class="p1">— Говорила я Михаилу, что эта затея с гражданским применением чипа очень плохо закончится! — повернулась Инга к Катерине.
— Так был полный контроль и установлен срок самоуничтожения, — ответила Катя.
— Девчонки. Я всё равно живой труп. Расскажите вкратце о своей работе. Я хоть буду знать, за что меня убили, что это за технологии, — выдавил я.
Инга начала первой:
— У нас осталась пара минут, слушай. Киберматка создала шестое поколение чипов. Теперь это биоимплантаты. Мы пытаемся под контролем военных вживить эти чипы в людей. Но пока всё идёт очень плохо. Чипы не приживаются. Идёт отторжение, но не биологическое, а скорее технологическое. Имплантат слишком рьяно кидается на разум человека, подчиняя его себе, и мы получаем существо с невероятными возможностями и неконтролируемой агрессией.
— Чем хорош имплантат? — спросил я.
— Как чем? Ты же получаешь все возможности суперчеловека. Имплантат должен работать в симбиозе с твоим мозгом, а не управлять им. Но пока у нас получаются только уроды-куклы, покорённые искусственным интеллектом, — ответила Инга.
— Между прочим, военные тратят реальных ребят, солдат, на эти эксперименты. А после удаления имплантата в лучшем случае парень остаётся заикой. Так понятно? — сказала Катя.
Инга взглянула на часы.
— Нам пора, — произнесла она. — Я знаю, что всё будет хорошо. Я верю Михаилу. Девчонки по очереди чмокнули меня в щечку, потом Катя бросила на стол мой телефон, и они быстро удалились, оставив меня наедине с ужасными мыслями. Я попросил счет, расплатился и ушёл. Шашлык остался нетронутым, аппетит пропал напрочь.
Когда я выходил, зазвонил мобильный. Я взял. «Номер не определён». Внутри всё сжалось. Этого не может быть, неужели кто-то нашёл Тамару. И как она сможет позвонить? Она же отключена! Я поднёс трубку к уху. В животе опять предательски заурчало.
— Привет, Санёк. Это Миша. Надеюсь, не забыл меня. Не перебивай и просто слушай. У нас мало времени. Мне нужна твоя помощь. А тебе моя. Поэтому слушай меня внимательно. Я тебя прошу, полностью доверяй своей Тамаре. Ты должен попасть на базу, интегрировать её сознание в новый био-чип и вживить его себе. Иначе ты труп. Тебе помогут Инга и Катя, скажи им только кодовое слово «убонго». Ничего не бойся. Как понял? — Голос Михаила звучал довольно бодро.
— Понял отлично. Но вопрос. Как же я попаду на базу?
Любая возможность выжить была мне сейчас очень интересна.
— Под пассажирским сиденьем твоего автомобиля лежат все инструкции, как попасть на базу. Друг, Санёк, я в тебя верю. Спасай наши души. Да, и не забудь выбросить этот свой телефон. Когда понадобишься, я найду тебя сам.
Связь прервалась.
Сначала надо было взять картридж с чипом. Я поехал домой. Не стал заезжать во двор, прогулялся квартал, зашёл через заднюю дверь в огороженный двор. Странно, охранника на месте не было.
Тихо поднялся по лестнице. Внизу на полу лежало бездыханное тело консьержки Гали. Дверь в мою квартиру была вынесена, теперь просто зиял черный проём. В комнатах всё перевёрнуто снизу вверх, бедный холодильник стоял распахнут с раскиданными как взрывом полками и ящиками. В кабинете все стены сделанные из гипсокартона разбиты, дверка видеонаблюдения вырвана, регистраторов уже не было.
Как хорошо, что я вытащил из них жёсткие диски после того случая. В моём варианте записывать самого себя с секретным устройством — жуткое палево. Не зря сработала моя чуйка-паранойя.
Стояла ужасная тишина. Я прошёл в спальню — там царил хаос. Нажал секретную кнопку. Слава богу, этот тайник с сейфом не найден. Я забрал деньги с картриджем и тихо ушёл.
Глава 14
Куда теперь податься? Миша сказал надо попасть на базу. Чтобы на неё попасть, сначала надо найти укромное место. Изучить план Михаила. База — это же секретный защищённый объект. Там муха не проскочит.
Надеюсь, он всё тщательно продумал и меня не грохнут.
Если вояки меня ищут, мне нельзя использовать мой автомобиль. Мне нельзя светиться с моим фейсом. Меня негласно ищут. И ищут везде.
На ум пришёл стишок:
Ищут пожарные,
Ищет милиция,
Ищут фотографы
В нашей столице,
Ищут давно,
Но не могут найти
Парня какого-то
Лет двадцати.
Самуил Маршак только ошибся с возрастом, всё остальное мне подходило. Вот только в его стихе героя искали чтобы наградить, а мне вероятно светит страшная участь.
Наверняка у всех постовых есть моя фотография. Я подошёл к своему лексусу, пошарил под пассажирским креслом и действительно нашёл пластиковый файл от Михаила. Там лежал один лист бумаги и непонятная пластиковая карточка, видимо ключ.
Потом, открыл бардачок, достал оттуда Петину папку и раскрыл её. Так, что же здесь? Ну, билеты на Стамбул уже явно пропали, куда я успею улететь, рейс всего через три часа. Выкинем, но не здесь. А вот паспорта пригодятся. Их было два. И везде моё лицо. Только я сам почти русый или даже шатен, а на меня смотрел жгучий брюнет с моим лицом. Имена, конечно, в паспортах были разные. Теперь я понял, почему Петя посоветовал мне сразу покрасить волосы.
Один паспорт, тот что больше понравился, я сложил в тот же файл, свернул его пополам, впихнул во внутренний карман пиджака, две пачки из сейфа по десять тысяч евро рассовал по боковым карманам. Они заметно оттопырились, но других вариантов у меня не было. Из паспортов мне приглянулся паспорт на имя Волкова Сергея Анатольевича. Его и положил отдельно в нагрудный карман.
Ещё у меня был с собой мой настоящий, старый паспорт, несколько десятков тысяч рублей и кредитки. Паспорт и кредитки я вытащил, сложил вместе с просроченными авиабилетами, зашёл за гаражи и сжёг. Я понимал, что любая транзакция с моих карт мгновенно меня обнаружит. Телефон я уже давно выбросил в яму с водой.
Потом прогулялся по улице, нашёл салон красоты, коротко подстригся и перекрасился абсолютно чёрной краской. Интересно: всего лишь изменив причёску и цвет волос, я стал вообще неузнаваем. Видимо, такой тип лица. Никаких запоминающихся морщин и родинок на нём не было, а радужка глаз у меня всегда меняла цвет в зависимости от освещения.
Всё! В общегражданском понимании Александра Васильевича Воробьёва больше не существует.
Ищите теперь меня и выкусите!
Следом родилась идея, я заскочил в магазин, взял колбасы, селёдки, хлеба, бутылку «Журавлей» и спокойной походкой пошёл в гаражи, к своему старому знакомому слесарю Васильичу.
Он был большим другом моего отца.
