Том долго изучал фотографию. Сердце Джейн замерло, у нее вдруг возникла безумная мысль, что сейчас он отбросит в сторону папку и, забыв приличия, заключит ее в объятия, с жадностью припадет к ее губам. Она представила, как ее пальцы зароются в его густые черные волосы, и она, повинуясь его напору, ляжет на мягкие подушки дивана, а Том, склонившись над ней, начнет нетерпеливо срывать с нее одежду. Кровь заструилась горячей волной, когда ее фантазии стали еще более откровенными и она представила его руки ласкающими ее тело, его губы — целующими ее обнаженную кожу. От волнения Джейн начал бить озноб.
Обними меня, поцелуй, мысленно молила она.
Однако Том как ни в чем не бывало аккуратно сложил фотографии и закрыл папку.
— Отличные снимки. Уверен, тебя ожидает успешная карьера. Конечно, при условии, что ты не располнеешь или что-то в этом роде.
Джейн хотелось закричать, разрыдаться, но она сидела, словно истукан, и тупо наблюдала, как Том поднялся с места, потянулся и, широко раскрыв рот, зевнул.
— Хм, я устал. Прошу извинить, но я хотел бы лечь спать. Не забудь выключить свет, когда пойдешь к себе. Спокойной ночи.
4
Джейн осталась в одиночестве, такой брошенной и никому не нужной она не чувствовала себя никогда. Ну что бы произошло, если бы они поцеловались? Наверное, он возомнил себя святее Папы Римского!
Идти спать не хотелось, и, не зная, чем себя занять, девушка медленно побрела в кухню, где ей на глаза попалась стоящая на столе бутылка вина. Наполнив бокал до краев, она в несколько глотков осушила его.
— Черт бы его побрал, черт, черт! — Если нельзя бросить ему проклятия в лицо, ничто не мешает ей сделать это заочно.
Я не какое-то там создание без роду без племени, накручивала себя Джейн, чтобы обращаться со мной подобным образом. И отнюдь не распущенная бабенка, каковой меня, похоже, считают. Если бы Том только знал, что я живу как монахиня, что со времени развода у меня не было близости ни с одним мужчиной…
Утерев слезы, она налила себе еще вина.
— Всего-то немного нежности мне хотелось от тебя, Том, — прошептала Джейн, опорожняя бокал. — Всего-то несколько невинных поцелуев, простой ласки. Неужели это идет вразрез с твоими моральными принципами? Неужели ты совсем равнодушен к сексу? Или просто безразличен ко мне? Неужели ты не находишь меня чуточку привлекательной, совсем не испытываешь желания?
Девушка не задумывалась, почему она хочет именно Тома, в то время как другие мужчины старались завоевать ее симпатии, но им это не удавалось. Она догадывалась, что ответ на этот вопрос может оказаться весьма опасным. Сейчас не до самокопаний.
Ей еще никогда не приходилось столько пить. Покачнувшись, Джейн повернулась к двери в гостиную. Похоже, она неровно подвешена на петлях, придется утром сказать об этом Бену. А еще он должен что-то сделать с неровным полом, крутились в затуманенной алкоголем голове Джейн обрывки мыслей, когда она, выполнив просьбу Тома погасить свет, на ощупь пробиралась к лестнице.
Она не помнила, сколько времени ей потребовалось, чтобы подняться по лестнице. Затем долго стояла, тупо уставившись на дверь своей комнаты. Озорная мысль вдруг пришла ей в голову, и, хихикнув, девушка, пошатываясь, сделала несколько шагов к спальне Тома и бесшумно открыла дверь. Ночник не горел, но лунный свет, проникающий сквозь незашторенное окно, падал на спящего на широкой кровати человека.
Стараясь не шуметь и с трудом сохраняя равновесие, девушка пробралась к кровати. С платьем проблем не возникло, как и с нижним бельем. Однако ремешки сандалий стали непреодолимой преградой для пальцев, никак не желавших слушаться, но вскоре и обувь присоединилась к одежде, бесформенной кучей лежавшей на полу. Довольно хихикая, что ее затея удалась, Джейн нагишом скользнула под одеяло.
Тело Тома было теплым, дыхание ровным. Положив ему на плечо подбородок, Джейн вытянула руку, чтобы обнять Тома. Ей страстно хотелось коснуться черных волос, кучерявившихся на груди Тома, но ее рука, похоже, весившая сейчас целую тонну, так и осталась лежать на его бедре. Сон приятной теплой волной начал растекаться по телу. Шум в голове стих, и вместо него зазвучала колыбельная мелодия. Уже засыпая, Джейн представила, что подумали бы прихожане, если бы узнали, что их благочестивый священник спит в чем мать родила.
Это сон или явь? Джейн боялась открыть глаза и спугнуть прекрасное видение.
Она лежит с Томом в постели. Одной рукой он обнимает ее за шею, и ее голова покоится на его согнутом локте. Другой рукой он крепко прижимает ее к себе, поглаживая ладонью спину.
Горячие губы Тома запечатлели поцелуй на ее волосах, затем скользнули вниз по лицу. Он поцеловал Джейн в висок, затем она ощутила, как кончик его языка легким движением проник ей в ухо. Вслед за этим она почувствовала его губы на своей шее.
Бессознательно Джейн обняла его. Поднятая рука девушки открыла Тому доступ к ее груди. Он тут же этим воспользовался, нежно и с каким-то исступлением лаская ее. Пальцы легко теребили сосок, дразняще пощипывали, заставляя желание горячей волной растекаться по телу.
Звук, похожий на удовлетворенное рычание, вырвался у Тома, когда его рот начал жадно искать ее губы. Наконец их губы встретились и на мгновение замерли, чтобы затем слиться в долгом поцелуе.
Безудержная страсть овладела ими, язык Тома глубоко проник в рот девушки, затем начал теребить кончик ее языка. Устав от этой игры, он снова погрузил язык в глубину ее рта.
Томное урчание сорвалось с ее губ, Джейн еще сильнее обняла его за шею и уперлась коленом в возбужденную плоть, давшую ей почувствовать силу желания. Джейн застонала от наслаждения и, выгнув спину, еще теснее прижалась к нему…
Том открыл глаза и замер. Джейн сонно улыбнулась, он же с ужасом уставился на нее. Бежали секунды, а Том словно оцепенел.
Затем резким движением он отпрянул и попытался вскочить с кровати. Его ноги запутались в простыне, и Том с яростью попытался отшвырнуть ее. Одеяло соскользнуло с Джейн, оставив ее обнаженное тело полностью открытым его остекленевшему взгляду.
— Что?.. — Том затравленно озирался по сторонам, словно пытался понять, где находится.
Джейн наслаждалась видом его великолепного тела, с которым совершенно не сочетались растрепанные волосы, но ей совсем не хотелось, чтобы Том кричал. У нее раскалывалась голова, внутри все горело. Собравшись с силами, она села и, чтобы хоть немного ослабить нестерпимую боль, приложила ко лбу руку.
— Что ты здесь делаешь?! — заорал Том. Она подняла на него затуманенные глаза.
— Я спала. Пока ты не начал меня целовать. — Джейн сделала умоляющий жест. — И, пожалуйста, не кричи.
— Я не кричу. Неужели ты думаешь, что я хочу всех разбудить? И я не целовал тебя.
— Нет, целовал, — не унималась девушка, улыбаясь ему. Боже, как болит голова. И почему здесь такой яркий свет? — Будь любезен, задерни шторы…
