Но в этот момент пассажир, занимавший кабинку туалета, открывает дверь, которая ударяет меня по спине и подталкивает в объятия Марка. Инстинктивно он обхватывает меня за талию и прижимает к себе. И вроде бы можно расслабиться и насладиться, пустить всё на самотек, но я неожиданно теряю равновесие и начинаю заваливаться назад. Марк как будто продолжение моего тела, я вцепляюсь в него, как обезьянка в дерево, и мы отправляемся в свободное падение. Вроде бы и падать некуда, места совсем мало, но мы как-то странно и даже удобно расположились. Из моего тела вырывается непонятный булькающий звук, мне нечем дышать, я ударилась головой, на мне лежит мой босс, а я… начинаю хохотать.
Не успеваем мы подняться, как над нами оказывается разгневанная невеста Марка.
— Что здесь происходит? — вопит она, возвышаясь над нами.
Глава 12. Неожиданная забота и злой енот
Вокруг нас сгрудился народ. Всем было любопытно, что случилось. Деловитая и вежливая стюардесса в фирменном кителе и фуражке всех сначала распихала, потом успокоила и попросила удалиться на места, а потом обратила грозный взор на нас.
Я покраснела. Побледнела. Пошевелилась под боссом, который, кажется, решил, что я ничего себе такая лежанка, и снова почувствовала тяжесть внизу живота. И неловкость.
Марк ощупывал мой затылок. Заботливо, даже нежно. Длинные мужские пальцы исследовали голову, зарывались в волосы.
— Ты можешь пошевелиться? Как ты? — хрипит он мне в ухо, а я постыдно млею и думаю о том, что тоже, в общем-то, не против вот так полежать с ним.
Конечно, не в самолете, а в более удобном месте, чтобы без лишних глаз и прочей суеты, и мельтешащей вокруг Линки…
Может, не зря босс так беспокоится? Может, я головой повредилась? Звуки слышу словно сквозь вату. То ли кто-то кричит, а то ли шепчет. Или они это делают одновременно?
Наконец Марк отлепляется от меня и встает, тут же наклоняясь и подсовывая руки под меня. Под спину и колени. Я лежу безвольным тюленем, позволяя мужчине быть мужчиной. Хочет заботиться — да пожалуйста. Ну разве же я буду спорить?
Тащит меня куда-то и устраивается на сиденье вместе со мной, удобно располагая на коленях. Так хорошо, блаженство окутывает все члены, я утыкаюсь носом в шею босса, так некстати скрытую воротом рубашки, и вдыхаю его аромат. Свежий и чуточку терпкий. От него голова кружится еще больше, будто в мозги погрузили пропеллер.
А это что за издевательство?! Мне в нос тычут дурно пахучее что-то, очень резко и сильно бьющий в нос запах! Да господи, я же не в обмороке, я в экстазе, в эйфории от близости мужчины, это вам не слабость, из которой нужно насильно выволакивать.
Встрепенувшись, сажусь прямо и начинаю понимать, что в фокусе обретшего четкость зрения стоит недовольная невеста Марка и сверлит меня злым взглядом.
— С тобой всё в порядке? Голова не болит? — снова уточняет Марк, и я тону в синеве его заботливых глаз. Светлые искристые крапинки в его радужке, мне вдруг хочется их рассмотреть и пересчитать. Наверное, на губах у меня расплывается глупая улыбка, потому что я слышу намекающее покашливание. Мол, что ты тут на коленях моего жениха расселась, лахудра?
Ну что ж, посидели, понаслаждались, надо и честь знать.
— Со мной всё в хорошо, Марк Феликсович, — благодарю босса, резко вставая и покачиваясь, а он поднимается следом и меня подхватывает. Снова. А рядом опять злобное фырканье. Кто-то пронес на борт енота?
— Что ты задумала? — фырчит енотиха Линка, когда Марк отходит пообщаться со стюардессой. Напирает на меня всем своим телом.
— Ты о чем? Ничего не понимаю, — кошу под дуру, продолжая смаковать в душе моменты близости с боссом.
— Ты преследуешь Марка. Нагло проникла в его компанию, постаралась, уж не знаю, какими путями, чтобы тебе досталось место его секретаря, а теперь еще и липнешь к нему!
— Послушай, Лин, я тебе правда сочувствую. С такой бешеной ревностью ты долго не протянешь. Изведешь и Марка, и себя, — вздыхаю, с тоской глядя на дверь туалета. А туда заходит пронырливый пассажир, не обращая внимания на очередь.
Ну что ты будешь делать? Так и свихнуться недолго. А еще и Линка что-то в уши вливает. Она ловит мой взгляд и как-то по своему его интерпретирует. Вмиг лицо меняется, как будто она только что Америку открыла.
— А-а-а, я поняла, — ресницы а-ля паучьи лапки чуть не склеиваются, когда она злобно прищуривается, — ты решила его в туалет завлечь. Знаю я твои фирменные приемчики!
— Ты о чем? — недоуменно хмурюсь, чувствуя, как брови взлетают вверх.
А драная Чебурашка косится на Марка и явно намеренно голос повышает:
— Карина, ты снова мужика в туалет затащить хотела? Ай-яй-яй, как не стыдно?
Удар в солнечное сплетение, молния из глаз Линки, и я чувствую невозможность защититься. Не будешь же кричать, мол, она врет, Марк, не слушай ее. Наглая клевета вмиг станет казаться постыдной правдой.
Неожиданно в наш напряженный разговор вмешивается Марк. Его жесткая хватка в момент закрывает рот Чебурашке. Она испуганно косится на пальцы жениха, обхватившие ее предплечье тисками. Короткое «прекрати» — и мои честь и достоинство спасены. По крайней мере, Марк уволок любительницу интриг от меня.
Перед уходом она бросила на меня взгляд, полный черной ненависти и угрозы. От него даже выступил липкий пот на позвоночнике.
Фух, наконец пробираюсь в туалет и запираюсь минут на пятнадцать. Нужно успокоиться и привести мысли в порядок, осознать случившееся и проанализировать.
Забота Марка сбила с толку. Он так неожиданно мягко меня обследовал на повреждения, невольно зародив во мне надежду.
На что? На отношения? Как я так быстро увлеклась им? Или меня манит таинственность Фишера и подгоняет соревновательный дух?
Если получится разрушить отношения Линки и босса, раскрыв ему истинное лицо невесты, разве меня это сделает счастливой? Он встречался с ней, предложил руку и сердце и будет страдать, когда узнает о предательстве. А я чувствую вину за прошлое и не хочу, чтобы он страдал в настоящем.
— Ник, я передумала, давай не будем разоблачать Линку, вдруг он ее любит, не хочу рушить чужое счастье.
— Головой ударилась? — сухим спросонья голосом спрашивает подруга, пялясь на меня во все глаза.
— Да, — отвечаю машинально, а потом начинаю нервно теребить волосы.
— Заболела, точно, — кивает Ника недовольно. Она источает разочарование. — Добродушие не в моде, моя дорогая. На нем далеко не уедешь. Мне пришлось заплатить Барову за фото с Линкой, дать, что он просит, и после этого я обязательно хочу получить компенсацию.
Она делает жуткое лицо и косится на Барова. Он тихо ухмыляется, а я теряю понимание происходящего.
Наконец мы прибываем. Сейчас начнется самое страшное. Нужно сообщить боссу, что мы не переходим на следующий рейс, а ночуем в Амстердаме. Мама, роди меня обратно!
