— Все, что угодно, лишь бы выбраться из этой чертовой дыры, — проворчал Салазар.
— Как только ты будешь готов, — игриво ответила ему Стаси.
Планкетт удалил предохранительную пломбу с рукоятки механизма аварийного всплытия, крепко сжал ее и повернул.
Ничего не произошло.
Три раза Планкетт лихорадочно повторил всю процедуру. Но кабина упорно не желала отделяться от основной конструкции аппарата. В отчаянии он снова повернулся к компьютеру, чтобы выяснить причину неисправности. Ответ пришел мгновенно.
Механизм отделения обитаемой сферы был погнут и заклинен при боковом ударе о дно, и починить его было невозможно.
— Мне очень жаль, — произнес Планкетт в отчаянии. — Но, похоже, мы останемся здесь, пока нас не спасут.
— Хорошенький шанс, что это случится, — буркнул Салазар, утирая катившийся по его лицу пот рукавом лыжной куртки.
— Как у нас дела с кислородом? — спросила Стаси.
— Наш основной запас был отрезан, когда схлопнулась сфера, — ответил Планкетт. — Но наши аварийные баллоны в этой кабине и регенерирующее устройство с гидроксидом лития, поглощающим выдыхаемый углекислый газ, позволят нам дышать в течение десяти или двенадцати часов.
Салазар покачал головой и понуро пожал плечами.
— Все молитвы во всех церквах на земле не смогут спасти нас вовремя. Потребуется не меньше семидесяти двух часов, чтобы доставить на место другой глубоководный аппарат. Но и тогда сомнительно, чтобы они могли поднять нас на поверхность.
Стаси заглянула Планкетту в лицо, чтобы увидеть хоть какой-то обнадеживающий знак в его глазах, но не смогла найти там ничего. У нее создалось впечатление, что он был больше опечален потерей своего драгоценного аппарата, чем перспективой смерти.
Он очнулся от глубокой задумчивости, когда заметил, что она смотрит на него.
— Рауль прав, — сказал он неохотно. — Как ни трудно мне это признавать, но лишь чудо может позволить нам вновь увидеть солнце.
— Но ведь есть еще «Неукротимый», — сказала Стаси. — Они горы свернут, чтобы вытащить нас отсюда.
Планкетт покачал головой.
— Что-то трагическое случилось там наверху. Последние звуки, которые мы слышали, издавало тонущее судно, когда его сжимало и плющило во время погружения на дно.
— Но там было видно еще два судна, когда мы начинали погружение, — возразила Стаси. — Это могло быть любое из них.
— Это ничего не меняет, — устало ответил Планкетт. — Пути наверх не существует. И время стало нашим врагом, которого мы не сможем одолеть.
Глубокое отчаяние воцарилось в кабине. Всякая надежда на спасение была чистейшей фантазией. Единственное, в чем можно было быть вполне уверенным, — что в дальнейшем будет предпринята попытка найти и поднять «Олд Герт» и их безжизненные тела, но это произойдет не скоро, когда они давно уже будут мертвы.
Глава 6
Дейл Николс, специальный помощник президента, пустил облачко дыма из своей трубки и посмотрел поверх своих старомодных очков для чтения, когда Реймонд Джордан вошел в его кабинет.
Джордан заставил себя улыбнуться, несмотря на противный сладковатый запах табачного дыма, висевшего плотной пеленой в кабинете помощника, как смог под слоем температурной инверсии.
— Добрый день, Дейл.
— Там все еще дождь? — спросил Николс.
— Сейчас уже еле моросит.
Джордан заметил, что Николс был порядком замотан. «Хранитель президентских покоев» умел держаться, но его светло-коричневая шевелюра выглядела, как волнуемая ветром степь, глаза были тревожнее, чем обычно, и на лице появились напряженные морщины, которых Джордан никогда прежде не видел.
— Президент и вице-президент уже ждут, — быстро сказал Николс. — Им крайне не терпится узнать последние данные о взрыве в Тихом океане.
— Последние сведения я уже получил, — заверил его Джордан.
Хотя в правительственных кругах Вашингтона Джордан был одним из пяти наиболее влиятельных людей, он не был известен широкой публике. Он также не был знаком с большинством чиновников и политиков. В качестве директора Центрального разведывательного управления Джордан возглавлял Службу национальной безопасности и докладывал непосредственно президенту.
Он жил в призрачном мире разведки и шпионажа, и лишь немногие из тех, кто к этому миру не принадлежали, знали, от каких несчастий и трагедий он и его агенты спасли американский народ.
Джордан не произвел бы на постороннего впечатление человека с блестящим умом, свободно разговаривающего на семи языках и обладающего фотографической памятью. Он казался таким же неприметным и обыкновенным с виду, как и те мужчины и женщины, которые выполняли его задания в самых разных уголках Земли. Среднего роста, лет под шестьдесят, со здоровым лицом и серебряной шевелюрой, крепкого телосложения, с небольшим брюшком, глаза карие и добродушные. Он был верным мужем своей тридцатисемилетней жены, их дочери-близнецы учились в колледже, где они обе изучали биологию моря.
Президент и вице-президент тихо беседовали, когда Николс проводил Джордана в Овальный кабинет. Они мгновенно повернулись лицом к Джордану, который отметил, что они оба так же нервничают, как специальный помощник президента.
— Спасибо, что пришли, Рэй, — сказал президент, не тратя времени на формальные приветствия, и нервно зашагал к зеленой кушетке, стоявшей под портретом Эндрю Джексона. — Садитесь, пожалуйста, и рассказывайте нам, что, черт возьми, творится там в Тихом океане.
Джордан всегда удивлялся болезненной тревоге, охватывающей политиков во время надвигающихся кризисных ситуаций. Ни один избранный государственный деятель не обладал такой закалкой, выдержкой и опытом преодоления подобных ситуаций, как кадровые служащие, каким был директор Центрального разведывательного управления. И все они были неспособны заставить себя должным образом уважать или признавать ту огромную власть, которой обладали Джордан и его коллеги в области управления и направления событий в международных делах.
Джордан кивнул президенту, который был на голову выше его, и сел. Спокойно (остальным показалось, что мучительно медленно) он поставил на пол объемистый кожаный чемоданчик вроде тех, которые носят бухгалтеры, и открыл его. Затем он вытащил оттуда папку с документами.
— Имеем ли мы дело с ситуацией? — нетерпеливо спросил президент, употребив формальное кодовое наименование непосредственной угрозы гражданскому населению, например, ядерного нападения.
— Да, сэр, к сожалению, это так.
— Каковы факты?
Джордан взглянул на свой доклад просто для вида. Он уже запомнил все тридцать страниц.
— Ровно в одиннадцать часов пятьдесят четыре минуты в северной части Тихого океана, примерно в девятистах километрах к северо-востоку от острова Мидуэй, произошел сильный взрыв. Один из наших разведовательных спутников системы «Пирамидер» зарегистрировал эту вспышку и атмосферное возмущение с помощью своих фотокамер и записал ударную волну с помощью скрытых гидроакустических буев. Данные были непосредственно переданы Агентству национальной безопасности, где они были проанализированы. Затем поступили записи системы сейсмостанций, связанных с НОРАД, которые затем были переданы специалистам ЦРУ в Лэнгли.
