На словах все выходило довольно просто, но Алина была уверена, что в действительности все окажется куда сложнее. Она уже достаточно долго выступала с труппой, чтобы не сомневаться — мастерство артиста в том и заключается, чтобы сложное казалось совсем простым.
— Я вижу только одну проблему, — продолжал Танфорд. — Ты сказала, что уже встречалась с сэром Джеймсом. Может ли он тебя узнать?
Алина так не думала. В зале, где она выступала, было темно, ее лицо закрывала вуаль. Сэр Джеймс видел ее лицо только мельком, когда сорвал вуаль и поцеловал, но это длилось всего мгновение, к тому же, в комнате было еще темнее, чем в зале. Самые большие проблемы заключались в ее глазах и голосе. Сэр Джеймс слышал голос, но в тот вечер она говорила на родном саксонском, а не на французском, на котором должна говорить леди Кларисса. И потом, от испуга ее голос звенел и дрожал, и был до неузнаваемости высок и тонок. Что же касается глаз Алины, то цвет их был не совсем обычным — настолько светло-карие, что казались почти золотистыми. Но в полумраке они были просто темными, тем более, зрачки расширились от страха. К тому же, глаза Алины окружала густая тень ресниц, которые она подтемнила угольком, как, впрочем, и брови, чтобы они лучше сочетались со смуглым оттенком ее кожи, натертой ореховым маслом.
— Нет, — решительно заявила Алина. — Он не узнает меня. Я уверена, — девушка объяснила, как изменила в тот вечер свою внешность, перевоплощаясь в танцовщицу-сарацинку, и Танфорд кивнул.
— Да, вряд ли узнает. Он будет абсолютно уверен, что перед ним Кларисса, ему и в голову не придет искать какое-то сходство с танцовщицей, которую видел несколько недель назад.
Герцог ждал ответа. А девушка думала о своих родителях и Джемме, которые благополучно перезимуют в замке герцога, вдали от Джирта, думала о золотых монетах и будущем, о возможности отомстить сэру Джеймсу. И сердце все больше наполнялось решимостью.
Подняв голову, Алина посмотрела герцогу прямо в глаза.
— Да, — твердо произнесла она. — Я согласна, вам помочь.
Стоило рискнуть, думала Алина, уже ради того, чтобы увидеть ярость на лице Джирта, когда герцог объявил о своем желании пригласить артистов и вызвал к себе Гарольда, его семью и карлицу Джемму. Джирт метал на Алину взгляды, исполненные ненависти, а она, не обращая внимания, стояла вместе с Джеммой и родителями перед столом, за которым сидел Танфорд. Но Джирту ничего не оставалось делать, как только низко поклониться и уйти вместе с остальными артистами, в то время, как Алину и ее семью слуга проводил в маленькую комнатку на верхнем этаже замка.
Оставшись одни, родители Алины, как она и предполагала, набросились на нее с расспросами. Несмотря на все блага, ожидающие их, им не хотелось, чтобы дочь выдавала себя за леди Клариссу, из-за опасности, которую могла накликать на свою голову. Но Алина была непреклонна. Она дала герцогу слово и собиралась сдержать его. И потом, видя, как легко был побежден Джирт, девушка еще больше уверилась в том, что поступила правильно. Друзьям герцога жить значительно проще.
Родители Алины уже ничего не могли изменить, им оставалось разве что ворчать. Когда Джемма объявила, что поедет вместе с Алиной в качестве служанки, чтобы все время быть рядом, Бера и Гарольд, хоть и нехотя, но сдались.
На следующий день служанка принесла Алине новую одежду. Нарядные туники: из голубой шерсти, расшитой серебряной нитью, из светло-коричневого бархата с отделкой из парчи и третью — из зеленого шелка, богато расшитого яркими нитями у ворота и вокруг рукавов. Для каждой туники соответствующую сорочку и две пары туфель — матерчатые и из мягкой красной кожи, красивее которых девушка еще не видела, а также серебряный пояс.
Налюбовавшись сказочно красивыми нарядами, Алина примерила все по очереди перед Джеммой, изо всех сил стараясь рассмотреть свое отражение в серебряном подносе.
Чуть позже дочь герцога, высокомерная особа по имени Агнес, принялась обучать Алину манерам леди вообще, и тем, что были присущи только семейству Танфордов, которые, как поняла из ее объяснений Алина, были более изысканными аристократами, чем все остальные. Алина внимательно наблюдала за леди Агнес, ибо быстро поняла, что та являет собой воплощение высокомерия и заносчивости. Леди Агнес говорила гнусавым голосом и, хотя не была слишком высокой, умудрялась смотреть на всех и вся сверху вниз, гордо вскинув голову. Алина решила, что такое положение головы леди Агнес ухитряется сохранять благодаря жесткому накрахмаленному головному убору, который заставляет ее закидывать голову, убирая при этом двойной подбородок. Алина почти тотчас же переняла эту манеру держать голову и решила, что с сэром Джеймсом будет держать себя с надменностью и заносчивостью леди Агнес. Уже сейчас девушка представляла себе выражение лица сэра Джеймса, когда она с пренебрежительным видом будет им командовать.
Позанимавшись с Алиной несколько часов, леди Агнес довольно удивленно объявила, что девушка, по ее мнению, уже готова к выполнению порученного задания, и на следующий день они выехали в Уэндмерское аббатство, где должны были встретиться с леди Клариссой. Их сопровождали мужчины: муж леди Агнес, лорд Болдрик, еще один рыцарь, сэр Хьюго, и несколько воинов.
Алина ехала верхом на небольшой аккуратной лошадке, подходящей для дамы. Поскольку до этого она никогда не ездила верхом, этому тоже научила ее леди Агнес. Однако Алина еще не успела привыкнуть к многочасовому сидению на лошади. И хотя леди Агнес пожелала ехать медленно, каждую ночь, когда они останавливались на ночлег, Алина чувствовала себя совершенно разбитой. Каждый мускул ее тела нестерпимо болел, но, стиснув зубы, она превозмогала боль, чтобы не дать повода леди Агнес презрительно отзываться о ее простом происхождении.
В аббатстве их ждала леди Кларисса, девушка немногим младше Алины, с золотисто-каштановыми волосами и не очень хорошим цветом лица. Несмотря на вуаль, которой она прикрывалась от солнца, ее лоб и щеки были усеяны веснушками, а кожа казалась белой и тонкой, почти прозрачной. Хотя Кларисса держалась так же высокомерно, как и ее кузина Агнес, но была куда умнее, не имела привычки то и дело глупо хихикать, нести всякий вздор и вообще держаться с таким видом, будто эти выходки очаровательны. Алина быстро переняла у леди Клариссы некоторые, наиболее характерные, черты поведения.
Девушке уже успело порядком надоесть общество этих двух кичливых особ, когда, наконец, вместе со своими провожатыми, она покинула аббатство и отправилась в Хикли Кип, чтобы ожидать там появления сэра Джеймса. Как и леди Кларисса, Алина закрыла лицо вуалью от солнца и дорожной пыли, и радовалась, что вместе с несколькими туниками и парой сережек леди Агнес заставила, эгоистичную Клариссу отдать еще и теплый плащ.
Ноябрьский день выдался прохладным и сырым, но, укутавшись в теплый плащ леди Клариссы и сидя верхом на лошади, Алина чувствовала себя более удобно, чем когда бы то ни было. Хотя от езды верхом у нее болели мышцы, но это все же было куда лучше, чем брести по колено в грязи, набросив на плечи тоненькое одеяло. Сравнивать эти вещи, может быть, и не стоило, но, по крайней мере, сейчас она была в тепле и сыта.
