на испачканный редингот Дерека. – Только не говори мне, что ты упал с лошади!
– Кто-то натянул проволоку над препятствием, – сухо ответил тот. – Повезло, что Поднебесный прыгает с большим запасом, иначе он налетел бы не грудью, а шеей.
– Но кому понадобилось натягивать здесь проволоку?
– Тому, кто знал, что здесь будут прыгать, и хотел, чтобы всадник упал. – Дерек пожал плечами. – Вопрос только – зачем это ему?
Он пристально посмотрел на Бертрана, тот покачал головой:
– Даже ума не приложу. Ты будешь подавать заявление в полицию?
– На что? На то, что на охоте моя лошадь натолкнулась на препятствие? Не смеши меня.
– Маркус должен заняться этим, – сказала Веро, пристально смотря на кузена, тот кивнул:
– Думаю, ты права. Я скажу ему после охоты.
– Хорошо. – Веро покусала губу, вспомнив немногословного седого мужчину с внимательным цепким взглядом, чьи предки всегда служили Амстелам. – Думаю, нам всем лучше вернуться в замок и пока что никому не говорить о наших догадках.
Мужчины переглянулись, но возражать не стали.
Весь оставшийся день Веро провела у себя в комнате, сначала она размышляла, кто и зачем мог натянуть проволоку над препятствием, затем, так ничего и не придумав, переключилась на работу, чтобы выбросить остальные мысли из головы.
Стук в дверь заставил ее оторваться от монитора и выпрямить спину. За окном уже стемнело. Бросив беглый взгляд на часы, девушка с ужасом поняла, что до торжественного ужина у нее осталось не более получаса. Стук повторился. Веро сохранила файлы, закрыла ноутбук и подошла к двери. Илона стояла на пороге. Она уже переоделась в вечернее платье из нежно-голубого шелка и уложила длинные пепельные волосы в высокую прическу. На шее у нее поблескивало колье из переливающихся лент, выложенных из бриллиантов, танзанитов, аквамаринов и голубых топазов в обрамлении платины.
– Я так и знала. – Илона бросила веселый взгляд на дочь. – Все это время ты работала и еще не готова.
– Я даже платье не достала, – призналась та, отходя от двери, чтобы мама смогла войти. – Классно выглядишь!
Илона вздохнула:
– Уверяю, ты выглядела бы так же «классно», как ты утверждаешь, если бы отрастила волосы и перестала их красить в дикие цвета.
– С каких это пор рыжий считается диким? – запротестовала Веро.
– С тех самых, когда ты начала красить волосы, – отозвалась ее мать, подходя к видавшему лучшие времена чемодану и критически осматривая его. – Ника, он уже разваливается! Почему ты не купишь себе новый?
– Потому что этот еще не развалился, – улыбнулась девушка, открыла шкаф и достала изумрудно-зеленое вечернее платье. – Смотри, какое красивое! Оно из жатого шелка!
Она продемонстрировала его Илоне.
– Действительно, удача, – насмешливо протянула та. – Особенно с учетом того, сколько слуг в этом замке. Тебе помочь?
– Нет, я сейчас! – Вероника скользнула в ванную комнату. Ровно через четверть часа она вышла уже одетая, на ходу расправляя ткань лифа. Волосы она укладывать не стала, лишь при помощи воска еще более взъерошила их, создавая весьма продуманную небрежность. – Я почти готова!
Илона с тоской посмотрела на дочь:
– На самом деле я… я хотела поговорить с тобой.
– О чем?
Вероника подошла к зеркалу, вдевая сережку в ухо: три изумруда-ромбика, каждый окружен бриллиантами.
– Ну… я и Шарль… мы решили жить вместе…
– Дорогая, это же замечательно! – девушка ободряюще улыбнулась матери.
– Ты не возражаешь?
– Во-первых, возражать было бы глупо, поскольку я давно живу отдельно… – Она вставила в ухо вторую сережку, радостно осознавая, что появился очередной предлог избегать особняка, в котором жила ее мать. – Во-вторых, ты же знаешь, что мне нравится Шарль.
Илона выдохнула и прошлась по комнате, шелестя платьем. Она задержалась у окна, всматриваясь в темноту ночи, затем обернулась.
– Почему ты все еще не замужем? – внезапно спросила она.
– И ты туда же! – Вероника демонстративно закатила глаза. – Дай угадаю, тебя прислал дядя?
– Нет, хотя он, как глава нашего клана, тоже тревожится о твоей судьбе…
– Скажи ему, вернее – Терезе, что я благодарна за заботу, но слишком дорожу своей свободой, чтобы отягощать себя обязательствами, – предложила Веро, внимательно рассматривая себя в зеркало.
Мать покачала головой, показывая, что этот номер не пройдет:
– Послушай, я не хотела говорить, но ведь прошло уже много времени…
– Ты это о чем? – Веро слегка прищурила глаза, разглядывая Илону.
Неужели она где-то выдала себя, и та поняла, что дочь все еще не оправилась после смерти Фернанда Амстела, или… это все-таки про Бертрана…
– О том парне, помнишь, который встречался с тобой, а потом оказалось, что он лишь хотел написать научную работу о драконах… Генетик… у него еще были такие голубые глаза…
Веро тихо выдохнула:
– Боже, мама, это было так давно, что я уже забыла…
– Точно?
Веро подвела губы неяркой помадой и повернулась.
– Встреть я его на улице, я бы не узнала. Хорошо, что ты знала только о нем! У тебя есть еще вопросы?
– Ты говоришь так, будто выступаешь в суде.
Девушка вздохнула и подошла ближе:
– Извини, я действительно большую часть времени провожу в судах. Это – моя работа!
– Скажи… – Илона замялась. – А у тебя кто-то был?
– Ма-ам… – протянула Веро, – Ты о чем?
– О мужчине, конечно, моя дорогая.
Девушка устало посмотрела на нее.
– Даже не знаю, что для тебя более приемлемо: ложь или правда… Хотя, да, ложь ты же почувствуешь, а правду я не хочу говорить… – Она усмехнулась. – Нам пора, милая, иначе ты пропустишь собственное торжество, дядя мне этого не простит!
С видом фокусника она достала из чемодана бальные перчатки и, чмокнув мать в щеку, поспешила к выходу. Уже в коридоре был слышен гул толпы, находившейся в холле замка. С площадки второго этажа это собрание мужчин в черных смокингах и женщин в ярких платьях напоминало море.
Веро недовольно покачала головой, Фернанд никогда не стал бы держать гостей в холле. Он распорядился бы открыть две малые гостиные, официанты на серебряных подносах разносили бы закуски, и приглашенный оркестр играл легкую музыку. Но теперь хозяином замка был Эдвард, а его жена любила экономить, поэтому ужин обещал быть достаточно занудным и шаблонным, как и любое мероприятие, полностью организованное кейтеринговой компанией.
Веро вздохнула и, приветливо улыбаясь дядиным гостям, начала спускаться по лестнице. Она не успела сойти с последней ступеньки, когда её заметил Винсент.
– Ника, я слышал о случае на охоте! – Тяжело дыша, он подлетел к ней. – Ты не пострадала?
– Ви-и-инс, – протянула девушка. – Откуда такая осведомленность?
– Был на конюшне. – Он недоуменно посмотрел на кузину. – У гнедого, принадлежащего фон Эйсену, останется шрам на груди.
– Жалко, красивый конь. – Она вздохнула, понимая, что
