седьмой.
— А в том, что у нас проблемы и не маленькие. Подгадил же нам твой дед, Анна, — вздохнул король, — я забыл про важный очень важный документ, когда составлял документ согласие на помолвку Анны с принцем Сарон, и хорош, что мы не успели подписать его.
— Так в чём проблема? Так всегда делается, глава семьи отдаёт свою дочь замуж, тем более из графини в принцессы, — сказал герцог Бергсон, дядя короля.
— Тут другая ситуация, я, во-первых, даже книгой рода, если вы помните признан только отцом, но не главой над нашей Анной, и на неё по закону главенства не имею силы, только как её сюзерен, но и тут я чуть не нарушил договор.
— Так чем нам бы это грозило и что за договор то? — спросил наследник.
— Проще будет если вы сами прочитаете, вот возьмите, — и король подал договор принцу, они с дядей быстро прошлись глазами по нему.
— Да я помню граф Вартон, тогда ещё барон Сапронов, взялся за работу по поиску реликвий, точно всего не помню, молод слишком был, но помню, как радовались каждой найденной вещи, — сказал герцог, — это что выходит, если наша семья нарушит ещё хоть один пункт в договоре, то все реликвии снова исчезнут?
— Не совсем, они исчезнут, но на этот раз мы будем знать где они, — поправил дядю наследник.
— Уже легче, — обрадовался король.
— Да лучше бы исчезли, больше бы было шансов вернуть, чем они перенесутся туда, куда по договору оговорено, — сказал принц.
— Да где ты там что прочитал, не было там ничего, — удивился король, протягивая руки к договору.
— Видимо второе нарушение открыло скрытое, — сказал принц, а он умный, сдержанный, хорошим правителем будет, — говорил я вам отец, не стоит менять условия, приехали они сватать Олию, надо было и составлять договор, за три года многое может поменяться.
— Ну так и Анна под эти условия сейчас подходит, — сказал дядя, я сижу помалкиваю, интересно же к чему придут, а у меня в запасе можно желанием воспользоваться, реликвиями они очень дорожат.
— Нет, точнее надо ознакомиться с ещё одним документом, — сказал принц, правда умный.
— Отец, где копия завещания графа Вартон?
— А я откуда знаю? У графа Сиротина, скорее всего он же у нас следить должен за порядком, — буркнул король.
— Смотрю хорошо следит, у нас уже два нарушения, притом одно даже не знаем, что успели сделать, — огрызнулся дядя.
— Так!!! Поговорите мне тут!!! Григорий!!!
— Да, Ваше Величество?
— Сходи к Сиротину, принеси нам копию завещания графа Вартон, срочно!!!
Григорий ушёл.
— Могли и у меня спросить, я бы вам сказала, что есть в завещании, — подала я голос.
— Я доверяю больше документам, — бросил король, я пожала плечами, и мы продолжили сидеть в гнетущей тишине.
Видно, сильно им сейчас дед планы подпортил, в душе я плясала ламбаду. Григорий принёс завещание быстро, они дружно начали изучать его.
— Вот я же вам говорил, что не выйдет! — воскликнул Филипп.
— Да почему? Ну заключим помолвку и через три года сплавим её замуж за принца Сарон, — продолжил дядя.
— Дядя Роман, ты что не понял ещё? Если Анна до двадцати одного года встретит и выйдет замуж, мы ей помешать не имеем права, это нарушение! — возмутился принц.
— И что делать то будем? — спросил король.
— Заключаем помолвку между Олией и Сарон, — предложил принц, он мой герой.
— Посмотрим, — вздохнул король, — ладно пойдёмте к гостям.
Мы вернулись в бальный зал, я нашла Элизабет, мы пробыли маленько на бале и отправились домой. Дома Элизабет не выдержала и сразу утащила в кабинет.
— Давай рассказывай, я пока ждала тебя среди этих каспуров*, думала помру на месте от нетерпения.
— Давай попросим нам приготовить лёгкий ужин, и пока нам несут сюда, мы переоденемся в более удобные платья и с комфортом поужинаем и поговорим, — предложила я.
— Я соглашусь, только потому что сама устала от утяжки! Вот скажи зачем нам эти утяжки, если мы с тобой от природы, худенькие?
Мы сходили переоделись, и пока ужинали я ей всё рассказала.
— Принц Филипп, и правда умный парень, как и говорят о нём в народе и высших кругах, — сказала она, — теперь можно успокоиться.
— Не знаю, почему-то не верю я им, — сказала я.
— Думаешь, смогут что-то придумать?
— Элизабет, они не глупые. И не правили бы с таким хорошим развитием, если бы не могли найти выход из сложных ситуаций, и в выгодным для них решением.
— Ты явно с принцем Филиппом умные слишком, — улыбнулась она мне.
— Да ладно это нашим планам не помешает. Ты мне скажи, наши другие родственнички были?
— Были. Отец с дядей настаивают на встрече, я пообещала, что как только ты будешь более свободна то их пригласишь, — ответила она мне.
— Правильно ответила, и встретиться с ними нам нужно обязательно, чтоб поставить точку в их посягательствах на мою тушку, — сказала я.
После мы ещё поговорили, обсудили планы по побегу. Всё больше складывалось, что бежать придётся тут нет сомнений. Потом Элиза ушла, а я решила почитать.
Расположилась в кресле и принялась за чтение, того, что не успела прочитать. После того как элементаль вошёл в защиту, дед стал угасать сильнее, и понял, что ему осталось совсем немного времени.
Он забрал из королевского банка все что там хранил, оставив только золото на счетах, и перенёс всё в хранилище, даже если что-то случится с домом, элементаль запечатает хранилище и всё что там есть, останется не повреждённым.
Далее дед писал, что всё что есть в хранилище можно спросить у элементаля, стоит только позвать его по имени Дрегон и он появится, но только внутри хранилища, за её пределами он не протянет долго без подпитки родной с ним магии, в хранилище он защищён артефактами с магией, дед сливал излишки и потом вот так нашёл этим артефактам применение, его накопителей по их с Дрегоном подсчётам хватит лет на двести, поэтому он просит девочек своих потомков, если у них будет элементаль земли, наполнить артефакты магией для Дрегона.
Так у меня Серая с той же магией, надо сходить пополнить если что опустело. Так что там дальше?
Дальше дед писал, что всё что мог, он сделал, дальше надеяться на то, что его кровь не подведёт и девочки не будут пустоголовыми. Он верит, что мы не подведём и будем достойными и сможем справиться с проблемами этого не очень доброго мира для девочек.
Всё дневник закончился. Да дед, спасибо. Ты действительно очень много сделал, мало, да точнее единственный
