дохнуть. А подсознание напомнило тот сон, где мы с ним были на красном диване.
— Именно поэтому и не стоит. Некоторые слухи обо мне вполне себе правда.
— Расскажи.
Леон всё-таки открыл бутылку вина и достал два красивых винных бокала, они явно были сделаны не в нашем веке, очень красивые и интересные, со сложным орнаментом.
— Я слышал о том, что провидцы любят… выпить.
— Мы не любим пить. Для нас это — необходимость. Когда пьешь — видения не приходят.
— Но ты же говорила, что они приходят хаотично.
— Да. Говорила. Но когда пьешь — точно не придут. Проверено на себе.
— Может, тогда стоит выпить? Чтобы ничего не отвлекало?
Леон подмигнул правым глазом, а меня кинуло в жар от его намеков. Почти вырвала из его рук бокал и осушила залпом. Так себе жест, но что есть, то есть. Я из тех девушек, которых не надо спаивать. Бокал вина мне как мертвому припарка.
Леон забрал пустой бокал из моих рук и отставил в сторону. Воздух искрился от напряжения. Он медленно приближался, ближе и ближе. Губы почувствовали кислый привкус только что выпитого вина.
Это не подвал, где проходила студенческая вечеринка, не парк, где тут и там бродили люди. Мы были здесь совсем одни, и никто не мог помешать нам захлебнуться эмоциями и друг другом. Но было кое-что, что я должна была сказать до того, как нам окончательно снесет голову.
— Леон, подожди. Я должна предупредить, что я…
— Я понял. Не переживай, — дикая нежность проникла прямо в сердце.
Боже, что я творю. Мы практически не знакомы, а я собираюсь отдать ему самое сокровенное, что хранила девятнадцать лет. Готова ли я к этому? Ну раз я сейчас в его объятиях, то, наверное, готова. Иначе бы уже бежала так, что пятки сверкали.
Леон притянул меня к себе ближе, наши дыхания переплетались в эмоциональном танце. Я оперлась руками на его плечи и подпрыгнула, обхватывая ногами его бедра. Его волосы были такими мягкими и приятными, что мне стало стыдно за состояние своих, спутанных и сухих, словно солома. На затылке волосы Леона были коротко выбриты и мягким ежиком щекотали подушечки пальцев.
Он с легкостью подхватил меня и понес в сторону спальни.
— Твоя сестра не будет против?
— Она даже не узнает.
Снова поцелуй и жар по телу. Я сгорю раньше, чем что-то произойдет. Холодные простыни, горячий мужчина. Эти контрастны заставляли сердце замирать. Я не ханжа и уж тем более не фанатка ванильных историй о первом сексе. Я из тех, кто читает эротические романы и по ночам под одеялом развлекается просмотром порно. Я всё знаю об анатомии человека и о том, как сделать себе приятно. И надеялась, что и Леон знает хотя бы половину о том, как расслабить женщину.
Мне не пришлось страдать от неизвестности. Моя блузка была снята через минуту, брюки — через полторы. Леон стянул с себя ту самую свободную футболку, которая скрывала самое аппетитное — рельефный пресс, выдающиеся косые мышцы, крепкую грудь и о боги, сильные и, надеюсь, чувственные руки. Любовные романы, где герой — нереальный красавчик с божественным телом, стали для меня явью. Не сдержалась и провела пальцами по торсу, изучая каждый изгиб. На его фоне я проигрывала, хоть и не жаловалась на фигуру. Десерт, что поставили передо мной, был слишком сладок.
Леон припал губами к моей шее, опустился ниже, спустил лямку лифа, оголяя напряженную грудь и начал ласкать сосок. Это было намного-намного лучше, чем во всех моих фантазиях. Дневник явно порадуется новому воспоминанию. Я точно порадуюсь. Влажный язык Леона круговыми движениями возбуждал все больше и больше, я елозила как уж на сковородке, мысленно призывая не томить, а продолжать. Хотя откуда в моей голове были мысли. Я была сгустком похоти. Язык ласкал один сосок, пальцы — другой. Леон настраивал меня как радио, ловил нужную волну и я покорно подчинялась, выдавая незамысловатую музыку, а именно — тихо стонала.
Нечестно, что меня одну так мучали. Штаны Леона всё еще были на нем. Ловкими движениями, я расстегнула пояс и пуговицы. Штаны упали на пол, боксеры отправились следом. Смотреть было слишком стыдно, поэтому я наощупь просто сделала то, что сделала. Обхватила рукой мужское достоинство Леона, поражаясь размерам и сомневаясь, что смогу в себя такое впустить. Леон сдавленно зарычал и прикусил мой сосок, я отреагировала моментально. Мы как оголенные провода, состоящие лишь из животного желания.
Мою грудь оставили в покое. Я была рада и разочарована одновременно, губы Леона следовали ниже, как и он сам и мне пришлось выпустить из рук эрегированный орган. Горячие поцелую шли дорожкой от пупка и ниже. Он раздвинул мои ноги, провел языком по внутренней части бедра. Я непроизвольно выгнула спину, поражаясь ощущениям в теле. Это совершенно не сравнится с фантазиями. Я не могла и представить такой реакции своего тела. Каждое движение вызывало во мне ураган из приятных эмоций.
Легкая хлопковая ткань белья оказалась препятствием на пути к удовольствия. Леон ловко разделался с ним. А затем меня пронзила тысяча игл, которые пронзали меня от основания до самой головы, ноги и руки немели. Не было времени на смущение, не было времени даже дышать. Я отдалась моменту и позволила ему делать, что он почитает нужным.
Его язык творил что-то невероятное, я сдерживалась как могла, но стоны из горла невозможно было сдержать. Каждый изданный звук вгонял в краску и осознание того, как сильно мне это было нужно. Эти ощущения наполняли меня жизнью. Леон отстранился, я перевела дыхание. Затуманенный от блаженства взглядом смотрела на него, а он лишь ухмылялся, черт эдакий.
— Не думай, что это конец.
О, как сексуально это прозвучало! Я готова была умереть на месте. Это была бы лучшая смерть. Пальцы Леона коснулись чувствительного и места и вошли внутрь. Очередная волна новых ощущения накрыла с головой. Меня било током, я горела на костре, а затем как Феникс возрождалась из пепла. Я ощущала поток влаги между ног, который вызывал Леон своими действиями. Низ живота тянуло приближая не меньше, чем цунами, но у моего партнера были другие планы.
Леон выпрямился и смотрел на меня сверху вниз, изучая, съедая, поглощая свои взглядом. Мне хотелось кричать, плакать, смеяться, умолять продолжить. Он подтянул меня чуть ближе к краю кровати. Я уже была еле жива. А он был такой… такой… я это не опишу словами.
Леон накрыл меня своим крепким телом, поцеловал
