и полицейском дубинкой.
Здоровяк взял со стола шприц и не церемонясь вколол его в плечо пленнику.
— Теперь рассказывай по порядку. Кто ты? Откуда у тебя Руны? Где диск? — первый показал рукой на стол, где третий их коллега с помощью специального счетчика считывал уровень излучения с бокса, который отдал ему Оленев.
— Георгий Гронский, приехал на конференцию с Оленевым Ильей…
Кулак, затянутый в перчатку с силой врезался в скулу, разрывая кожу на щеке, подтверждая мысли пленника насчет нелепого аксессуара одежды у здоровяка. Перед глазами запрыгали красные искры.
Светловолосый пододвинул еще один стул ближе к нему и сел.
— Так называемый Оленев Илья кое-что забрал у нас без спроса. Мы просто очень хотим вернуть наше имущество.
В голове шумело. После химии, которой его накачали, четкость сознания пока не восстановилась и у Гронского никак не получалось выстроить барьер. И сколько его организм будет отходить от этой дряни он не знал. Надо тянуть время.
— Ладно! — зло выдохнул он, отбрасывая уже отработанную первую легенду и примеряя вторую. — Мое имя на самом деле Георгий Гронский, я работаю в охранном агентстве, — начал он. — Меня наняли сопровождать ученного на конференцию в Маккаа.
Теперь удар пришелся по второй щеке. Георгий стиснул зубы, пережидая первую, острую боль.
— Мы видели тебя у бара на Магистральной. И как ты наших положил. Очень похоже на штучки стражей. Еще раз солжешь мне, познакомишься с моим приятелем, — белобрысый показал на своего дружка, стоящего с битой за его спиной.
— Это был обычный силовик на несколько зарядов. Я работаю в охранном агентстве «Крепость». Мне всего лишь надо было сопроводить, а потом вернуть домой моего подопечного.
Здоровяк ударил в нос. Тот противно хрустнул и на губы, подбородок потекла кровь.
— Я тебе лошадиную дозу мекса ввел, ты не можешь мне врать. Хочешь сказать, что простым охранникам вшивают кодировку от сыворотки?
— Потому что нет никакой кодировки! Осел! Я не вру.
Белобрысый ударил.
— Кто ты? Где диск?
Каждый вопрос чередовался с ударом по лицу.
— Да пошел ты! Иди уши прочисть, мудила! Говорю же тебе, я ничего не знаю о делах Оленева.
Гронский пытался выстроить рисунок Искры, но каждый удар ослабевал связь сознания с его телом. И контур размывался вместе с сознанием.
Потому что сам еще не знаешь в какое дерьмо ты влез.
— Что тогда это?
Здоровяк указал на бокс, лежащий на столе рядом с программистом.
— Оленев отдал в машине, когда понял, что кранты ему. Сказал, что я должен отвезти своему руководству.
— А диск?
— Не знаю я ни о каком дис…
Договорить он не успел. Дубинка врезалась в ребра, выбивая дыхания. После второго удара внутри что-то хрустнуло. Третий раз дубинка со всего маха опустилась ему на колено. Светловолосый плеснул в лицо чашку воды, не давая попрощаться с сознанием.
— Не надоело героя из себя строить? Просто скажи, где он.
Георгий облизал разбитые губы.
— Понятия не имею, о чем вы говорите, — сипло ответил он. — Никогда его не видел.
Здоровяк ударил дважды. По губам и скуле, в очередной раз вспарывая кожу. Сознание опять скользнуло куда-то в сторону небытия, но удержалось на самом краю. Георгий глухо застонал.
— Уровень сильный, порядка девяти-десяти условных единиц, — сообщил тот, который возился с боксом, — равен только что отделенным Рунам. Защита бокса выдержит еще пару часов, потом надо менять.
Георгий прикрыл глаза, в который раз пытаясь выстроить рисунок. Пока его не трогали, возможно получится сосредоточиться. Он понимал, что время его почти закончилось. Знать бы еще за что он все это терпит. И что за диск от него требуют. Оленев, сука, ничего не сказал. И Архипов тоже.
Я не работаю ни на вашу контору, ни на Дранкур.
А Архипов знал об этом диске? Он дал понять, что у Оленева надо найти и забрать Руны.
— Ингрис, Нарси, — наконец подал голос еще один. За все часы это были его первые слова. До этого он или сидел в кресле, отстраненно читая что-то на своем смарте или смотрел в окно. Ни во что не встревая. Он был одет в легкую светлую рубашку и джинсы, как обычный турист. — У нас нет больше времени. Решите наконец вопрос.
Георгию удалось выстроить два контура. Слишком слабо, чтобы вывести из строя всех сразу.
— Слышал? — обратился к нему светловолосый. — Просто скажи, где диск. И мы уйдем. Даже убивать тебя не станем. Ты нам в общем-то не нужен.
— Я не знаю, где диск.
Здоровяк подошел к нему, расстегнул наручники, освобождая руки.
— Говорю же я всего лишь сопровождал Оленева в поездке, — Георгий сжал зубы, понимая, что ничем хорошим это освобождение для него не светит.
Подтверждая его мысли, Ингрис схватил его руку и положил на деревянный подлокотник стула.
— Держи! — отдал он приказ своему коллеге, — сейчас ты мне все скажешь.
Это он уже к пленнику, занося биту.
— По пальцу за каждый неверный ответ. Пока не скажешь, гаденыш. Надоело с тобой возиться!
Барьер!
Дубинка обрушилась на мизинец, разрывая в клочья выстроенный контур. Георгий взвыл.
— Не слышу!
После второго пальца на глаза опустилась кровавая пелена.
— Где?!
Третий Георгий уже не чувствовал.
Вода освежала. Он текла по избитому лицу, смывая кровь, боль, проясняя рассудок. Георгий слизывал с губ живительную влагу вперемешку с кровью. Болела каждая клеточка тела. Рука горела словно в огне. Но в голове было ясно. Если не считать усилившегося шелеста. Фон излучения усилился. Наверное, истончилась защита бокса. Или они пытались его открыть. С этих недоносков станется.
Перед глазами всплыл рисунок. Неожиданно четко и ярко. Рисунок стихийной Искры. Что с этим делать страж не знал. Его основная Искра — сила. Как у любого стража. Все они знали контуры всех своих Искр, но умели использовать только основную. Другие могли лишь фоново дополнять, укреплять, усиливать, но не больше. Соединить рисунки это была мечта всех теоретиков, которые писали целые трактаты о возможном прорыве и что это даст человечеству.
Георгий еще раз облизал губы. Сейчас он очень бы хотел знать, что это даст ему лично. Здесь и сейчас.
Сознание привычно расслоилось на пять сегментов. Пять контуров стихии уверенно встали один на другой. Мысленно соединить. Наполнить силой.
Краем глаза Георгий видел ноги здоровяка и часть биты.
Барьер!
Защитный контур ударил здоровяка по ногам. Как оказалось, стихийная Искра была гораздо слабее основной. Если бы страж ударил пяти уровневым барьером по незащищенной плоти, любитель ломать кости остался бы без ног. Так, к огромному сожалению Георгия, он отделался переломами
