сцена прощания, называется «Ромео и Джульетта перед разлукой».
Диана неохотно уселась на скамейку. Вид ее выражал крайнее неудовольствие.
– Ну что, изменила свое мнение? – спросила у нее Ася, когда музыка закончилась.
– Нет. Я не буду танцевать за юношу. Меня одноклассники засмеют.
– Да с чего ты взяла?
– Точно засмеют, – поддержала Диану Ира, симпатичная кудрявая блондинка с ямочками на щеках. – Вы не знаете, какие у нас в школе мальчишки, Анастасия Витальевна.
– И какие?
– Дураки, – дружным хором произнесли девочки.
– У нас вечер был, – начала рассказывать смешливая озорная Катюша, – для младшеклассников. Мы там сценку ставили, я зайца играла. Вы бы видели, что в зале творилось: все ржали, свистели. До сих пор меня дразнят: «Косой, а косой, как дела?»
– А вы не рассказывайте одноклассникам, – посоветовала Ася.
– Ну да, не рассказывать, – отмахнулась Диана. – Все рядом живут, в одном микрорайоне, друг про дружку все знают, ничего не скроешь.
– Значит, не будем ставить балет?
– Не будем, – вразнобой протянули ученицы. – Лучше еще какую-нибудь миниатюру сделаем.
– Девочки, вы меня убиваете. – Ася вынула кассету, спрятала ее в шкаф, принесла из угла стул, поставила напротив лавочки и села. – Я не думала, что для вас так много значит чужое мнение. Но главное даже не это. Я всегда была уверена, что вы чувствуете себя артистами, а настоящий артист должен уметь сыграть все. Пусть даже огурец изобразить.
– Огурец! – прыснула Катюша.
– Зря смеешься. Я говорю абсолютно серьезно. Хотите, расскажу один случай из своего детства?
– Конечно, хотим.
– Мне тогда было четырнадцать, почти столько же, сколько тебе, Диана, и тебе, Ириша. К нам в школу пришла руководительница самодеятельного театра. Она сказала, что приглашает всех желающих играть в спектакле. В настоящем спектакле, с костюмами, освещением, декорациями. Ясно, мы с подружками были в восторге от такого предложения и тут же записались в кружок.
Нас собрали на первую репетицию, и тут обнаружилась одна не особо приятная деталь: девчонок ровно втрое больше, чем мальчиков. Попросту говоря, ребят было всего трое, в то время как нас целых девять человек. Остальные предпочитали гонять в футбол на школьном дворе.
Увидев это, наша режиссерша очень расстроилась. Оказывается, она собиралась ставить «Три мушкетера», а как известно, роли там в подавляющем большинстве мужские.
«Ну, что с вами делать? – грустно спросила она. – Снова брать «Аленький цветочек» или «Гуси-лебеди»?»
Мы зашумели, что хотим играть взрослую пьесу, а детсадовский репертуар нам давно надоел.
Руководительница некоторое время подумала, а затем предложила:
«Тогда пусть короля и кардинала играют мальчики, а мушкетеров – девочки».
– А Д’Артаньяна? – перебила Асю Диана. В темных глазах ее зажглось любопытство.
– Д’Артаньяна дали мне! – Ася сделала паузу, наблюдая за произведенным эффектом.
– Но был же третий мальчик!
– Он оказался слишком хлипким, какого-то негероического склада, и ему поручили роль слуги. Однако вы вынудили меня забежать вперед. Если же соблюдать хронологию, то события развивались так: на предложение режиссера мы ответили категорическим отказом. Точно, как вы сейчас.
– И что она? – робко спросила тихая, застенчивая Алена.
– Принялась нас убеждать, уговаривать, что у нас все получиться наилучшим образом. И, в общем, убедила. Мы начали репетировать.
Поначалу было чудно: вполне взрослые девчонки, у всех уже сложились фигуры. Нам казалось, что в мушкетерских костюмах мы выглядим ужасно смешно. Стеснение мешало расслабиться, руки и ноги были деревянными, да к тому же эти дурацкие шпаги, болтающиеся на боку! Они доставали нас больше всего, просто из себя выводили.
Но наша руководительница обладала завидным терпением. Она придумывала и ставила с нами кучу этюдов, фантазировала интереснейшие мизансцены и при этом не уставала повторять, какие мы способные и умелые. И постепенно у нас стало получаться.
Сначала исчезла скованность, сценические движения приобрели уверенность и пластичность, мы научились владеть шпагой. А затем появился азарт.
На премьеру пригласили всю школу, актовый зал ломился, в нем негде было яблоку упасть. Мы с девчонками стояли за кулисами и тряслись: в первых двух рядах сидели наши одноклассники. До нас долетали приглушенные смешки и комментарии, типа: «Ну, сейчас будет комедия».
Первой не выдержала моя соседка по парте, Лена Самойлова.
– Девочки, я боюсь. Нас подымут на смех. Посмотрите, у меня под плащом грудь видна!
Мы стали утешать ее, но уверенность потихоньку покидала и нас.
И вот начался спектакль. Первое, что мы услышали, появившись на сцене, – громовой шепот нашего классного двоечника и шута: «Гляньте, три мушкетерихи с вениками идут!»
И тут мы увидели нашу руководительницу. Она стояла сбоку, в проходе между стульями и окном, и улыбалась – так весело, будто ничего плохого не происходит, напротив, все идет великолепно. Как я сейчас понимаю, ей нелегко давалось самообладание. Наверняка трусила не меньше нас, просто виду не подавала.
Но тогда… ее молчаливая поддержка оказалась как нельзя кстати. Пересиливая смущение и страх, мы продолжали играть наши роли. И зал затих.
Знаете, девочки, есть такая особая тишина, знакомая только тем, кто выступает перед публикой – артистам, музыкантам, спортсменам. Ее чувствуешь всем своим нутром. Она окрыляет, связывает тебя с сотней других людей невидимыми, но прочными узами. Крепче, чем иное слово. Понимаете, о чем я говорю?
Ася поглядела на притихших девчонок.
– Да, понимаем, – точно эхо, отозвалась Диана.
– Ну вот. Это было чудесно. Я до сих пор помню каждое свое движение, каждую фразу, как мне хлопали – очень громко и искренне. А потом, на следующий день, к нам подошли мальчишки. И знаете, что они сказали?
– Что вы классно играли, – подсказала Катюша.
– Да. – Ася улыбнулась. – Ты права. Но не только это. Они через десять минут забыли, что перед ними на сцене девочки из их класса. Мы были настоящими мушкетерами и отлично фехтовали. И они… приглашают нас на дискотеку в ближайшую субботу.
Девчонки весело захохотали.
– Тогда было другое время, – старушечьим тоном произнесла Диана и вздохнула.
– Ерунда, – вдруг возразила Алена. – Все времена одинаковы. Что, наши пацаны не люди?
– Правда, девочки, может, попробовать? – нерешительно проговорила Ира.
Некоторые закивали ей в ответ. Одна Диана продолжала молчать, ногтем отколупывая от скамейки краску.
– Не порти казенное имущество, – попросила ее Ася. – И не заставляй себя уговаривать всем коллективом. Ты ведь уже давно согласна, только…
– Выпендривается! – подсказала Маша, которая должна была танцевать Джульетту.
– Сама ты выпендриваешься. – Диана показала ей кулак. – Ладно, давайте репетировать. Но предупреждаю: если во время моего танца в зале кто-нибудь вякнет – больше на сцену не выйду!
– Идет, – согласилась Ася.
Она снова поставила музыку, и они с девчонками долго слушали кассету, раз за разом перематывая пленку и возвращаясь к
