Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 72
пансионат неподалеку от Тартуса, на этот раз я заартачился, и мы остались дома. Вечером нам позвонили в дверь и сказали, что срочно нужна моя помощь как переводчика. Меня отвезли на машине в частную клинику, где уже находился главврач ЦМП. В палате, на кровати, лежал пораненный шофёр, а рядом с ним сидела его дочь, у которой была повреждена нога. Оказалось, что на обратном пути в Дамаск наш автобус задел встречный грузовик и, перевернувшись, упал в кювет. К счастью, никто серьёзно не пострадал. Сидевшая с моим начальником в одной комнате женщина пожаловалась мне на синяки по всему телу, а шофёру оторвало рулём большой палец руки. Он был переведён из водителей в механики. Впоследствии он умер в Египте, когда удил на берегу моря рыбу и, видимо, получив солнечный удар, упал в воду.
Ко всему прочему, главврач, с которым мы обычно ездили на его служебной машине, был сильным игроком, кандидатом в мастера. Когда я узнал, что в "64-Шахматное обозрение" опубликовали мою первую дебютную статью (о ферзевом фианкетто), я поделился с ним своей радостью.
— Надо же, — удивился он, — я читал её. Думал, что это просто однофамилец.
Ему же я рассказал про замысел моей следующей статьи (об английской системе), который я реализовал во время ближайшего отпуска (см. вспоминалку «Доморощенный теоретик).
Спринтерское многоборье
Три года назад я совершил четвёртую (и последнюю) поездку на конференцию, на этот раз в Чимкент. Я заранее предоставил свой доклад, напечатанный по установленной форме, и аннотацию на русском и английском языках. Предполагалось, что я прилечу туда ночью, но самолёт задержался на пять часов. В результате, заехав на минуту в гостиницу, я сразу пошёл на конференцию. На лестнице я повстречал заведующего кафедрой, с которым за два года до этого совершил героический бросок через горный перевал (см. одноимённую вспоминалку). После обеда я пришёл в свой номер и, раскрыв маленький портфель, который раздали всем участникам конференции, с удовлетворением обнаружил, что мой (и ещё одной женщины) доклад опубликован не только в двух похожих сборниках, но и в местной газете в виде статьи (без научного аппарата), занявшей целую полосу.
На следующий день я и ещё несколько человек должны были поехать с экскурсией в один небольшой город. Сопровождавшая нашу группу женщина (назову её Айгуль) сказала мне, что после возвращения в Чимкент, мы заедем в гостиницу за вещами, а потом нас отвезут в аэропорт. Я вспомнил свои боевые навыки бывшего гида-переводчика «Интуриста» и посоветовал ей:
— Расчётный час в гостинице в 12:00. Зачем вам платить лишнее? Давайте сразу возьмём с собой вещи.
Позже оказалось, что я был прав. Всю дорогу, в течение полутора часов, я общался с красивой 25-летней казашкой, мамой двух детишек (потом она мне даже приснилась). Приехав на место, мы поняли, что, кроме экскурсии, нам придётся выступить ещё на одной конференции. В зале собрались учителя школы, старшеклассники и их родители. Что делать? Не могу же я опять повторять свой доклад, с которым я выступил в Чимкенте. И я решил рассказать им, как будучи по образованию филологом, я за двадцать лет работы в архивах освоил новую для себя профессию историка.
— Вначале я ставил перед собой скромные задачи, — говорил я, — затем постепенно они усложнялись. Я начал публиковать статьи, выступать на конференциях и круглых столах.
Мой импровизированный доклад вызвал интерес в зале, и ведущий конференции сказал:
— Даю Вам ещё 10 минут.
Я продолжил своё выступление и, когда моё время закончилось, обратился к старшеклассникам с банальным советом в стиле дедушки Ленина:
— В общем, дети, учитесь.
Во время обеда я вспомнил японское хокку, сочинённое мною ко второй поездке в Казахстан:
Далёкий Тараз,
В свои объятья прими
Блудного сына.
— Теперь в это стихотворение можно вставить вместо Тараза Чимкент, — пошутил я.
— И другие города, в которых Вы побывали, — заметил кто-то.
Затем мы отправились назад, в Чимкент. По дороге Айгуль позвонила в аэропорт, чтобы подтвердить наш приезд, но пошёл дождь, возникла пробка, и мы добрались туда за 10 минут до вылета. Поскольку одна из двух женщин, которым надо было возвращаться в Астану, передвигалась на костылях, я схватил в руки сразу четыре сумки и побежал к стойке регистрации. Вылет, по-видимому, задерживался, потому что прошло ещё 15 минут, когда ко мне с шофёром, тоже помогавшим нести вещи, присоединились наши женщины, одна из которых сидела в инвалидном кресле, а другая его толкала.
Рейс на Москву был ещё через полтора часа, но, войдя в спринтерский раж, я поспешил к стойке оформления багажа.
— Куда Вы так торопитесь? — спросила меня Айгуль.
Я вкратце рассказал ей поразивший меня на всю жизнь случай с двумя детскими писателями, которых на моих глазах сняли с рейса (см. вспоминалку " Хулиган"). Она дождалась, пока я пройду все необходимые формальности, и в конце я поцеловал её в щёчку.
В заключение рассказов о поездках в Казахстан на научные конференции, упомяну о тех аэропортах, куда я возвращался, иногда глубокой ночью, в Москву. Они не повторились ни разу — Внуково, Шереметьево, Домодедово и Быково. Кроме того, у меня вообще нет загранпаспорта.
— Вы так с ним и ездите? — спросила на этот раз, вместо грозного «Снимите очки!», пограничница в нашем аэропорту, беря в руки мою бордовую книжицу с надписями «Российская Федерация» и «Паспорт».
Потом она с улыбкой поинтересовалась, куда я еду, и это было очень мило.
Инкассаторы
Когда я работал в Аппарате экономсоветника (АЭС), мне также часто приходилось помогать бухгалтерии — то нужно было перевести и подписать какой-нибудь счёт, то заполнить чек, то съездить в банк за деньгами. Последнее поручение было самым серьёзным и небезопасным, несмотря на отсутствие преступности в САР. Оружие нам не полагалось, охраны тоже, и мы (главный бухгалтер, водитель и я) просто ехали в отделение банка, которое находилось в центре Дамаска. Парковочные места там были обычно заняты, поэтому автомобиль мы оставляли на расстоянии нескольких сот метров. Входили в здание банка и отдавали кассиру заранее заготовленную бумажку, на которой были расписаны нужные нам купюры. Минут через 20 кассир выносил пачки денег, и мы складывали их в сумку. Затем спешили по длинному переходу, который возвышался над проезжей частью, к машине. Главный бухгалтер нёс сумку, рядом с ним всегда находился шофёр, блокируя подход к его правой руке, а я держался позади них, заслоняя их со спины. В здании АЭС кассир и бухгалтеры запирались изнутри, вскрывали
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 72
