Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 113
не могу изменить твой мозг, не уничтожив при этом твой разум, твою личность, твою память — называй это как хочешь, — потому что я не бог. Бог мог бы воплотить в жизнь любое желание, но мне приходится довольствоваться магией — формулами, вызывающими резонанс, искажая пространство.
Глаза Тсаис, заискрившиеся было надеждой, потухли.
— Я хочу оказаться на Земле, — помолчав, сказала она. — На Земле неподвижно-синее небо, и над горизонтами движется красное Солнце. Я устала от Эмбелиона. Здесь никто ничего не говорит, кроме тебя.
— Земля… — задумчиво протянул Панделюм. — Сумрачная планета неописуемой древности. Когда-то это был гордый мир с заоблачными вершинами гор и блестящими лентами рек, а Солнце горело, как ослепительный белый шар. Но бесконечные века дождей и ветров раскрошили и размыли гранит, а Солнце стало тусклым и красным. Континенты погружались в океаны и снова поднимались. Вырастали башни миллионов городов — и обрушивались, превращаясь в прах. Теперь там, где плодились и размножались древние народы, живут от силы несколько тысяч человек. И на Земле есть зло — зло, утонченное и дистиллированное временем… Земля умирает, и в сумерках бытия… — чародей замолчал.
— И все же, — с сомнением сказала Тсаис, — я слышала, что на Земле много красоты. Я хочу познать красоту, даже если для этого мне придется умереть.
— Как ты узна́ешь красоту, когда ее увидишь?
— Все человеческие существа способны познавать красоту. Ведь я — человеческое существо?
— Несомненно.
— Тогда я найду красоту и, может быть, даже… — Тсаис не смогла произнести слово, слишком чуждое ее уму, слишком чреватое тревожными, приводящими в замешательство последствиями.
Панделюм долго молчал. Наконец он сказал:
— Отправляйся на Землю, если хочешь. Я помогу тебе в меру своих возможностей. Ты получишь от меня руны, предохраняющие от магии. Я одушевлю твою шпагу. Кроме того, я дам тебе совет, и он заключается в следующем: не доверяй мужчинам, ибо мужчины расхищают красоту, чтобы удовлетворять похоть. Не вступай в близость ни с кем… Я дам тебе драгоценности — на Земле они сделают тебя богатой. Пользуясь ими, ты сможешь многого достичь. Но — опять же — никому и нигде их не показывай; некоторые люди готовы убивать за гроши.
Снова наступила напряженная тишина, после чего воздух словно освободился от тяжести.
— Панделюм! — тихо позвала Тсаис. Ответа не было.
Через несколько секунд, однако, чародей вернулся — ум девушки снова стеснило ощущение его присутствия.
— Немного подожди, — сказал Панделюм, — а затем зайди в соседнее помещение.
Тсаис подошла к внутренней двери, чуть задержалась, выполняя указание чародея, после чего открыла дверь и зашла в следующую комнату.
— На скамье слева, — прозвучал голос Панделюма, — ты найдешь браслет с амулетом и мешочек с драгоценными камнями. Надень амулет на кисть руки — он отражает вредоносные чары и сосредоточивает их на том, кто произнес заклинание. Это самая могущественная из рун, не потеряй ее!
Тсаис надела браслет и привязала к поясу мешочек с драгоценностями.
— Теперь положи шпагу на скамью, встань на каменную плиту с вырезанными рунами и плотно закрой глаза. Мне нужно будет зайти в помещение. Ни в коем случае не пытайся на меня взглянуть. Слышишь? Последствия ослушания будут ужасны.
Тсаис вынула шпагу, положила ее на скамью, встала на руны, вырезанные в полу, и зажмурилась. Послышались медленные шаги и тихий звон металла, а затем — высокий, напряженный подвывающий звук, постепенно затихший.
— Твоя шпага ожила! — сообщил Панделюм; его голос показался девушке необычно громким, потому что чародей стоял рядом, у нее за спиной. — Шпага будет убивать твоих врагов, руководствуясь своим собственным разумом. Протяни руку и возьми ее.
Тсаис вложила шпагу в ножны — клинок стал теплым и дрожал.
— В какое место на Земле ты желаешь отправиться? — спросил Панделюм. — В страну, населенную людьми, или в бескрайние пустоши, усеянные руинами?
— В Асколаис, — ответила Тсаис: просто потому, что сестра, говорившая с ней о красоте, упомянула об этой стране.
— Как тебе угодно, — отозвался Панделюм. — А теперь внемли! Если ты когда-нибудь пожелаешь вернуться в Эмбелион…
— Нет! — прервала его Тсаис. — Это хуже смерти.
— Что ж, вольному воля, как говорится.
Тсаис молчала.
— Я должен буду к тебе прикоснуться. На мгновение у тебя закружится голова, после чего ты откроешь глаза уже на Земле. Там уже наступает ночь, а по ночам просыпаются кошмарные твари. Постарайся сразу найти убежище.
Тсаис с радостным волнением почувствовала прикосновение чародея. У нее в голове все смешалось и перевернулось, она ощутила невесомость невероятного полета на немыслимое расстояние… У нее под ногами была незнакомая почва, в лицо дул ветерок с незнакомым пряным привкусом. Тсаис открыла глаза.
Перед ней открылся странный пейзаж поразительной новизны. В темно-синем небе багровело древнее Солнце. Тсаис стояла на лугу, окруженном высокими мрачноватыми деревьями. Деревья эти ничем не напоминали высоких спокойных гигантов Эмбелиона; земные деревья росли плотной угрюмой толпой и отбрасывали загадочную тень. Ничто в поле зрения, ничто земное не казалось оскорбляющим или режущим глаз: луг, деревья, выступающее из почвы пологое скальное обнажение — здесь все размылось, сгладилось, состарилось, смягчилось. Неяркие лучи Солнца были, однако, насыщенными и придавали всему окружающему — камням, деревьям, тихой траве и скромным цветам — дух преданий и легенд, воспоминаний о древности.
Поодаль возвышались мшистые развалины давно обвалившихся крепостных стен. Их камни, покрытые темным лишайником, почернели от дыма и времени, трещины и провалы заросли травой — причудливая картина в косых лучах вечернего Солнца.
Тсаис медленно подошла к руинам. Кое-где стены еще стояли — одни выветренные камни держались на других, хотя скреплявший кладку раствор давно вымыло дождями. Девушка с удивлением обошла по кругу огромное, заплесневевшее, щербатое и растрескавшееся каменное изображение лица, почти полностью погребенное; она попыталась прочесть символы, вырезанные в основании монумента, но они не поддавались пониманию. Широко открыв глаза, Тсаис изучала остатки каменной физиономии — жестокие глаза, издевательски усмехающийся рот, разбитый нос. Выражение этого лица заставило ее вздрогнуть; она отвернулась — здесь ей больше нечего было делать.
Откуда-то по лугу разнесся смех — ликующий, почти хихикающий. Не забывая о предупреждениях Панделюма, Тсаис попятилась в темное углубление древней стены. Между стволами деревьев возникло какое-то движение; пошатываясь, на залитый предзакатными лучами луг вышли двое — мужчина и женщина. Их руки были связаны за спиной. За ними легко и упруго шагал, напевая и посвистывая, молодой человек, погонявший пленников тонкой рапирой.
Все трое остановились у развалин — так близко, что Тсаис могла разглядеть их лица. Глаза связанного мужчины, скуластого оборванца со всклокоченной рыжей бородой, испуганно бегали по сторонам. Женщина, низенькая толстушка, тоже испуганно молчала. Их привел
Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 113
