов был вынужден обращаться в Министерство юстиции, отделение личного состава[95]); в 1903 г. — награжден болгарским орденом «За гражданские заслуги» 1-й степени и большим офицерским крестом ордена короны Италии; в 1904 г. — сербским орденом св. Саввы[96]. В 1903 г. Лопухин был принят в члены правления Шлиссельбургского крепостного округа Императорского Российского общества спасания на водах, а также в почетные члены Московского совета детских приютов (оба ведомства находились под покровительством императрицы Марии Федоровны)[97].
С 4 марта по ноябрь 1905 г. Алексей Александрович исполнял обязанности эстляндского губернатора.
Вероятно, в период работы Лопухина в должности прокурора Московского окружного суда состоялось его знакомство с начальником Московского охранного отделения С.В. Зубатовым. Однако, вопреки расхожему в исторической литературе убеждению, в 1899–1900 гг. их отношения были далеки от идеальных. Исследовательница Л.В. Ульянова в своей недавно изданной монографии приводит интересное высказывание С.В. Зубатова о работе московских прокуроров в 1899 г.: «Прокуроры без всякого стеснения заявляют, что с моей стороны является совершенно непростительным, раз я их не осведомляю накануне арестов об означенных следственных действиях, так как им необходимо немедленно давать (по телеграфу) об этом знать министру юстиции…, я, конечно, отругнулся и впредь этого делать не намерен»[98].
В 1902 г. А.А. Лопухин был назначен исполняющим обязанности директора Департамента полиции. Интересно, что уже через несколько месяцев после назначения Лопухина на пост, начался процесс организации охранных отделений в крупнейших городах Российской империи[99]. Как пишет Л.В.
