Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 76
можем сделать мы сами, наши родители и, возможно, даже наши гены. Люди могут попытаться выработать в себе полезные привычки, в том числе автоматически говорить правду, не воровать и быть добрыми со своими друзьями. При должной практике такие привычки становятся внутренними качествами – поступать «плохо» уже становится неудобно, даже если никто не смотрит, и человеку не нужно осознанно принимать решение так не поступать. Можно описать этот процесс как выработку совести.
Корыстному человеку придется затратить много когнитивных ресурсов, чтобы в нужный момент убедительно притвориться нравственным, – гораздо проще действительно быть нравственным. Многие древние философы придерживались такой же точки зрения и рассматривали нравственность как привычку, которую можно культивировать; Дэвид Фридман просто оказал нам услугу, что, должно быть, вполне привычно для экономиста, и придал интуитивному представлению более пригодную для анализа форму. Давайте формализируем это утверждение еще сильнее. Суть в том, что люди очень быстро себя выдают – каждым своим поступком мы постепенно раскрываем свой исходный код. Если мы искренне руководствуемся благими намерениями, мы действуем одним образом, а если только притворяемся добрыми, чтобы в нужный момент нанести удар, мы действуем иначе, и другие часто могут это заметить.
Возможно, это кажется недостатком, но на самом деле именно это качество позволяет нам сотрудничать, выходя за рамки механизмов из теории игр, которые были описаны выше. Предположим, что агенты A и B обладают способностью «считывать» уровень «нравственности» друг друга с некоторой степенью точности и разыгрывают классическую дилемму заключенного. В этом случае агенты могут придерживаться следующей стратегии, которую мы считаем нравственной.
1. Попытаться определить, позитивные ли намерения у другой стороны.
2. Если намерения другой стороны позитивные – сотрудничать.
3. Если намерения другой стороны негативные – предать.
Если два агента с позитивными намерениями вступят в контакт, оба пойдут на сотрудничество и получат наибольшую награду. Если агент с позитивными намерениями вступит в контакт с негативно настроенным агентом, первый выберет предательство. Так что в любом случае агент с позитивными намерениями справится не хуже агента с негативными намерениями, а часто и лучше. В этом и есть суть сверхрациональности.
Какой бы запутанной ни казалась эта стратегия, в человеческих культурах уже есть прочно усвоенные механизмы ее реализации: например, недоверие к тем, кто старается сделать так, чтобы понять их намерения было как можно сложнее, – вспомним расхожую фразу, что не стоит доверять человеку, который не пьет. Конечно, есть категория лиц, которые могут убедительно притворяться дружелюбными и в любой момент предать, – их называют социопатами, и они, вероятно, основной дефект этой системы, когда речь идет о людях.
ЦЕНТРАЛИЗОВАННЫЕ ОРГАНИЗАЦИИ С РУЧНЫМ УПРАВЛЕНИЕМ…
Можно сказать, что последние 10 000 лет такого рода сверхрациональное сотрудничество во многом служило основой человеческого сосуществования и позволяло людям оставаться честными даже в тех случаях, когда простые рыночные стимулы подталкивали их к предательству. Но когда появились современные крупные централизованные организации, это повлекло за собой неблагоприятный побочный эффект: они позволяют людям успешно искажать чужие представления о своих намерениях, что усложняет сверхрациональное сотрудничество.
Большинству участников современной цивилизации это принесло только выгоду: более того, мы косвенно финансировали новый подход к сотрудничеству, покупая товары, цена на которые упала потому, что некто решил сбросить токсичные отходы в реку одной из стран третьего мира. Но мы даже не осознаём, что косвенно участвуем в этом предательстве, потому что корпорации делают всю грязную работу за нас. Могущество рынка позволяет корректировать даже наши представления о морали, делегируя самую неприятную работу людям, которым проще отказаться от своих этических принципов. Крупным корпорациям совсем несложно собрать команду хороших маркетологов, чтобы создать позитивный имидж и подобрать красивые слова для потенциальных клиентов. Причем сами маркетологи могут и не знать обо всех неприятных деталях, связанных с производством продукта.
Решить многие из этих организационных и политических проблем часто предлагают с помощью интернета, и это действительно прекрасное средство против информационной асимметрии и непрозрачности. Но проблему сверхрационального сотрудничества интернет может даже усугубить. В интернете даже отдельному человеку довольно просто «не выдать» себя и таким образом скрыть свой злой умысел. Отчасти поэтому в интернете и в криптоиндустрии мошенничество встречается чаще, чем в физическом мире; и это же – самый популярный аргумент в пользу несостоятельности идеи перенести все экономические взаимодействия в интернет в духе криптоанархизма (другой аргумент заключается в том, что криптоанархизм делает невозможными безгранично суровые наказания, что ослабляет многие экономические механизмы).
Возможно, решение в том, чтобы добиться гораздо более высокого уровня прозрачности. Люди выдают себя с умеренной скоростью, современные централизованные организации – очень медленно, но больше всего риска у организации, где информация регулярно и случайным образом распространяется по всем уголкам земного шара. Представьте себе мир, где, если вы даже просто задумаетесь об обмане друга, делового партнера или супруга, с вероятностью в 1 % левая часть вашего гиппокампа взбунтуется и отправит полную запись ваших мыслей предполагаемой жертве в обмен на вознаграждение в размере $7500. Примерно так «ощущает» себя член правления организации, из которой происходят утечки.
По сути, это пересказ идеологии WikiLeaks и ее еще более радикальной альтернативы slur.io. Но непрозрачные централизованные организации прекрасно сосуществуют с WikiLeaks и прозрачней от этого не становятся. Возможно, стимулирование в сочетании с чем-то вроде механизмов прогнозирования, позволяющих людям извлекать выгоду из разоблачения проступков своих работодателей, откроет дорогу для большей прозрачности, но вместе с тем мы можем попробовать кое-что другое: предложить организациям радикальный способ добровольно решиться на невиданные до этого уровни прозрачности и сверхрациональности.
…И ДАО
Как концепция децентрализованные автономные организации уникальны тем, что их алгоритмы управления не просто «выдают себя» – они полностью общедоступны. То есть если прозрачные централизованные организации позволяют посторонним получить общее представление о характере компании, в ДАО посторонние могут посмотреть весь ее исходный код. Но этот «исходный код» отражает цели не конкретных участников ДАО, а всей организации, независимо от того, кто в нее входит. Футархия, максимизирующая среднюю продолжительность жизни человека, будет действовать совсем иначе, чем футархия, максимизирующая производство скрепок, даже если ими будут управлять одни и те же люди. Поэтому дело не просто в том, что организация сразу же раскроет всем обман: сам ее «разум» просто не будет способен на обман.
Итак, как бы выглядело сверхрациональное сотрудничество через ДАО? Во-первых, нужно дождаться появления самих ДАО. Есть несколько потенциально успешных вариантов внедрения этой идеи: азартные игры, стейблкойны, децентрализованное хранение файлов, предоставление данных по одному ID на человека, SchellingCoin и прочие. Однако такие ДАО мы можем назвать ДАО первого типа: у них есть некоторое внутреннее состояние, но мало автономного управления. Они ничего не смогут сделать, кроме как настроить несколько своих параметров, чтобы максимизировать некоторые
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 76
