хоть помой, — гнасявил Холодец из за спины Слона. Она вся в земле и крови.
— Аха ха, еще в салон ее на укладку свожу, — ржал Слон.
Снова подхватив девушку вытащил ее на дорогу. Рипли ощутила каждый камешек, каждую выбоину своей спиной, пока отморозок тащил ее до колодца. Бросив, почти безжизненное тело, Слон притащил ведро с водой и окатил Рипли, от чего девушка закашлялась, и скорчилась от боли в позу эмбриона.
— Слон, ты хоть бы ланы пелевязал, да спеком шильнулся, кловь еще идет, а ты девку длать собилаешься, — ныл Холодец.
— Вот в этом ты прав, брателло. Что то мне и правда тошно. Достал шприц с янтарной жидкостью и вколол себе прямо в ногу. — Умотала меня лярва, шальная.
— Может тебе капильнуцу поставить да и ланы надо зашить, не ловен час скопытишься, — конючил Холодец, доставая из рюкзака аптечку.
— Не дождешься, брателло, меня такой зубочисткой не возьмешь, хотя печень она мне продырявила знатно, но с моей регинарацией к утру уже затянится порез. Слон, наклонился над Рипли, пытаясь уложить ее на спину. Девушка сжалась, как пружина готовая развернуться и нанести уже смертельный удар.
— Ты это чего лярва устраиваешь тут? Ну ка раздвигай ноги, пока я тебе их не переломал. Ржал Слон растягивая штаны.
— Слон, может в дом ее, а то как то стлемно на земле то, — гнусавил Холодец.
— Может тебе и стремно, а мне посрать с кем спать. Ха, ха, — ржет отморозок. Вот дойдет твоя очередь так хоть на перине ее дери.
— Аха, дойдет, как же. После тебя баб только на мясо сдавать, — гнусел Холодец.
— А давай так, тебе баба а мне плюсом хабал ее при дележке? — сделал предложение корешу Холодец. Слон, задумался, на минуту, было слышно, как его ржавые извилины пытаются пошевелиться в бронированной башке.
— Нашел лоха что ли? Я тебе бабу отдам, просто встань в очередь, — ржет так что эхо разносится по округе.
— Вот, все для тебя делаю, ты мне ж как блат. А ты мне бабу пожалел, — давил на жалобщинку Холодец.
— Да ладно тебе, дырок что ли мало в стабе тебе перепадает? — хрюкнул недовольный Слон.
— То в стабе за бабло и ластраханные, а тут молоденькая, свеженькая! Чуешь разницу, длужище. Ныл картавый.
— Да какая она свежачка? У нее дар прокаченный, она меня в раз в скрыте разглядела и пырнула. Озадачился мужлан. Меня прокаченными дарами не видят, а эта спалила. Бывалая она.
— Ты мне то не говоли, у меня хоть даль слабый еще, но я это вижу. Неделя не больше она в Стиксе. Значит свежачка, закончил тираду Холодец. А свежакам, что надо делать? По Мо Га Ть!
— Правильно, вот я сейчас и помогу ей освоиться и ознакомлю с нашими реалиями, ввиду в курс дела, — снова заржал Слон.
Он наклонился над девушкой и резко перевернул ее на спину. Боль в сломанной руке да и во всем теле вывела Рипли из оцепенения.
Громила наклонился над ней и рванул рубашку так, что пуговицы разлетелись в разные стороны. На Рипли был легкий броник полученный на работе еще пару лет назад и валявшийся без дела в багажнике машины, а тут вот пригодился. Подцепив девушку за броник мужлан резко тряхнул ее надеясь, что она вывалится из него. Но вместо этого получил удар ножом в глаз. Лезвие вошло по самую рукоять, пробив мозг Слона. На лицо Рипли, тонкой струйкой потекла кровь, кажется насильник не понял что умер и нервно моргал другим глазом.
Для Рипли время опять застыло, как будто стрелки на часах замедлили свое движение, а потом понеслись в такой скоростью, что Рипли с трудом понимала что происходит.
Глава 16
Что то огромное на бешеной скорости вылетело на дорогу и бросилось в сторону людей.
Холодец, успел только ойкнуть, как его голова отлетела в сторону, а из шеи фонтаном брызнула кровь. Картавый еще стоял несколько секуд, потом рухнул на дорогу заливая своей кровью все вокруг. Слон, вернее уже труп слона отлетел на несколько метров получив удар мощной лапой.
Рипли, ошалев от происходящего так и осталось лежать на земле с зажатым в руке ножом. Ее лицо было обильно залито кровью отморозка, от этого ей почти не чего не было видно, зато зкуков и запахов было очень много. Звук разрываемой плоти, треск сломанных костей и чавканье, в перемешку с утробным урчанием. Отвратительный запах крови и кишок, как на скотобойне, на Рипли отлетали ошметки плоти и брызги крови. От всего этого ее стошнило, и рвало до желчи, которая перемешивалась с кровью, растекавшейся по дороге. В ушах шумело, перед глазами поплыли черные и красные круги и девушка потеряла сознание.
Пробуждение было тяжелое. Все тело болело так как будто по ней гусеничный трактор проехал несколько раз. Сознание возвращалось, а с ним и звуки и запахи. Чавканье и урчание продалжалось, вонь от разорванных кишок была по всюду. Монстр еще не сожрал свой обед, значит она не долго была в отключке. Пошевелиться, значит привлечь к себе внимание и стать следующей жертвой, Рипли не хотелось.
— Стикс, может хватит на сегодня трагического кино со мной в главной роли? Отпусти меня, не идет мне роль жертвы, — мысленно взмолилась девушка, еще сильнее прижалась к земле всем телом.
Чавканье прекратилась, мутант поднял огромную голову и понюхал воздух. Что то его насторожило, хотя не было не единого звука вокруг. Огромный монстр очевидно раньше был собакой, его острые уши, когда то были купированы хозяином по стандартам породы. Боли от этого он уже не помнил, только ласковые руки женщины нежно гладившие его после операции. Мотнув башкой, он стряхнул воспоминания и огладел свою добычу. Кости большого человека были уже обглоданы им, а вот второй еще валялся на земле нетронутым. Одним прыжком зверь очутился возле второго трупа и подцепив оторванную голову мощной лапой, отправил ее себе в пасть. Раздался хруст треснувшего черепа, сколько таких черепов он разгрыз уже не помнит, а вот первой была та женщина с ласковыми руками. Он тогда озверел, что то произошло с ним, какая то нестерпимая жажда крови и голод. Из за этого он загрыз женщину, а потом и хозяина который стрелял в него горячими свинцом. Боли от ран он не чувствовал, а вот голод был невыносим. Тогда все убивали, кровь текла рекой, он лакал ее пытаясь унять свой голод, но голод не проходил, он гнал его все дальше и
