спрашивает у бандита? Улыбаюсь ей.
— Скажем так, не все сферы моего бизнеса легальны, — отвечаю, наконец, заметив, как малышка моя начинает нервничать. Сжимаю ее тонкие пальчики.
— Вова сказал, что ты — опасный человек, — тихо говорит Лиза. Начинаю уважать ее друга. Зная меня, все равно пытался предупредить подругу. Думаю, мы с ним поладим. Мне важно, чтобы рядом с Лизой находились надежные люди. Так мне будет спокойнее.
— Я опасен для врагов, я опасен в гневе. Тебя не обижу никогда.
— Не надо давать обещаний, которые не сможешь сдержать! — вдруг просит она. Я удивленно поднимаю бровь. — Обидеть можно не только поступками, но и словами. Ты ведь не знаешь, что будет в будущем. Вдруг, ты увидишь рядом со мной моего одногруппника, приревнуешь, не выяснив ничего, наговоришь гадостей, обидишь. Значит, и слово не сдержишь.
— Ого! — восклицаю я.
— Ты убивал? — снова задает вопрос, который заставляет восхититься уже ее смелостью.
— Нет.
— Занимаешься торговлей наркотиков?
— Нет.
— Оружием?
— Лиза. Я не могу отвечать на такие вопросы. Ты должна это понимать. Чем меньше ты знаешь о моих делах, тем лучше для тебя и безопаснее, — прерываю этот допрос достаточно грубо. Понимаю, что Лиза может обидеться, но и отвечать дальше не имею права.
— Прости, — неожиданно говорит она. Снова поражает меня. — Меня понесло немного. Это простое женское любопытство.
— Да? А я почувствовал себя на допросе у следователя? Не думаешь сферу деятельности сменить?
— Нет!
— А долго тебе еще учиться? — интересуюсь я. Лиза вздыхает.
— Заканчиваю последний курс, прохожу аккредитацию. Поступаю в ординатуру. Оканчиваю ее, и я свободна, как птичка. Точнее не свободная, потому что по итогам аттестации получу работу и сразу приступлю к своим обязанностям, — отвечает она. Да, никогда не задумывался, какой непростой путь проходят медики, чтобы начать работать по профессии.
— Ты какое направление выбрала?
— Хирургия.
— А может ну его? — вдруг спрашиваю я. Лиза удивленно смотрит на меня. — Давай, организую тебе досрочную аккредитацю, диплом, нарисуем тебе ординатуру, аттестацию эту. Я найду людей, которые все сделают, как надо. И иди работать.
— Как у тебя все просто! — смеется Лиза. — А ты не думаешь, что можешь однажды попасть на операционный стол с лопнувшим аппендиксом к вот такому специалисту?
— Это настолько страшно? — уточняю на всякий случай.
— Ну, ничего страшного, конечно. Но можно умереть.
— Охренеть. Нет, милая, забудь, что я сказал. Лучше учись.
— Вот именно, — смеется Лиза. — Я хочу стать настоящим профессионалом, чтобы мама мной гордилась.
— Кстати, а где она? Я так понял, что ты живешь с бабушкой. Мама где-то на заработках? — задаю вопрос и понимаю, что полез не туда. Глаза Лизы вмиг потухли, а после наполнились слезами. Ну что я за дебил? Лучше бы пробил сам по своим каналам.
— Мама умерла, — тихо отвечает Лиза. Притягиваю ее к себе и крепко обнимаю.
— Прости, я даже не подумал. Прости.
— Мама погибла в аварии вместе с отчимом несколько лет назад. Я вроде справилась с утратой, но вспоминать тяжело.
— Никто не займет ее место в твоем сердце, Лиза. Поэтому ты всегда будешь с тоской вспоминать о ней.
— Ты так говоришь, словно…
— Мои родители живы, — прерываю ее мягко. Понимаю, о чем она могла подумать, когда услышала мои слова. — У меня умерла бабушка. Она с 3-х лет мной занималась, пока родители отдыхали, строили бизнес, налаживали связи. Им было не до меня. Бабушка практически заменила мне мать. Было очень тяжело, когда ее не стало.
— Сочувствую.
Вместо ответа обнимаю ее крепче, целую в висок. Не думал, что смогу так быстро открыться кому-то. С Лизой многие мои принципы слетают без сопротивления. Она прижимается ко мне всем телом, обнимает за талию. Так и стоим, потеряв счет времени. Не хочу уходить, но понимаю, что меня еще ждут дела. Отклоняюсь от Лизы. Она все понимает по моим глазам. Сама отходит на шаг и тянет меня обратно к дому.
— Ты говорила про маму и отчима, — вдруг вспоминаю я. — А отец? Где он?
— Не знаю. Кстати, вчера бабушка, наконец, рассказала мне о нем.
— В смысле? Ты ничего не знала про него?
— Неа. Когда я родилась, его не было рядом. Мама ничего не рассказывала. Бабушка увидела тебя, вспомнила про папу.
— А чем я напомнил ей твоего отца? — смеюсь я.
— Помнишь я говорила, что она посчитала тебя бандитом? — спрашивает Лиза. Я киваю. — Я спросила у нее, почему так. Бабушка ответила, что папу моего напоминаешь. Оказалось, что папа мой — бандит.
У меня даже рот открывается от этих слов. В смысле ее папа — бандит. Из наших? Быть такого не может! Не помню никого с фамилией Барский. Хотя… Мама Лизы могла остаться на девичьей фамилии, если они не расписывались. Лиза предугадывает мой вопрос, и сама рассказывает историю любви родителей. Красиво и печально. Странно, что этот Игорь не пытался найти любимую женщину после освобождения. Два варианта, почему так. Первый: он не любил, а лил в уши. Второй: любил, но кто-то наговорил гадостей на девушку. Возможно даже, сообщили, что забеременела от другого. Этот вариант мне кажется самым верным.
— Может, найти его? — предлагаю Лизе. Мы уже стоим под ее подъездом. Девушка отрицательно качает головой.
— Не вижу смысла. У него своя жизнь, у меня — своя. Нас ничего не связывает. Пусть он остается в прошлом.
— Как знаешь, — я не настаиваю. Это ее решение. Передумает, всегда буду рад помочь. — Завтра в 07:30 буду у тебя.
— Хорошо.
Лиза обхватывает мое лицо ладонями, поднимается на носочках и целует в губы на прощание. Хочет отстранится, но я не готов ее сейчас отпустить. У меня есть еще несколько минут в запасе. Прижимаю ее к себе, впиваюсь в пухлые губы. Целую ее жадно, глубоко, сплетаю наши языки. Лиза начинает тихо стонать в мой рот. Напираю на нее, пока ее спина не касается двери подъезда. Сил нет оторваться от нее. Проникаю рукой под пайту, касаюсь пальцами нежной кожи живота. Лиза дрожит от этого невинного прикосновения. А мне мало. Веду рукой выше, накрываю ладошкой полушарие груди. Лиза прогибается навстречу этой ласке. Какая она чувственная! Охереть можно. У меня такой стояк, что бетонные плиты можно разбивать. И это я даже голой ее не видел, да и не касался особо.
— Аррс, — шепчет она, задыхаясь от нехватки воздуха. Даю ей сделать пару вдохов и снова завладеваю сладкими губами. Лиза всхлипывает, когда освобождаю ее потяжелевшую грудь из чашки кружевного, мать его, бюстгальтера, и касаюсь большим пальцем затвердевшего соска. Легко щипаю тугую вершинку. Лиза кусает
