не алиби, — подытожил майор, — а диагноз.10
Славка сидел на газоне, поджав ноги. Как йог какой-нибудь. Хотя, скорее, как пьяный хулиган — волосы всклокоченные, бормочет что-то несвязное, Вокруг разбросаны тетрадки и журналы из ЖЭКов. А на коленях, придерживая рукой, держал самую главную улику.
За нее пришлось сразиться с самой Нинель Юрьевной, кадровичкой солидной фирмы «Антенны премиум». С мегерой в кольчуге из «не положено», «категорически» и «сейчас вам не 37-й год!». Это была эпическая битва, но стажер ее выиграл. Получил список бригад, занимавшихся установкой, настройкой и обслуживанием спутниковых антенн на тех самых крышах.
Пофамильный!
Сложность была в том, что таких — аж сорок человек. И даже если все были разбойниками, как найти среди них Али-Бабу? Только методом просеивания. Берем первую фамилию из списка и ищем в журналах учета. За два года. Если нет совпадений, берем вторую фамилию…
Согласен, проще мешок гороха от чечевицы отделить. Тут вам не Яндекс с поисковыми запросами за долю секунды. И не гениальные умозаключения Пуаро. Тупая, нудная работа. Совсем не то, на что ты, Славка, рассчитывал.
Но другой дороги нет. Возможно, сейчас маньяк как раз смотрит в оптический прицел на очередную беззащитную жертву. Лучше выбросить эти мысли из головы. Отвлекают. Изучаем список дальше — номер семь. Сазанов Евгений Александрович…
— Кольцов, слушаю, — ответил хмурый голос майора. Он только что соскреб с ковра в генеральском кабинете остатки своего достоинства. И готовился засунуть их, по совету все того же генерала, в «сам-знаешь-куда». Если к утру преступник не будет взят под стражу — позорное увольнение перед строем. Хорошо еще, сослуживцев не заставят плевать ему в лицо или бить по щекам, как в корейской армии. Или заставят? Судя по настроению начальства, очень может быть…
— Кирилл Аркадьевич, я нашел Минздрава, — у Славки не осталось сил и эмоций, чтобы радоваться. Голос звучал буднично, как будто таблицу умножения повторял. — Три раза проверил, не может быть ошибки. Записывайте адрес, берите ордер и группу захвата.
Следователь черкнул в блокноте — ехать далеко, в Отрадное.
— Точно он?
— Единственный, кто работал на всех объектах и имел доступ к ключам. Я сижу напротив подъезда, на кухне у него горит свет. Окно нараспашку, видно как он там ходит и…
Кольцов только хотел сказать стажеру, чтоб не лез на рожон — но связь неожиданно оборвалась.
11
Всю дорогу майор матерился. Не переставая. Популярный в полицейских кругах музыкант Сергей Шнуров насобирал бы тут идей на два новых альбома. Даже на три. А все потому, что время от времени, набирая славкин номер, слышал в трубке: абонент временно недоступен.
В одну из пауз пробился вызов от Егора Басова. Толковый опер, умеет работать быстро.
— Кир, ты просил пробить по базе. Но у нас тут практически ничего нет. Зуйко Роман Григорьевич, 49 лет от роду. Холостяк. Позвонил участковому, говорит — хороший мужик, не пьющий, не дебошир. Каждую весну во дворе скворечник вешает. Ветеран войны в Афганистане, между прочим.
— Мы снайперов тех лет не проверяли, — задумчиво протянул Кольцов. — Решили, что «афганский синдром» уже давно никого не мучает, живут спокойно.
— А-а-а, ты своего маньяка поехал брать? Удачи.
— Спасибо, Егор, буду должен. Вот доведется тебе ловить…
— Тьфу-тьфу-тьфу! — заворчал Басов. — Накаркаешь еще.
Майор дал отбой. Попросил остановить машину за углом дома и во двор вошел пешком. Цепким глазом пробежался по окнам девятиэтажки. Металлического блеска нигде не заметил. Но стрелков в армии первым делом учат как раз не стрелять, а маскироваться.
От второго подъезда кто-то тихо свистнул. Славка. Живой и здоровый. Держит дверь, машет рукой.
— Ты почему на звонки не отвечаешь? — набросился Кольцов на стажера. Но ругаться шепотом — это совсем не так грозно и внушительно, как в полный голос.
— Батарейка села, — ответил тот голосом настоящего героя, уставшим и чуть снисходительным. — Я тут помог одной старушке дверь открыть, заодно код узнал. Вот, караулю… ОМОН привезли?
Следователь кивнул, вызвал по рации командира группы захвата. Скомандовал: поехали!
— Кирилл Аркадьевич, вы как Гагарин!
Суровые великаны появились бесшумно. В момент блокировали лифт, отрезали путь на крышу и взяли нужную дверь под прицел.
— Кстати, вот милицию же переименовали в полицию. Значит, ОМОН теперь надо называть ОПОН? — ерунда приходит в голову в самые неподходящие минуты, майор давно это заметил. Но только Славка подобные мысли озвучивает.
Бум! Дверь вышибли с одного удара. Дальше зазвучала привычная мантра: «Никому не двигаться! Лечь на пол! Руки за голову!» И еще целая охапка восклицательных знаков.
Через 27 секунд, — стандартная двушка, чего ее долго обшаривать?! — командир спецназа вышел на площадку.
— Клиента можно упаковывать, — омоновец увидел непонимание в глазах следователя и пояснил. — В полиэтилен. Вам нужен был маньяк живым или мертвым. Тут второй вариант.
Стажер испуганно поежился, но не удержался от вопроса:
— Это вы… его?
Кольцов покачал головой. Выстрелов же не было слышно. Хотя эти парни могли и шею свернуть. Да он и сам, возможно, не удержался бы — разрядил обойму в киллера, погубившего столько народу. Без жалости убил бы гада, а потом списал на самооборону. Потому что тюрьма или психбольница для таких не наказание. Курорт. Но времени прошло слишком мало, даже спецназ бы не успел.
Командир ОМОНа хлопнул Славку по плечу — тот аж присел, хотя и сам был шкаф не маленький.
— Мы свою задачу выполнили. Дальше сами.
Квартира Минздрава была такой… Обычной. Светлые обои, ламинат под канадский дуб. Мебель старенькая, но крепкая. Никаких тайных кладовок, увешанных фотографиями жертв, и прочих признаков безумия. Даже паутины в углах нет. Все, как у нормальных людей.
Маньяк оказался невысоким, но крепким дяденькой. В штанах от спортивного костюма. С голым торсом. Сидел на кухне, прислонившись к стене. Глаза закрыты, вроде бы спит. Только шприц и закопченная ложка на столе намекали: не сон это вовсе.
— Передозировка, — констатировал Кольцов.
Видимо, легальные препараты уже не помогали. Когда каждый вздох режет легкие, как ножом, причем раскаленным ножом, — ты готов пуститься во все тяжкие, лишь бы унять эту безумную боль. А вот нарочно гражданин Зуйко ввел себе смертельную дозу
