японский пулемет. После нескольких выстрелов пулемет замолчал. А Баклыков выискивал все новые и новые цели.
Скачек и Лазицкий благополучно доплыли до берега, вылезли на причал и, пригибаясь под пулями, приняли концы, вытянули и закрепили трос. Началась выгрузка.
Японцы нажимали. Предприняв контратаку, они прорвались к самой бухте. Рукопашный бой завязался прямо на причале. Густо летели пули. Одна па них разбила иллюминатор в каюте командира корабля. Появились пробоины в дымовой трубе. Но «Вьюга» не покинула десантников. Когда возникла опасность, что японцы ворвутся по трапу на палубу или забросают корабль гранатами, Кузьменко только оттянулся на швартовых метров на двадцать.
Предчувствуя близкий успех, противник усилил натиск. В просветах между горящими складами появились новые подразделения. И тогда вступили в дело 102 миллиметровые орудия «Вьюги».
Артиллеристы дали восемь залпов картечью. Очевидцы говорили, что это было страшное зрелище. Пушки били почти в упор, и картечь буквально сметала самураев. А то из них, кому посчастливилось уцелеть, в панике бежали с причалов.
Наш скромный капитан-лейтенант, который в базе швартовался всегда с такой осторожностью, в тот раз поразил своей смелостью и решительностью самых завзятых лихачей.
Командир батальона морской пехоты, дравшегося на причалах, прислал на «Вьюгу» связного с короткой запиской: «Сердечно благодарим за поддержку. Перехожу в наступление».
За этот бой Игорь Кириллович Кузьменко был награжден орденом Красного Знамени.
Один за всех
Сейсин (ныне Чхончжин) был ключевой позицией японской обороны в Северной Корее. Здесь находились большие заводы и склады. Сюда с трех сторон тянулись стальные железнодорожные пути. Хорошо оборудованный порт способен был принимать корабли всех классов.
Город, живописно вытянувшийся вдоль берега, словно самой природой был приспособлен к длительной обороне. На западе высились горные хребты с голыми скалистыми пиками. Оттуда к Сейсину не пробьешься. С севера — тоже горы. А на подступах к порту горбатился лесистый мыс. Японцы умело использовали географическое положение города, разместили на господствующих высотах артиллерийские батареи, доты и дзоты.
Долговременные огневые точки были подготовлены и в самом порту, и на городской окраине, и на гряде сопок, отделивших город от порта. Для обороны использовались все каменные здания. Имелась целая система траншей, ходов сообщения, проволочных заграждений, минных полей.
Гарнизон Сейсина состоял из полка пехоты, нескольких жандармских отрядов и сводного батальона, который был укомплектован слушателями офицерской школы усовершенствования и курсантами военного училища. Это были потомственные самураи, слепо преданные своему «божественному микадо» и воспитанные в духе самопожертвования.
В общей сложности японский гарнизон насчитывал около трех с половиной тысяч человек. Кроме того, возле Сейсина формировалась добровольческая бригада из полицейских и чиновников, из тех корейцев, которые предали интересы своей родины и перешли на службу к оккупантам. Эта бригада к началу войны не была еще обучена. Однако японцы ввели в бой и ее.
Противник стремился во что бы то ни стало удержать порт и железнодорожный узел, эвакуировать на юг свои главные силы, отступавшие под ударами советских войск из Северной Кореи. Наш десант был для японцев как кость в горле. Или вытащить, или задохнуться — третьего они не имели.
Я пишу обо всем этом для того, чтобы читатель понял, почему бои за Сейсин оказались очень жестокими и кровопролитными. Хотя вообще-то война с Японией была кратковременной и обошлась для нас без больших потерь. Сказался огромный опыт советских полководцев, сказалась боевая выучка советских войск, приобретенная в битвах на западе.
В Сейсине столкнулись две силы: отборные самурайские подразделения и советская морская пехота. Когда отзвучали последние выстрелы, на улицах этого сравнительно небольшого города было собрано около двух тысяч японских трупов. А раненых, как известно, бывает в несколько раз больше.
Однако вернемся к началу боев. Японцы не ожидали нашего прорыва в Сейсин морем. Это представлялось им слишком дерзким. Полагаясь на свои укрепления, они оставили в городе лишь небольшие отряды, а главные силы гарнизона вывели на север, чтобы прикрыть важную дорогу.
В ночь на 13 августа в порт полным ходом ворвались четыре советских торпедных катера под командованием капитана 3 ранга Кострицкого. Это была разведка боем.
Но боя, собственно, не произошло. Темный берег безмолвствовал.
Советское командование не стало терять времени на размышления о столь, странном положении дел. Тотчас в Сейсин были отправлены еще два торпедных катера с группой автоматчиков. На рассвете они вошли в порт, ошвартовались у мола и высадили автоматчиков на берег. Бойцы осторожно прошлись по пустим причалам. Они видели многочисленные укрепления, но не встретили ни одного человека, не услышали ни одного голоса. Казалось, порт вымер.
Чтобы засвидетельствовать свое пребывание в порту, катерники сделали суриком надпись на бетонной стенке мола: «13 августа 1945 года здесь побывали торпедные катера Кострицкого. Лейтенант Бочарников, лейтенант Головинкин, лейтенант Алексеев, главный старшина Молевинский». Эта своеобразная расписка долго украшала сейсинский мол.
До сих пор неизвестно, почему японцы не открыли огонь по нашим разведчикам. Возможно, это была первая хитрость из целой серии хитростей и ловушек, с которыми пришлось потом столкнуться десантникам.
Если это так, то японцы в какой-то мере достигли своей цели. В предшествующие дни десанты Тпхоокеанского флота освободили без серьезных боев два небольших порта — Юки и Расин, расположенные севернее Сейсина. Исходя из опыта этих десантов и донесений капитала 3 ранга Кострицкого, командование Тихоокеанского флота сделало вывод, что в городе либо совсем мет противника, либо он очень малочислен и серьезного сопротивления не окажет. Поэтому решено было послать в порт только разведчиков старшего лейтенанта Леонова и автоматчиков старшего лейтенанта Яроцкого.
Перед началом высидки в Сейсине хорошо поработала советская авиация. Она нанесла массированные удары по порту и береговым укреплениям. Но как только катера с десантом приблизились к бухте, по ним с нескольких направлений открыла огонь неприятельская артиллерия.
Не так-то просто было попасть в маленькие, быстро несущиеся суда. Катера прорвались и порт.
Японцы вначале сопротивлялись слабо, их действия носили разрозненный характер. Но они быстро сообразили, что главный удар по городу наносится не с суши, а с моря, и возвратили в Сейсин весь гарнизон. Сюда же были направлены другие войска, отступавшие с севера. Наши десантники сразу почувствовали себя скверно.
Отряд Леонова состоял из опытных разводчиков. Взводами командовали Герои Советского Союза, отделениями — орденоносцы. Даже среди рядовых бойцов почти не было новичков. Естественно, что действовали леоновцы умело и гибко. Отражая натиск японских подразделений, леоновцы в несколько бросков отошли к сопкам, закрепились на высотах и организовали круговую оборону. Потерь леоновцы почти не понесли. Вместе с ними отражал вражеские атаки и капитан Семин.
