друг другу! Вот бы и взрослые люди так же улыбались…
Прошли подростки, обсуждая недавно вышедший фильм. Они были одеты легко, отметила я про себя как мама. И неудивительно! Несмотря на то что по календарю уже перевалило за половину октября, на улице было тепло и даже, как мне показалось, пахло по-весеннему.
Прервав мои мысли, зазвонил телефон. Муж сообщил, что можно возвращаться. Дома никого он не обнаружил, из гостиной, помимо картины и книги, ничего не пропало. Что странно. Из других комнат, на первый взгляд, тоже. Моя шкатулка с драгоценностями была не тронута. В документах никто не рылся.
Я вздохнула с облегчением. Лера вызвалась проводить нас до квартиры. Я запротестовала, но, несмотря на мой протест, в подъезд вошли все втроём. Когда мы уже подходили к лифту, он неожиданно открылся и оттуда вышел довольный сосед.
– Добрый день, дамы, – поздоровался он и прошёл мимо.
Мы тоже поздоровались. Лера первая заскочила в лифт и крикнула мне.
– Ты идёшь?
В этот момент я обернулась на соседа. Что-то в его виде меня насторожило. Присмотревшись, я заметила, как сосед шаркает ногами. На одной ноге был чёрный, видно, только отполированный ботинок, а на другой красовался резиновый шлёпанец.
Глава седьмая. Временные трудности
Я думала, что дома меня ожидает неприятный разговор. Ведь фактически это я (не без Лериной помощи, конечно) втянула нас в эту историю.
Однако ничего подобного не последовало. Всё оказалось ещё хуже. Когда мы вошли в квартиру, муж просто вручил мне рюкзак с вещами первой необходимости.
– Я бы хотел, чтобы ты с Машей на пару дней перебралась к родителям, – сказал он сухо. Но, увидев мой ошарашенный взгляд, добавил: – Нужно сменить замки.
Я повернулась к двери. Леры уже и след простыл.
На душе стало неприятно. Мы же никогда не ссоримся. Даже не помню, когда в последний раз мы о чём-то спорили. Ну, не считая вопроса, во что одеть Машу. Возможно, нам помогают танцы. Помогали…
Не реже, чем два раза в неделю, мы танцуем. В паре. Всё остальное неважно. В темноте или при свете. С музыкой или без. Болтая или молча. В ритме осторожного вальса или полузабытого танго. Очень тихо, когда Маша уже спит. Или весело и громко с ней вместе. Иногда это помогает лучше любых слов. Но сегодня времени на танцы определённо не было. Сейчас они были бы неуместны. А жаль…
Так думала я, пока открывала и закрывала багажник машины, укладывала вещи и пристёгивала нас с Машей.
Я вожу машину уже семь лет. Проехать два квартала было делом пустяковым. Сергей только помог положить вещи в багажник и пристегнуть Машино кресло на переднее сиденье. Делал он это молча. Хотелось выжать из него хотя бы слово, но по выражению его лица было видно, что он что-то обдумывает. Я не стала ему мешать.
– Наташа! Машенька! Какой сюрприз!
– Надеюсь, приятный? – улыбнулась я, переступая порог родительского дома. – Мы на пару дней.
– Что-то случилось?
– Да, нас… соседи затопили, – решила я не вмешивать ещё и родителей. – А вы знаете Серёжу. Хочет во всем разобраться сам, – и прибавила я, вздохнув: – А за нас с Машенькой слишком сильно переживает.
Я чувствовала неловкость за эту ложь, так легко сошедшую с губ. И за последние события этой недели. Как всегда, я стала прокручивать в уме все обстоятельства, подсчитывая свои ошибки. Тем временем, пока велась эта умственная работа, я готовила Машу ко сну.
Первая ошибка – это разрешить Лере оставить у меня картину. Я мало знаю об этом художнике, много – о Лере. Тем не менее я не взяла на себя труд её более тщательно расспросить. Как до, так и после начала событий.
Я старалась переодеть Машу быстро, но она увёртывалась от меня каждый раз, когда я приближалась к ней с одеждой. Из-за этого было сложно сконцентрироваться на своих мыслях. А может быть, именно мысли и мешали сделать всё быстро?
Вторая ошибка. Даже после того как события стали развиваться, я игнорировала то, что нужно поторопиться с возвратом картины…
Я вздохнула. Маша наконец была переодета в ночную одежду.
Третья ошибка. Я ведь даже не поставила все точки над i. Не сказала, что больше не собираюсь принимать участие в этом деле.
Тем временем Маша не только не хотела спать, но даже не выглядела хоть в какой-то степени сонной или уставшей. Казалось, её только взбодрило переодевание – и сейчас она полна сил и энергии. В отличие от меня. Когда я попробовала положить её в дорожную кроватку, она закричала и забилась в истерике, размахивая руками и ногами. Я опасалась этого. Чем менее уверенно я себя чувствовала, тем непослушнее вела себя Маша.
Это парадокс, но чем меньше становится размер родительского терпения, тем больше в нём нуждается ребёнок. Жаль, что терпение не раздают просто так и его нельзя получить в подарок на день рождения.
Удивительно, но Машу даже не заинтересовала новая атмосфера. Обои нежно-бирюзового оттенка с рисунком из хаотично разбросанных цветов и собирающих их детей. Лампа на стене в виде цветка, чтобы можно было спокойно читать в кровати.
Обычно Маша любит разглядывать обои и лампу в нашей комнате. А пока их разглядывает, может даже уснуть. В это время она сосёт соску и обнимает любимую игрушку – щенка с приятной мягкой шерстью. И то и другое было у нас с собой. Но магия привычных вещей не сработала. Как и магия новых.
Мои мысли прервал приход сообщения. Оно было от Сергея:
«Ещё раз всё осмотрел. Ничего нового не обнаружил. Договорился насчёт смены замков на 15:00 – завтра. Написал знакомому, который работает в полиции. Он обещал заглянуть осмотреть место происшествия».
Я ответила: «Хорошо, держи меня в курсе» – и убрала телефон. Затем взяла Машу на руки, стала её укачивать. Тем временем моя голова кипела от мыслей.
У нас ничего не взяли. Ну, кроме картины и книги. Такое ощущение, что здесь поработал какой-то эстет. Или параноик. Впрочем, одно другого не исключает. Также не стоит сбрасывать со счетов версию, что он работал с напарником.
Очевидно, что в дом попали с помощью отмычек. Или кто-то догадался про ключ? Явные улики – это мужские следы и отдёрнутая занавеска. Если бы мне удалось чуть больше времени потратить на осмотр, я могла бы что-нибудь предположить.
Занавеска – это самое странное. За ней балкон. Зачем её отдёргивать? Очевидно же, что на балконе ценностей ноль
