повернулась я к нему возле класса. — Мы не должны общаться так, чтобы кто-то нас видел, иначе у меня буду такие серьезные проблемы, которые тебе никогда не снились. И дойдет до того, что ты меня все равно не увидишь, потому что меня запрут дома, желая не давать нам общаться. Я тебе не пара. Никто не даст добро на наши отношения. Если не веришь мне — спроси у своего отца, какую невесту они тебе выбрали и одобрят ли меня. И сам все поймешь. Прошу, не подставляй меня. За мной следят, если ты понимаешь, о чем я.
Конечно же, я имела в виду Динку.
Наверняка она шпионит за нами в ущерб урокам и доложит папочке, если снова увидит нас вместе. И тогда мне точно несдобровать!
Ну неужели Архип этого не понимает?
— Я понял, — ответил он.
Желваки на его лице так и ходили ходуном.
Ну, меня тоже многое злит и обижает, милый!
Только что мы можем-то против ваших бешеных папаш, которые кроме денег ничего в своей жизни больше не любят и не ценят? Даже сын для отца Архипа — просто разменная монета в бизнесе. Как и Динка для Владимира, просто ей повезло, что она любит Ветрова. Хотя…
Повезло ли?
Мне уже кажется, что нам всем в этой истории диким образом НЕ повезло.
— Не ищи встреч, прошу тебя, — попросила я и сама не удержалась: запечатлела мягкий поцелуй на его губах. — Прости…
Я отпустила его и зашла в класс, чтобы больше ничего он сказать мне не успел.
Извинилась за опоздание перед учителем и заняла свое место.
Следом зашел и Архип, который сел позади меня.
Я что-то пыталась писать в тетрадке, но ни одного слова из того, что говорил учитель, не понимала. Мои мысли остались там, в коридоре, в этом сладко-горьком прощальном поцелуе…
Мою спину так и буравил взглядом Архип, я ощущала.
Но чем помочь нам обоим — я просто не знала.
Казалось, что за нас все предрешено и с пути уже не свернуть…
9
АРХИП
Смотрел в ее спину и думал.
И было о чем.
Крис явно не шутила, и не лгала.
Она не хочет давать мне шанс по нескольким причинам.
Первая — наши родители.
Она права, отец не одобрит ее. Можно даже не спрашивать… Хотя, пожалуй, она права еще в одном: настала пора объяснить папе, что я не разменная монета в его бизнесе, и жениться, как он в свое время на моей матери, дочери богатых родителей, ради денег я не хочу.
Что он с этим сделает? Не знаю. Может, и сделает что-то, но я попытаюсь донести свою позицию.
Никакой свадьбы с Диной не будет ни через год, когда ей исполнится восемнадцать (скоро ей уже семнадцать), ни через два, ни через десять лет. Потому что я понял, что не люблю ее. Потому что я понял разницу. Как меня кроет из-за Крис, хотя она обычная девчонка, Динка вроде бы даже и не хуже в плане красоты и все такое, от Дины никогда не крыло. Лично для меня моя Снежинка — совершенно особенная. Самая лучшая, самая красивая, и по ней я тоскую словно верный пес ночами — до дрожи хочется ее глаз, губ, ее тепла.
Испытав подобное чувство на меньшее я не согласен. Даже не думал, что такое вообще возможно в мои восемнадцать… Я всегда считал, что любовь — сказочки, придуманные пришибленными дамочками, начитавшимися лавбургеров, но я ошибся.
Есть она, эта ваша любовь.
Есть тоска, которая разъедает душу, потому что ты вдали от нее, потому что она говорит тебе нет, пусть на то и есть объективные причины, которые я и сам понимаю, хоть и смириться не готов. Потому что говорит, что не верит тебе, и на то опять же есть причины, в которых ты сам и виновен. Потому что отталкивает, хоть и целует в ответ.
С этим тяжело жить.
И что делать я пока не знаю.
Подставлять Крис своей навязчивостью опасно.
Точно я не мог быть в курсе, что ей наговорил отец Динки, но зная его — он мог бы.
И запереть ее дома мог, если не вообще упечь куда-то подальше. Очевидно, мать за нее никак не заступается — я это еще на свадьбе понял. А значит, она даст отправить Кристину и в далекие дали.
Динка действительно наблюдает за мной и ходит по пятам. Она все еще надеется, что я перестану злиться на нее и вернусь.
Но я не злюсь. Я просто не люблю ее, но девушка меня не слышит. Она слишком привыкла ко мне и к мысли, что мы суженые друг для друга из-за навязывания этого брака с самого детства нашими отцами.
Пока не было в моей жизни Крис, пока я не достиг уже осознанного возраста и не испытал первое серьезное чувство к соверешенно другой девочке, я реагировал на это спокойнее.
Теперь же я готов был пожертвовать многим, чтобы иметь право любить того, кого выбрало мое сердце. Даже отказаться от благ, от денег отца.
У меня все в порядке с мозгами и руками, я смогу учиться и работать и сам себе на жизнь заработаю. Если цена благополучной жизни — моя поверженная голова и разрушенная судьба, то я — пас.
Но если я буду действовать напропалую, то Владимир в самом деле способен Кристине устроить несладкую жизнь.
Владимир — вторая причина, почему Крис открещивается от меня.
Он способен на многое. Он еще более жесткий и беспринципный, чем мой отец.
Отец Динки может заставить Кристину исчезнуть. И останется только надеяться, что не навсегда…
Этого нельзя допустить. Я сам себе этого не прощу.
Но отказаться от Крис?
Совсем?
Навсегда?
Никогда больше не посмеяться с ней и не услышать сарказма и подколок в мою сторону?
Никогда больше не смотреть в ее нереально красивые глаза с белыми ресницами?
Никогда больше не касаться шелка ее волос?
Никогда больше не чувствовать ее поцелуи и ласку?
Нет, это выше моих сил. Это сильнее меня.
Но что же нам делать?
Достал телефон и поискал в диалогах ее — все еще в черном списке.
Вырвал лист из тетради.
«Вынь меня из чс. Это важно! А то опять подойду так к тебе» — написал я, свернул листок и перекинул через плечо Кристины на ее парту.
Она обернулась на меня, а я указал головой
