и набухшие груди, жадные руки и оттопыренные задницы, и все это движется, шевелится и колышется.
Я разглядел Билла, на котором сидела Нара, зеленые волосы мели ее по изящной спине, она двигалась вверх-вниз. Дальше вроде бы Юнесса сплеталась с кем-то, я узнал ее роскошную шевелюру, и партнер терзал ее за ягодицы, и там были остальные, чуть ли не все.
Я моргнул, потряс головой, но видение не рассеялось, даже не побледнело.
— Что тут творится? — вместо злого окрика у меня получился хриплый сип.
Но меня услышали.
Билл и Нара повернули головы, и я увидел, что глаза у них одурманенные расслабоном, совершенно дикие.
— А, это что, командир? — буркнул американец. — Зачем чего? Присоединяйся!
Я потащил с плеча висевший на нем автомат.
— Что происходит?! — на этот раз получилось громче, и оргия замерла.
Нара заморгала сиреневыми глазищами, Юнесса подняла голову, облизала блестевшие губы.
— Мы отдыхаем, — сообщила она, и тон ее подсказал мне, что она тоже под расслабоном. — Хочешь с нами?
— Но мы… но вы… — меня затрясло от ярости, я даже забыл про боль в плече.
— Мы не в армии больше! — выкрикнул Билл. — И мы сейчас не в карауле! Свободны! Делаем, что хотим!
— Но… но… — я задыхался и не находил слов.
Но самое паршивое — меня грызло подозрение, что гнусный американец прав. Центурионом я был там, на «Гневе Гегемонии» и на Бриа, когда надо мной стоял трибун, еще дальше легат-наварх, и за спиной у нас маячила громадная военная машина с ее уставами, порядками и дисциплиной.
А теперь кем я командую? По какому праву?
Мы банда разбойников или частная военная компания? Но я даже заплатить не могу!
— Рас-рас-трел-ляешь нас? — спросил кто-то, я даже не понял, кто именно, таким искаженным оказался голос.
— Да черт с вами, трахайтесь на здоровье, — я плюнул и зашагал прочь.
Надо бы снова проверить посты — вдруг кто-то там тоже налопался наркоты и спит. Кто только притащил сюда эту гадость — вот если узнаю, то придумаю, как прижучить паршивца, ох придумаю.
Там, где был круг из бойцов, я обнаружил Ррагата, Макса и Дю-Жхе, играющих в биралу. На сердце у меня немного полегчало — хоть эти в порядке, на них я железно смогу положиться.
Жаль, что Котик остался на Бриа, не проскочил с нами через портал, некому меня утешить. Хотя для него это не худший вариант, к тамошним джунглям он привык и точно не пропадет.
— Вы… — начал я, и в этот момент грохнул выстрел.
Дю-Жхе мгновенно очутился на ногах, разноцветные карты полетели на землю.
— На севере, — буркнул он.
Я собрался уже сказать, что может кто-то случайно спустил курок, но тут донесся второй выстрел, и за ним очередь.
— Тревога! Враагиии! — долетел голос часового откуда-то из-за утесов.
Отлично — портал не включить, даже если мы захотим, поскольку он разобран, а большая часть моих бойцов находится под кайфом и занята групповухой на райском пляжике. Враг застал нас в самый удачный для себя момент… интересно только, кто именно этот враг?
* * *
Когда я добрался до поднявшего тревогу часового, стрельба затихла.
— Кто это был? — спросил я, устраиваясь рядом с ним за похожей на огромную шляпу каменюкой.
Валуны, утесы и скалы окружали площадку с порталом, и среди них полукругом рассыпались сейчас мои бойцы. Дорога уходила прочь от берега, дальше на север, в сторону темневшего на горизонте леса, и на ней виднелась странная колымага вроде дрезины, но с шестью колесами.
— Четверо мужиков. Катили в нашу сторону. Все с оружием, — доложил боец. — Обнаружили меня, уж не знаю как, и начали палить. Я ответил. Они спрыгнули и спрятались.
— Чтоб я сдох, — пробормотал я. — Как хоть они выглядели?
— Здоровенные все, рыжие. Один — в белоснежном балахоне.
— Ха-ха, это одеяние гирванских жрецов, — буркнул сидевший рядом на корточках Макс. — Рыжие… мы на Гирвандо?
Что-то тонко свистнуло сверху, и вскинув голову, я обнаружил, что над нами пронеслось нечто похожее на стрекозу, но гораздо крупнее. Сделало круг, блеснули на солнце фасетчатые глаза, затрепетали прозрачные крылышки… грохнул выстрел, а существо, а точнее аппарат с визгом шарахнулся об одну из скал, полетели обломки, поднялся дымок.
— Летучий шпион, — невозмутимо сказал Дю-Жхе. — Так они тебя и обнаружили!
— Не стреляйте! — долетевший до нас голос был могуч и басовит, и обращался он к нам на общем языке.
Через миг из-за ближнему к дороге утесу боком выдвинулся человек, вскинувший руки ладонями к нам. Через миг я понял, что это не человек — слишком много пальцев, зеленая кожа, волосы цвета заката.
Гирван.
И на самом деле в белоснежной мантии, которую носят исключительно священнослужители.
— Не стреляйте! — повторил он. — Случилась ошибка! Мы не знали, кто явился к нам! Открывших древние врата хотели проверить мы!
«Не знали? А теперь знаете? — подумал я. — Что, наши рожи настолько известны? Скорее форма… Мы для них просто заблудившиеся вояки, огрызок армии Гегемонии, в которой они сами служат».
Я облегченно вздохнул.
— Я хочу только поговорить! — добавил он.
— Держите их под прицелом, — велел я, и осторожно поднялся, сделал шаг в сторону. — Говори!
Гирван увидел меня, и черные, без зрачков глаза его расширились, а поднятые руки задрожали. А в следующий момент он сделал то, чего я от него никак не ждал, он бухнулся на колени и уперся лбом в землю.
— О славный Надзирающий, пресветл тот час, когда нога твоя ступила на нашу землю! Близко очищение славное! Души нечистые будут низвергнуты, а чистые возрадуются!
Он сумасшедший? Или…
От собственной мысли мне стало нехорошо — неужели каждый гирванский жрец знает, как я выгляжу и кто я такой, и все это благодаря Йухиро, который решил, что я некий спаситель мира?
— Можно по делу? — спросил я. — Пусть твои сородичи тоже выйдут, только без оружия. Мы поговорим, и вы…
— Конечно, о великий, — священник вскочил, махнул, и рядом с ним тут же образовалось еще четверо гирванов, уже в простой, не жреческой одежде, и все уставились на меня с восторгом и благоговением.
Проклятье, это моя рожа у них в каждом доме висит? В красном углу рядом с иконами?
— Мы здесь случайно, — сказал я. — Сейчас починим портал и отправимся восвояси.
— Конечно, о великий! — повторил мой собеседник, истово кивая. — Мы поможем вам! Зачем сидеть тут? Будьте нашими гостями! Мы накормим вас и напоим, примем как надо! Чтобы чистые души возвеселились!
Отказаться? Но тогда добрые хозяева могут обидеться, и перестанут быть добрыми…
— Хорошо, — сказал я после небольшой
