А может, И. И. это теперь Искусственный Интеллект. Опять он ржет… Тебе весело, а я и в Москве-то с тех пор ни разу не был. Да вообще почти нигде. В Штатах только, на их объект поглазеть. А так все года тут, без отпусков. В Городе разве, иногда. На квартире у меня поселилась там одна… хорошая женщина, спокойная, хозяйственная… готовит вкусно… Вот. А у руководства настоящие ФИО, сколько их ни есть, полагаю, выше моей формы допуска. А она у меня, прикинь, номер раз! У тебя вот какая форма?
Игорь задумался.
— Сейчас, наверное, никакой. А была… вроде вторая… из того же разряда странность: вроде помню, но как бы не сам, а по рассказам чьим-то… моим же…
— На данный момент это не важно, — оборвал его Коммодор. — На данный момент важно, что нынче у тебя форма допуска — как у меня. Первая. Гриф «особая важность».
— Ничего себе, — сказал Игорь. — А вот у нас когда-то… или не у нас… да-да, в данный момент не важно… в общем, первую форму имели Генеральный и еще один мужик. Он занимался выживаемостью изделий наших в условиях термоядерной войны, там первая форма требовалась. А у начальника его непосредственного была вторая, ему видеть отчеты своего же как бы подчиненного не полагалось. Чума. И что у меня теперь первая — тоже чума. Не ожидал.
— Ага, — согласился Коммодор. — А что, без тебя, говоришь, тебя обженили? Ну и обженили. А то как бы я тебе все это рассказывал, прикинь?
— Интересно, — протянул Игорь. — Я-то ни за что не расписывался. Да и фамилии твоей до сих пор не знаю.
— Расписываться тебе ни для чего, у нас тут не Москва, мы тут не бюрократы какие. А фамилия у меня самая что ни на есть простая.
— Тоже, небось, Иванов? — коварно предположил Игорь.
— Ехидна ядовитая… — ухмыльнулся Коммодор. И выдал с наигранной задушевностью: — У меня удивительная фамилия: Смирнов…
Игорь слегка напрягся, но тут же вспомнил:
— Главное, редкая.
— Молоток! — одобрил Коммодор. — Однако ж, и впрямь фрукт ты экзотический: добро я «Иронию судьбы» разве что не наизусть знаю — каждый Новый год ее по ящику крутили. Но ты-то, молодой такой — откуда?
Игорь только пожал плечами. Понятия он не имел, откуда…
— Кстати, — оживился Коммодор. — Об искусстве. Помнишь, я тебе докладывал, ну, в самом начале, когда под запись беседовали…
— Сейчас, небось, тоже пишешь, — не удержался Игорь.
— Угу, а микрофон у меня в плавках. В мокрых.
— Да вон, одежда валяется. Твоя, да и моя тоже. Кто вас знает…
— Ну тебя, — отмахнулся Коммодор. — Мало, что маньяк, так еще и параноик… Ты послушай: помнишь, про безумные идеи я тебе излагал? Энтузиасты их академикам слали, и поныне тоже шлют. А академики их антинаучными объявляют. Помнишь?
— Ну?
— Вот. А одному втемяшилось, и прислал он, что это у нас началось вторжение инопланетян. Идея такая, что объект — он вроде куколки. Зреет, зреет, а как созреет, так ужас всякий из него полезет. И, значит, уничтожит все человечество. Или, в лучшем случае, поработит. И, стало быть, надо по объекту термоядерными фигачить. Он про опыт китайских товарищей был не в курсе…
Игорь засмеялся:
— Плодотворная идея! Хоть кино снимай!
— В точку! — кивнул Коммодор. — Академики ему отписались, что, типа, не уполномочены разрабатывать подобные гипотезы. Так он, кино не кино, а роман начал сочинять! И на литературные сайты выкладывать!
— Логично. Если вы не отзоветесь, мы напишем в спортлото, — процитировал Игорь.
— Во-во. Ты их в дверь, они в окно.
— Однако странно, что я этих публикаций не видел. Литсайты знаю, поглядываю в них, а Завод для меня и вовсе тема, сам знаешь…
— Ничего странного. Он, правда, действие перенес на Соловки, противостоять нашествию выставил троицу — монаха, майора ВДВ и библиотекаршу. Однако же нашлись бдительные товарищи, а как же. С тех сайтов все поснесено, с концами, а у гения все изъято. Беседу с ним провели соответствующую. Вежливо провели, но убедительно. Он и сдал — заметь, добровольно — все, что наваял по теме, и уже вываленное было на сайты, и заготовленное. И сервера все почищены. Только у нас, в смысле в департаменте, остались копии. Спецхран, понимаешь. Так-то. А ты говоришь литература…
— Графомания вечна… — откликнулся Игорь. — Бдительность, наверное, тоже…
Помолчали. Потом Коммодор сказал:
— Короче, Смирнов моя фамилия! Доволен?
— Опять, небось, резервный позывной, как у Алекса с Жорой, — прищурился Игорь.
— Достал уже, умник, — беззлобно ответил Коммодор. — Может, паспорт тебе предъявить? Или еще вопросы есть?
— Да так, чисто из любопытства… Не знаешь, почему народ здешний, как назовешь Завод зоной, сразу чуть не в драку лезет?
— В драку не в драку, это ты не того… но есть такое. Я тоже поначалу не понимал, а поспрошал, да сам мозгами пораскинул. И думаю вот что. Народ у нас бывалый, всякое видал. Для них зона — это где преступников содержат. А на объекте — безвинные души. Какие ж они преступники?
— Резонно…
— Больше тебе скажу. В наших официальных документах слово «зона» тоже не приветствуется. Напишешь по недосмотру, а тебе укажут: не зона, а объект и прилегающие территории.
— Со «Сталкером», что ли, ассоциации не хотят? С «Пикником», вернее? — удивился Игорь.
— Кто их знает… Я не спрашивал. Но, может, и так. В «Пикнике» твоем Зоны эти кто нагадил, инопланетяне? А коли инопланетяне, мы бессильны. А начальству, — Коммодор поднял палец, — в бессилии сознаваться — хуже коронавируса. Так, все, жрать охота, шагом марш песок с себя смывать, а там харчеваться, а там и на боковую пора. Завтра день серьезный. Ты в какое время трогаться решил?
— В одиннадцать десять отсюда стартуем.
— Добро, — согласился было Коммодор. И тут же уточнил: — В одиннадцать нуль-нуль отчаливаем.
Глава 7. Добро пожаловать. 06.06.49, воскресенье
Ехали на черном электроджипе, вчетвером: вел Алекс-Борзый, рядом с ним сидел Сергей-Коммодор, сзади Жора-Упырь и он, Игорь-Маньяк, в слегка подзабытом прикиде — камуфляж, берцы, кепарь. В багажнике рюкзак, уложенный профессионально — Соня оказался по этой части мастером, проинструктировал исчерпывающе, дважды переукладывать заставлял.
Отчалить могли бы и позже на несколько минут: к мосту через канал прибыли без двадцати двенадцать.
— Ничего, — сказал Игорь. — Перекурим не спеша. Жара, конечно… не май месяц…
— Не ничего, а нечего! — приказным тоном заявил Коммодор. — Ну-кось, барахло свое нацепи, погляжу, как оно.
— Йес, кэп! — улыбнулся Игорь.
«Как оно» оказалось нормально. Коммодор даже заставил попрыгать — нет, ничего не болталось, не отваливалось, не гремело.
