в дорогом ателье, подчёркивает его идеальную фигуру. Верхние пуговицы светлой рубашки расстёгнуты. Глупо хлопаю ресницами, пытаясь, словно бабочка, улететь или хотя бы испариться. Гад вслед за своей тётей подходит ко мне.
— Леночка, я так ждала тебя, — обнимает интриганка. — Познакомься. Это Владик, наш племянник, — Нина Ивановна с гордостью гладит по плечу высокого мужчину.
— Что ты здесь делаешь? — возмущённо шиплю на демонюку.
— Спиваюсь. Мне девушка отказала. Сначала в женихи не взяла, даже взглянуть не захотела. Такую партию упустила, — качая головой, подходит совсем близко и окутывает теплом рук. — Потом на корпоратив со мной не пошла. Приходится заливать горе, — целует в макушку, а я расслабляюсь и обнимаю его в ответ.
— Говорю же, они отличная пара, — шепчет Нина Ивановна своему мужу.
— Но… Ты знал? Вы все знали… — отстраняюсь и, рискуя своей шеей, пытаюсь рассмотреть в глазах демонюки правду.
— Конечно, знал, — мне становится обидно. Это проверка какая-то была? Что за дурость? — Не дуемся, — целует меня в щёку. — Я тебе честно и без всяких танцев с бубнами предложил пойти со мной. Ты отказалась. Кстати, почему в костюме? Где платье?
— Ты же возмущаться начал, я думала, не понравилось, — горестно вздыхаю. Не захотела его расстраивать и надела офисный бежевый костюм.
— Понравилось, и я не понимаю, почему ты переоделась. Пусть видят, какая ты красивая и только моя, — сжимает крепче, хотя казалось бы куда сильнее? — Я даже в рубашку влез, чтобы рядом с тобой не выглядеть как оборванец.
Он возмущается, словно малыш, у которого игрушку отобрали. И нет для меня больше никого вокруг. Только он. Мой большой демон.
— С темы не съезжай, — продолжаю шипеть, как распоследняя гадюка, и разгоняю сердечки в голове. Не хочу, чтобы на мне эксперименты ставили и каждый раз просили что-то доказать.
— Да я хотел, а потом подумал, что ты и сама уже догадалась обо всём. Платьем соблазнительным порадовала.
— Ты же не один Влад на всём белом свете. Подумаешь, совпадение, — практически пыхчу.
— На нас все смотрят, — уводит он меня за стол.
— Да и пусть. Я устала думать, что обо мне скажут. Поговорят и перестанут, — отмахиваюсь.
— Ты знаешь, я даже рад, что так получилось. Значит, ты выбрала сердцем, — целует в висок и берёт меня за руку. — А я тебе подарок приготовил, — продолжает он и заговорщически шепчет на ушко. — Буквально через час он будет тут.
Надо ли говорить, что весь час я просидела как на иголках? Сначала мне было страшно. А вдруг это слишком дорого? Потом любопытно. Он же не может подарить просто цветы. И так, завалил меня ими за неделю. В итоге, еле дождалась обозначенного времени. У Влада пикнул телефон.
— Идём, — поднимается он из-за стола и ведёт меня за собой. — Обувь переодень, в ботиночках будет удобнее, и пуховик накинь, — выдаёт инструкции, а я готова уже лопнуть от предвкушения.
Выходим на улицу. Машина? Чёрный сверкающий в свете фонарей автомобиль. На нём огромный красный бант. Но зачем? У меня даже прав нет. Дверь открывается и машины выходит Саша. Не сразу заметила, что за рулём кто-то есть. Он обходит свою любимую малышку, а теперь я могу точно сказать, что это его тачка, и возится в багажнике. Достаёт длинную коробку, тоже украшенную красным бантом.
Приближается к нам медленно, словно у него на ногах гири. Не понимаю. Смотрю то на одного мужчину, то на второго. Страха нет, потому что рядом Влад. Точно знаю, что при нём Рогов ничего не сделает. Он останавливается в метре от меня. Влад кивает ему, и тут бывший открывает «подарок». Бита? Серьёзно?
— У тебя полчаса, как ты и просила, — подталкивает меня демонюка к машине.
Эпилог
Гостей слишком много для моей квартиры. Мама с Ниной Ивановной и Галиной Борисовной, мамой Влада, суетятся на кухне. Папу отправили в магазин купить что-то по списку. Константин Павлович с Александром Павловичем, отцом «перспективного хорошего мальчика», и Мишкой пытаются сообразить, как всех рассадить за столом в комнате сына, потому что она больше.
А всё из-за того, что я испугалась отмечать Новый год у Яровых. Мне показалось, слишком рано знакомиться с его родителями. В итоге они появились тут сами, да не одни, а привезли и моих родителей тоже. Обложили! Мы же прячемся в моей комнате, сидим на кровати и целуемся, словно подростки, которые боятся спалиться перед родителями.
— Так почему ты его пожалела? — спрашивает мой личный демон.
— Не знаю, — пожимаю плечами и тут же получаю поцелуй в щеку.
Влад очень часто меня целует. Ещё чаще обнимает. Подлавливает при любом удобном моменте. Правда, перед Мишей и родственниками мы, как школьники, только за ручку держимся. А Саша… Надо было видеть его лицо, когда я взяла биту и пошла к машине, обошла её несколько раз, потрогала рукой, словно примеряясь. Думала, зубы свои раскрошит, так сильно он сжимал челюсти. Бывший сказать мне даже слова не посмел, косился на Влада и угрюмо молчал.
На очередном круге я поняла одну вещь. Месть не всегда хороший вариант. Иногда человека нужно просто оставить наедине с собой. Он сам себя съест. У Саши, конечно, вместо мозгов непомерное эго и совести кот наплакал, но с таким набором жить ему, а не мне. Я бросила биту прямо там, где остановилась, и молча вернулась в кафе. Не надо мне ничего. Пусть оставит в покое и канет в прошлое. Если я сейчас разобью его машину, то он не перестанет меня преследовать, возможно, даже наоборот.
Влад, правда, так не считал. Только почему-то дуть ему на припухшие костяшки правой руки пришлось мне. Довольный собой добытчик вернулся с трофеем. Два выбитых зуба врага. А вот нечего светить ими, как фонарный столб в ночи в окно второго этажа, слишком нагло. Теперь хоть обереги из них делай и на шею вешай, чтобы отпугивать всяких проходимцев.
— Хорошая моя, раз ты к концу года решила всех помиловать, то, может, и Мишу сегодня ругать не будешь? — нежно гладит по спине и думает, что я не слышала, как в последний учебный день сын рассказывал ему, что меня снова вызывают в школу.
И их довольные перешёптывания о том, что буквально через час вместо матери явился огромный медведище, который со спокойным лицом заявил, что теперь все вопросы решает он… Я знаю, что Влад поговорил не только с шокированной директрисой, но и с папами парней. Татьяна Викторовна до сих пор не решается мне позвонить. Думаю, всё ещё заикается.
— Опять подрался? — горестно вздыхаю. Мне
