— Гмм. Когда ты переезжаешь?
— Скоро.
— Предупреди меня. Я хочу посмотреть на этого Эдама. А может, ты пригласишь его на ужин и познакомишь нас?
— Вряд ли. Давай переменим тему. Чем ты занимаешься?
Бете развлекла ее рассказом о выходных. Эмбер не понимала, как подруге удается встречаться с несколькими мужчинами, не отдавая предпочтения ни одному. Несомненно, это безопасный способ повеселиться, не связывая себя обязательствами. Бете не раз говорила, что не вступит в длительные отношения, пока не получит диплом.
Эмбер была связана обязательством — с Джимми.
Пока смерть не разлучит нас . Как сказал Эдам, она теперь свободна. Но не доступна!
После разговора с Бете, Эмбер охватило непонятное беспокойство. Она заварила ромашкового чаю и принялась бродить по квартире. Скоро она возвратится в место, которое называла домом большую часть своей жизни, и все войдет в свое русло. Осенью начнется новый семестр, и она надеется получить освобождение от занятий на время родов.
Ей нужно подготовиться к рождению ребенка. Но она не может составлять списки, как Вирджиния. В отличие от матери у нее нет желания ходить по магазинам.
Она не знает, чего хочет.
Наконец успокоительное действие ромашкового чая сказалось, и Эмбер уснула.
В последующие дни она старательно избегала соседа. Вещи были упакованы, ящики составлены у двери.
Несколько раз Эмбер отважилась сходить в парк, выбирая время, когда Эдама не могло там быть. Однажды она увидела, как он вышел из дома и сел в ожидавшую его машину.
Несмотря на все усилия сохранить равнодушие, Эмбер попыталась рассмотреть, кто сидит за рулем. Какой-то мужчина. Облегчение, которое она почувствовала, поразило ее. Она не притязает на Эдама. Пусть ходит на свидания хоть два раза в день — ей все равно.
Он помахал ей рукой, и она пожалела, что он не проведет с ней день.
Войдя в квартиру, Эмбер позвонила матери.
— Как дела? — спросила она.
— Схожу с ума, упаковывая вещи и пытаясь решить, что делать с заказанной мебелью. Мне казалось, что поездка в Грецию — прекрасная мысль, но теперь я начинаю сомневаться.
— Если хочешь, я приеду, когда доставят мебель, — сказала Эмбер. — Почему ты не попросила меня?
— Я знаю, что ты занята.
— Вовсе нет. Мне нечем заняться.
— Дорогая, хочешь поехать с нами?
— Нет, мама, я совсем не хочу ехать в Грецию с вами.
— Но почему?
— Пятое колесо в телеге. Ты же знаешь, что Мэтт ничего не видит, когда ты рядом. Поезжайте и хорошо проведите время. Дай мне знать, когда нужно приехать, и я открою дверь всем, кому нужно.
— В пятницу должны привезти детскую мебель. Мы соберем кроватку и все остальное, когда возвратимся. Если тебя не затруднит впустить доставщиков…
— Нет, конечно. Что еще нужно сделать?
Эмбер записала поручения матери, радуясь, что у нее появилось занятие. Надо, наверное, принять предложение Эдама. Он поможет ей переехать, и она начнет обустраивать квартиру.
— Кажется, все, — сказала Сара. — Справишься?
— Безусловно. Желаю вам весело провести время.
— Как Вирджиния?
— Пока хорошо. Она звонит раз в день, но не приходит. Говорит, что виноваты гормоны.
Сара рассмеялась.
— Пусть будут гормоны, лишь бы она оставила тебя в покое. Ты все еще встречаешься с Эдамом?
— Я не встречаюсь с ним. Он сосед. Сегодня я видела, как он уехал с другом.
— Мне он понравился.
— Мне он тоже нравится. Но еще рано думать о встречах с мужчинами, — быстро добавила Эмбер. Может быть, она поспешила сказать это, потому что иногда у нее появляются такие мысли?
— Вовсе нет. Джимми не захотел бы, чтобы ты осталась одна.
— Наверное. Но сейчас все мои мысли о ребенке, и у меня нет времени задумываться о новых отношениях. И какие мужчины, захотят принять готовую семью?
— Многие, если речь идет о моей чудесной дочери.
Эмбер улыбнулась и покачала головой.
— Ты пристрастна, мама.
— Но это же мои дети! Господи, как это звучит — дети! Я не могу дождаться!
— Я тоже, — сказала Эмбер. Ей очень хочется увидеть своего брата или сестру. И держать на руках собственного ребенка.
— Мне нужно идти. Спасибо, дорогая, что вызвалась позаботиться обо всем.
— Отдыхайте, — откликнулась Эмбер. Она медленно повесила трубку, чувствуя, как ее охватывает печаль.
Ее мать так счастлива. У нее есть Мэтт, полноценная жизнь и долгожданный ребенок на подходе. Эмбер знала, что всегда будет частью жизни Сары, но уже не так, как прежде. Весьма вероятно, что мать с Мэттом не ограничатся одним ребенком. Эмбер никогда не будет жить с братьями или сестрами, никогда не будет видеть их каждый день. Она будет тетей.
Неожиданно слезы хлынули из ее глаз. Ей не хватает Джимми. Она тоскует по жизни, которую рассчитывала прожить с ним. Ей страшно остаться одной с ребенком. Как она справится? Не следует ли подумать о предложении Вирджинии, воспитать ее ребенка?
Но она не хочет этого. Она жаждет любить свое дитя, заботиться о нем и воспитать его замечательным человеком. Она может многим поделиться с ребенком. И каждый день будет рассказывать ему о папе.
Слезы потекли неудержимым потоком. Как посмел Джимми умереть? Это так несправедливо. Он был молод, и пуля солдата, которого он даже никогда не видел, не должна была прервать его жизнь. Она хочет, чтобы у ребенка был отец, чтобы он познал чувство семьи, а не страдал оттого, что в его жизни чего-то не хватает.
Она не завидует счастью матери, лишь острее ощущает одиночество, от которого будет страдать всю жизнь.
Эмбер не знала, как долго она плакала. Ей казалось, что сердце у нее разрывается. Несмотря на попытки успокоиться, она рыдала все сильнее. Узнав о смерти Джимми, она проплакала несколько дней. Сейчас же оплакивает не только Джимми, но и себя.
— Эмбер! — в дверь громко постучали.
Она выпрямилась и затаила дыхание. Никто ей не нужен, тем более Эдам.
— Эмбер, открой. Я слышу, что ты плачешь. Что случилось?
— Ничего. Уходи.
— Нет, — он снова застучал. — Открой. Я не уйду.
Эмбер поднялась, высморкалась и вытерла глаза. Открыв дверь, она сказала:
— Со мной все в порядке. Уходи.
Эдам толкнул дверь и, войдя в квартиру, протянул к Эмбер руки и обнял ее.
— Что стряслось, солнышко? — сочувственно спросил он, чем вызвал новый приступ рыданий.
