Да, как и я тебя… — усмехнулся Шамал, лениво зевая. — Какими судьбами в Японию забрела? По красотке-сестрёнке соскучилась?
— И это тоже, — кивнула. — Но в основном из-за матери.
— А-а-а… Слыхал о последних новостях, — протянул Шамал, доставая из кармана медицинского халата помятую пачку сигарет и зажигалку. — Должно быть, сейчас между твоей мамой и отчимом такая лютая ненависть и война, что поблизости держаться действительно опасно.
— Так было и раньше… — Вновь пожала плечами.
— Да уж… — протянул Шамал, осматривая меня с головы до ног. Но уже через секунду всплеснул руками, обхватывая меня за плечи. — А знаешь, раз ты всё равно прогуливаешь уроки, то почему бы тебе не заглянуть в медпункт? Осмотрю тебя и проверю твоё здоровье. Тем более, мне не совсем нравятся твои очки… Когда успело испортиться зрение?
— А? Ну… Не сильно оно и испортилось, — равнодушно произнесла я, следуя туда, куда указал мужчина. — В принципе я и без них могу, но когда читаю, всегда лучше с очками. А доставать их постоянно из сумки не удобно.
— Вот как? Хе-хе-хе… Милая леди должна демонстрировать свои чудесные глаза, — отметил Шамал. — У тебя же они голубые, как летнее небо. С детства ещё помню… Такая маленькая, волосы кучерявые, словно у куклы, и огромные голубые глаза… Эх, уже тогда мечтал жениться на тебе, да вот только твой папа…
— Доктор Шамал… — усмехнулась я, чувствуя, что губы растягиваются в некое подобие улыбки.
Так и есть. Мой отец и Шамал в прошлом были знакомы. И довольно неплохо. Всё из-за того, что я не могла нормально прикасаться к растениям. Не знаю почему, но они словно иссыхали изнутри. Естественно, того, кто занимается выращиванием винограда и виноделием, очень волновало это. И он стал искать специалиста в области медицины. Папа отыскал Шамала, хотя это и был рискованный путь. Ведь Шамал считался действительно опасным человеком. Но по какой-то причине он не отказал отцу и приехал в деревню, где мы жили, чтобы осмотреть меня.
Я тогда была совсем маленькой, но многое помню. Шамал пробыл у нас три дня и три ночи, но так и не смог выявить, в чём причина таких способностей. Вернее, выявить то он смог, это наследственное. Но как от них избавиться? Ведь для папы было важно, чтобы мы занимались одним общим семейным делом — виноградом и виноделием. Но… Шамалу ничего не оставалось сделать, кроме как пояснить, что это часть меня. Способности слишком слабы, чтобы причинить вред людям, но при этом сильны для растений. У Бьянки и мамы они настолько сильные, что их прикосновениям подаются не только растения, но и бетон, мебель, еда и вообще всё, стоит только прикоснуться. Более того, они научились контролировать эту способность. Но у меня никак не получалось.
Но даже спустя столько времени, по неведомой причине, мы с Шамалом иногда встречались. Уже после приюта. Мать часто устраивала праздные вечера и приглашала многих влиятельных лиц из мира мафии. Там-то мы с доктором вновь встретились.
Конечно, я знала о его странном пристрастии к противоположному полу, причём плевать какого возраста. Он любит всех и вся. Как он говорит: «Женщина есть женщина. И любая женщина достойна моей любви». Он часто говорит двойными фразами и может даже полапать за мягкие места, но далеко редко когда заходит. Против воли ничего не сделает. И я к этому привыкла.
Пришла к нему в отделение, села на один белоснежный стул, что находился около рабочего стола врача, и… просто говорила. От Шамала сильно несло алкоголем, но другим я его и не припомню. Выпивка и доступные женщины — вот и всё, что нужно этому человеку для счастья. Но есть ещё кое-что, чего у него не отнять. Он действительно потрясающий врач, хотя и лечит в основном только женщин. Принцип у него такой.
— Вот и всё, — произнёс Шамал, убирая с моей руки крохотное насекомое, что только что укусило меня. Именно таких специальных насекомых Шамал использует для лечения пациентов. Хотя может ими и убить. — Можешь снимать ненужные тебе очки, — предложил он. — Как я уже сказал ранее, такие красивые глаза нельзя прятать за стёклами. Иначе это расточительство.
— Доктор Шамал, а вы всё о своём… — вздохнула я. — Глаза — это глаза. И кому на них смотреть, когда для начала видят щёки?
— О-о-о… Девушке не стоит так говорить о своей милой внешности, — отметил мужчина, подперев свою голову руками, и растянул губы в пьяной улыбке. — Хотя помню, твой папа очень старался спрятать тебя. Даже имя подобрал соответствующее — Велия, что означает «скрытая». Как-то раз он говорил мне за бокалом вина собственного приготовления, что стоило ему взять тебя младенцем на руки и увидеть твою цветущую улыбку, как все тревоги исчезли вмиг. И он осознал, что в этом мире нет ничего прекраснее его дочурки. А ведь ещё и его фамилия тебе досталось… Велия Риччи… Скрытое Богатство… Эх, хорошим человеком был твой отец. А какие песни он пел… Эх…
— Да, — тихо отозвалась я, чувствуя, как сжимается всё в груди. — Я уже практически не помню его лица, но помню его голос и песни.
— Сколько уже прошло?
— Через полгода будет десять лет.
— Хм… — В кабинете возникла тяжёлая гнетущая тишина.
С каждой секундой всё больше и больше погружалась в свои мысли. Единственный человек, который меня любил, — мёртв. Нет, он погиб не своей смертью. Просто оказался не в том месте, не в то время. В городе произошёл несчастный случай, автомобильная авария, при которой пострадали прохожие. Мой отец и был одним из прохожих. Хотя… порой до меня доходили разные слухи. Словно в этом ему помогли люди из мафии. И если это так, то…
— Знаешь, помню, как он постоянно просил тебя помочь на плантациях с виноградниками, — вспомнил Шамал. — Но при этом вечно злился, когда ты бралась за кусты без специальных перчаток. Хех… Но даже так он не сдавался и учил своим умениям. Даже топтали вместе виноград. Он босой, а ты… хе-хе-хе… в ластах, хе-хе-хе.
— Хах, — улыбнулась я, также вспоминая эти моменты. — Правда, тогда я всё равно поскальзывалась, падала, и всё содержимое приходилось выбрасывать.
— Но зато как же вам было весело, — вздохнул Шамал. — Я
