— А президент?
— Он в здании, — Адри не заподозрил в моём вопросе ничего странного, — пытается договориться с аргатинами.
Я улыбнулась, пользуясь тем, что брат не видит выражение моего лица.
— Чего они, вообще, хотят?
Адри тяжело вздохнул, взъерошив мне волосы на макушке:
— Мы давно получали известия о том, что на севере, в горах, происходят странные вещи — пропадают люди, ощущаются толчки, словно от землетрясений… В разное время туда отправляли несколько разведывательных групп, но все они возвращались ни с чем. Только недавно выяснилось, что там собралась самая настоящая банда: воры, убийцы, сбежавшие преступники, но большей частью аргатины, которых не устраивала политика ни Аргата, ни Илартании. До сих пор непонятно как им удалось незамеченными добраться до столицы, но факт остаётся фактом — они здесь. Благодаря тебе девочки из училища спасены, но и без них там хватает убитых и раненых. Кстати, ты вполне можешь рассчитывать на награду.
Мне очень захотелось треснуть его чем-нибудь по голове:
— Какие награды, Адри! Главное, чтобы всё обошлось и закончилось благополучно. Для всех.
Какое-то время мы сидели молча, я не думала ни о чём и просто наслаждалась поддержкой близкого человека. С братом я всегда чувствовала себя в безопасности, он с детства заботился обо мне, иногда даже чересчур, и я могла только догадываться о том, что он пережил, понимая, что я осталась в захваченном здании.
Здание… как же я могла забыть?!
— Адри! Быстрей! Они же могут выйти незамеченными! — Я выскочила из машины, сбросив плед и рванула за угол, туда, откуда мы бежали, спасаясь.
И Адри может опытный военный, но не все выверты женской логики ему доступны. Уже на ходу я услышала как он, выругавшись, на бегу отдаёт приказы. Собственно, добежать до угла я не успела, не мне тягаться с военной подготовкой брата, а спустя ещё несколько десятков секунд к нам подоспели человек десять-пятнадцать. Меня Адри резко дёрнул за руку, оттесняя себе за спину и выглянул из-за угла. Следы на снегу были маленькие — наши, и их было мало, а значит, мы успели.
— Сиди тихо! — не знаю, как он смог рявкнуть на меня шёпотом, но я впечатлилась.
Адри жестами начал отдавать непонятные для меня приказы. Окружающие нас люди тихо и незаметно растворились в темноте.
Минуту всё было мирно, но неожиданно раздались выстрелы, ругань и свет вынырнул оттуда, где, по моим представлениям, был поворот во внутренний двор. Не выдержав, я рванула туда, услышав, как в очередной раз выругался Адри, не успевший меня остановить. Уверена, сегодня я побила все рекорды по глупости, учитывая, что ничем особым помочь не могла, но что-то непреодолимое тянуло меня в самую гущу событий.
Оставалось надеяться, что меня не заденет шальная пуля.
Удар. Я почувствовала как меня крепко, до боли, стиснули и над моим ухом раздалось:
— Всем бросить оружие на землю, иначе пристрелю девчонку!
Время застыло. Заметив Адриана, сидящего на снегу и прижимающего к себе неестественно вывернутую правую руку, я рванулась было к нему, но меня с силой дёрнули за волосы обратно.
Из глаз брызнули слёзы, брат попытался встать, но, похоже, сломанной рукой его травмы не ограничивались.
— Повторяю еще раз, всем бросить оружие! Иначе… — и державший меня недвусмысленно приставил что-то к горлу.
Почувствовав, как шею холодит металл, я застыла, но мужчина надавил сильнее, и по коже заструилась горячая кровь. Откровенно говоря, в глубине души я понимала, что мои сегодняшние поступки должны закончиться чем-то подобным.
— Чего ты хочешь? — Адри смог встать и, с поднятой в примирительном жесте левой рукой, приблизился на шаг.
— А тебе, я смотрю, девчонка особенно дорога? — мужчина гадко захихикал. Почувствовав его дыхание на шее, я передёрнулась, — И я тебя понимаю! Пропустите нас и дайте машину, чтобы мы могли скрыться. А девчонку я потом отпущу, если она, конечно, сама захочет…
От откровенных намёков меня начало подташнивать. Я стояла, не шелохнувшись, и боролась с диким желанием пнуть державшего меня мужчину, жалея лишь о снятых туфлях на шпильке. Останавливало только то, что после этого я могу и не дожить до следующего утра. С другой стороны, мне хватало знаний, чтобы понять — пристрелить главаря, а в том, что меня держит именно главарь, я почему-то не сомневалась, мешает лишь моя голова.
И спрашивается, стоит ли геройствовать?
Почему бы и нет?..
Я улыбнулась брату, успев заметить, как он рванулся ко мне, но не успел.
Со всей силы, которая только оставалась в уставшем теле, я лягнула мужчину, целясь в коленную чашечку. Выяснить куда попала мне не удалось, потому что в это же мгновение сверху раздался выстрел, заглушивший ругань аргатина, и, просвистевшая над ухом, пуля стала последней каплей, после которой я самым позорным образом рухнула в обморок.
Приходить в себя оказалось мокро и холодно, но я открыла глаза и, по происходящему вокруг, поняла, что отрубилась буквально на несколько минут.
— Угомоните его, жива она! — крикнул кто-то знакомым голосом, заставив меня скривиться. — Громко? Ну извини, по-другому твой брат не понимает, всё рвётся тебя спасать, хотя у самого рёбра сломаны.
Тяжёлый вздох.
— Кто тебя просил лезть, а? — я ощутила руки, закрывшие мне уши, и этот же голос крикнул: — Где там медики? — Ему что-то ответили, но что именно разобрать не удалось.
— Не надо никого, со мной всё в порядке, — попыталась произнести я, но вместо этого из горла вырвалось неприятное бульканье, а во рту появился металлический привкус.
— Чтоб тебя! — сквозь зубы выругался голос и раздражённо спросил: — Ты угомонишься сегодня или нет? — мгновением позже я ощутила, как меня подняли на руки и куда-то понесли.
Уже на грани очередной потери сознания, я узнала, наконец, мужчину и, собрав все силы, прошептала:
— Господин президент…
Очнулась я гораздо позже и уже в больнице. Стоило открыть глаза, как меня накрыл гвалт голосов, всем хотелось меня обнять, поцеловать и затискать до смерти. К порядку всех призвала Меди:
— Тихо! — рявкнула она на всех желающих порвать меня на сувениры, и обеспокоенно спросила: — Триана, ты меня слышишь?
Очень хотелось высказаться на счёт оглушённых перепонок, но из горла вырвался лишь хрип.
— Воды?
А это уже Саша.
Я кивнула и к губам тут же приложили бокал. Только выпив всё, что в нём было, я осознала себя более-менее живой, оглядела собравшихся и решилась задать самый важный для меня вопрос:
— Как Адри? — слова я больше прохрипела, чем проговорила, но меня поняли.
— Он в травматологии, через пару дней выпишут.
