США заказала Кристи 7 танков, получивших обозначение «Medium» T1. Три машины достались пехоте, их назвали «Medium Tank» T3, а четыре получила кавалерия с названием «Combat Car» T1 – так как кавалеристам полагались только бронемашины, пришлось идти на хитрость и принимать полноценные танки как бронеавтомобили.
Американская реклама сделала своё дело, и танком Кристи заинтересовались за рубежом. Так, польский Военный институт конструкторских исследований направил в США капитана Маряна Русинского. Ему идеи Кристи пришлись по душе, и он отправил в Варшаву хвалебный отчёт о них.
26 февраля 1930 г. в США направили ещё одну делегацию из того же института во главе с полковником Тадеушем Коссаковским для закупки одного танка Кристи. Однако Кристи отказался продать полякам лицензию на производство танков и тем более опытный образец. Польский облом ряд историков считают следствием интриг советских разведчиков, работавших под крышей «Амторга».
Тем не менее Коссаковскому каким-то способом удалось заполучить документацию на танк М.1931. В итоге в 1935 г. в Польше началась разработка «колёсно-гусеничного крейсерского танка 10ТР». Руководил разработкой капитан Казимир Грюнер. 16 августа 1938 г. опытный танк 10ТР совершил первый пробег.
Испытания танка 10ТР продолжались до конца января 1939 г. Однако летом польские военные сообразили, что колёсный ход машине не нужен, и на базе 10ТР создали чисто гусеничный танк 14ТР. И тут вновь возникли проблемы с двигателем. В итоге так ничего сделано и не было. Ну а опытный образец 10ТР был уничтожен в сентябре 1939 г.
В любом случае Москва, узнав о намерениях поляков купить танк Кристи, поторопила «Амторг». И 28 апреля 1930 г. между фирмой «U.S. Wheel Track Layer Corporation» и «Амторгом» был подписан договор на поставку в Советский Союз «двух военных танков общей стоимостью 60 000 американских долларов. Доставка танков должна быть произведена не позднее четырёх месяцев со дня подписания договора». В договоре кроме этого оговаривались: «доставка запасных частей к купленным танкам на сумму 4000 долларов, а также права на производство, продажу и использование танков внутри границ СССР сроком на десять лет»[16]. За продажу производственных прав, передачу патентов и услуг в отношении технического содействия У. Кристи было уплачено ещё 100 000 долларов.
Договор подписали с американской стороны президент корпорации Дж. Уолтер Кристи, с советской стороны – президент «Амторга» А. В. Петров, в присутствии И. А. Халепского (СССР), Дж. Майкеля, Дж. Раймонда и Тиффани (все – США). То есть всего Советскому Союзу пришлось уплатить сумму 160 тысяч долларов.
Согласно договору, Кристи был обязан к сентябрю 1930 г. сдать обе машины представителю «Амторга», изготовить машины ему удалось лишь к концу года. И в последних числах декабря 1930 г. собранные и испытанные машины из Нью-Йоркского порта были отправлены в СССР.
21 ноября 1930 г. Реввоенсовет СССР принимает танк Кристи для производства. Несколько ранее возник вопрос об индексе для этого танка, так как вплоть до Т-34[17] все индексы были заняты на три года вперёд. Однако решение главы УММ, узаконенное письмом от 11 января 1931 г., было непоколебимо: «Поскольку американский танк Кристи не отвечает требованиям системы танко-тракторно-авто-броневооружения и на вооружение не принимался, сквозного индекса Т ему не присваивать… Более разумным представляется предложение о присвоении ему индекса «СТ» – скороходный танк, или «БТ» – быстроходный танк…»
Именно это решение и породило столь приметное название «советского Кристи». А 23 мая 1931 г. вышел приказ Высшего Совета народного хозяйства СССР, в котором танк Кристи разрешалось ввести в «Систему танко-тракторно-авто-броневооружения РККА» в качестве танка-истребителя.
Обе машины прибыли в СССР в начале 1931 г. и сразу подверглись тщательным исследованиям и испытаниям. Так, танк, имевший заводской номер 2051, 4 марта 1931 г. поступил для исследований на склад – 127 АБТУ. После короткого знакомства с танком представителей УММ РККА 14 марта опытный образец прибыл в испытательный отдел, где, согласно распоряжению начальника УММ РККА, до 16 мая проводилось ознакомление с его материальной частью и демонстрация закупленной машины под руководством начальника отдела Громова и инженера танковой станции Лаврентьева. Многочисленные делегации руководящего состава РККА с конца марта и до 16 апреля знакомились с приобретенной новинкой, которая в целом произвела на них хорошее впечатление.
Спору нет, М.1931 был уникальной машиной, и его покупка гарантированно оправдана для изучения и внедрения той же «свечной» подвески, катков и т. д. Но неужели нельзя было догадаться, что в боевых условиях движение танка на колёсах возможно лишь в исключительных случаях? Мало того, по российским гужевым дорогам «три загиба на версту» даже переброска танков на колёсах – вопрос, мягко говоря, спорный.
Увы, доказать это великому стратегу никто не смог. Тухачевский писал: «При прочих равных условиях колёсно-гусеничный танк имеет преимущества перед гусеничным. Точно так же амфибия имеет преимущества перед неплавающим танком.
Габариты танков должны соизмеряться с габаритами фюзеляжей тяжёлых бомбардировщиков.
Запаса горючего должно хватить на 150–200 километров.
Основная масса танков должна строиться на базе стандартизованного автотракторного парка страны. И, напротив, новые типы автомобилей и тракторов должны ставиться в производство лишь в том случае, если они могут стать механической основой танка»[18].
В сентябре 1931 г. в СССР были изготовлены первые три танка БТ-2, созданные на базе «кристи». Увы, испытания выявили множество недоделок и недостатков. Эти три танка приняли участие в параде войск на Красной площади 7 ноября 1931 г. Они на максимальной для гусеничного танка скорости – 52 км/ч – пронеслись по Красной площади, но на повороте у Москвы-реки один танк вдруг загорелся, а у второго нарушилось управление переключением передач.
О производстве танков БТ-2 на Харьковском заводе хорошо написано у Д. С. Ибрагимова:
«А. О. Фирсов, как говорят, «с ходу» включился в борьбу с дефектами и недостатками танка, которые по мере разворота производства и увеличения выпуска танков не уменьшались, а росли.
Машины ходили либо по шоссе от ХПЗ до Харьковского тракторного завода (ХТЗ), либо по Салтовскому тракту, который вначале был основным маршрутом.
Ветераны завода мне рассказывали, что в тот период танки очень редко возвращались в цех своим ходом, поэтому в пробеге танки сопровождала транспортная машина, на которой везли большой забор запасных частей, особенно траков. При поломке, прямо в поле занимались ремонтными работами, чтобы не буксировать машины (это тогда было очень трудно), а обеспечить возврат их в цех своим ходом»[19].
Танки Кристи прибыли к нам без башен. Кстати, на американской таможне они проходили как «сельскохозяйственные тракторы». Естественно, встал вопрос: чем вооружать танки БТ? Поначалу хотели использовать 37-мм полуавтоматическую пушку ПС-2 конструкции Павла Сячинтова, но довести её до серийного производства он не смог.
Однако в 1930 г. фирма «Рейнметалл» запустила целую систему орудий, в числе которых была и 37-мм противотанковая пушка. На
