к сопротивлению…
Зажмуриваюсь, не в силах больше смотреть на своего палача, как играют мускулы на его обнаженном торсе. Он похож на хищника перед прыжком…
Кровать прогибается, Тураев оказывается рядом. Гул в ушах усиливается, когда он наклоняется ко мне. Через мгновение его пальцы уже вторгаются в меня, нагло и бесцеремонно.
Неосознанно упираюсь в его грудь, в попытке отстраниться, на которую не обращает ни малейшего внимания. Он полностью сконцентрирован на том как трогает меня там. Водит по кругу большим пальцем, поглаживает самую невыносимо чувствительную точку, заставляя меня всхлипывать и выгибаться.
— Слишком много влаги для жертвы насилия, — это звучит не насмешливо, не предупреждающе. Простая констатация, но она хлещет хуже пощечины.
Снова дергаюсь, но невозможно справиться с таким крупным мужчиной, если он не желает тебя отпускать. Меня убивает раздвоение собственной личности, отчаянная тяга к этому мужчине. Мое проклятье, которое сама на себя накликала много лет назад…
Возбуждение накатывает волнами, хотя Дамир уделяет внимание только одной части моего тела. Соски мучительно ноют, нестерпимо твердые, они жаждут его прикосновений. Но он только гладит меня между ног. И это пытка. Нестерпимая, чудовищная. Я так сильно погружаюсь в переживания, глаза закрыты, что упускаю момент когда Дамир уже сверху. Раздвигает коленом мои бедра, придавливает тяжелым торсом.
— Разведи шире, — произносит хрипло, и я машинально подчиняюсь.
Внутренне сжимаюсь, чувствуя как медленно входит в меня. Страшно. Волнующе. Пронзительный момент о котором я когда-то мечтала…
— Расслабься. Не хочу порвать тебя.
— Я никогда… — боже, я все-таки произнесла это. Никак не могла выдавить.
— Знаю. Это не имеет значения. Просто терпи.
Не самые романтичные слова. Глаза щиплет, обидно, что моя девственность для него скорее раздражающая помеха.
Дамир подается вперед, вжимаясь в меня сильнее. Задыхаюсь от непривычных ощущений. Ногти сами вонзаются в его плечи. Словно так пытаюсь остановить его. Пока не больно… но уже неприятно. Слишком… распирающе.
Толчок вперед и меня пронзает острая боль. Словно внутрь ввели сразу несколько ножей. Вскрикиваю, начинаю отталкивать Тураева изо всех сил. Но он не пускает, толкается вперед и я едва сознание не теряю от боли.
— Успокойся. Рано или поздно все через это проходят. Будешь вырываться — только навредишь себе.
Терпи и не вякай — как же я ненавижу его в эту минуту! Вся любовь, все чувства — оказывается были к такому чудовищу!
Нет, он не садист, не наслаждается моими мучениями. Ему просто все равно… И это еще хуже.
Дамир двигается медленно, но неумолимо, уверенные движения растягивают мою плоть под его размер, он владеет мной как полноправный хозяин. Резкая боль сменяется тупой, саднящей. Темп толчков постепенно увеличивается. Я кусаю губы, царапаю кожу Дамира, чтобы отвлечь себя от огромного инородного предмета внутри. Иногда мне все же не удается, вырываются всхлипы.
Я представляла совсем другое… когда мечтала о Дамире. Фейерверки, блаженство.
О да, редкой дурой я была. Оставалась до сегодняшнего дня. Когда все разбилось вдребезги. Снова кусаю нижнюю губу, во рту появляется привкус крови. Дамир обхватывает рукой мой подбородок. Большой палец ложится на губы. Он трахает меня, не сводя взгляда с окровавленных губ.
Вспоминает, как имел меня в рот? Неужели ему не хватило? Не пощадил… Это бьется в голове, единственная мысль. Он имеет меня безжалостно, одержимо.
Другая его рука накрывает лоно. Не успеваю даже заметить, как он просовывает ее меж нашими телами. Снова начинает ласкать местечко, и без того до предела чувствительное. Боль смешивается с удовольствием, в самую ядерную, острейшую смесь. Тело пронзают сладко-острые волны. Внизу живота завязывается горячий узел. Толчки усиливаются, но уже совсем не приносят боли. Чувствую, что близка к развязке. Это невероятно. Неосознанно выгибаю спину. Дамир с рычанием делает последние несколько ударов, кончая. Вжимается в меня, полностью накрывая своим мощным, мокрым от пота телом. Отстраняется спустя всего пару секунд, встает.
Мутным взглядом наблюдаю за тем, как он стягивает презерватив, красный от крови. Она есть и на животе Тураева… Моя девственная кровь. В горле ком, меня мутит. Я мокрая, скользкая от пота наших тел. Меня словно переехал поезд. Это даже не боль… это почти агония.
— Хочешь принять душ? — в голосе Тураева ни грамма сочувствия.
Ничего не отвечаю. Он должен понять, что я хочу одного — уехать отсюда. Вопрос только в том, смогу ли встать на ноги.
Неожиданно в дверь стучат и я испуганно подскакиваю на постели. Сразу в себя прихожу, от выброса адреналина.
Дамир идет к креслу, поднимает и натягивает штаны, не думая о том что запачкает их моей кровью. На меня даже не оглядывается. Я же наоборот, отчаянно жду каких-то слов. Что будет дальше? Еще какой-нибудь вид секса?
От этой мысли меня передергивает. Нет, я тогда точно не выдержу. Лучше сразу умереть! Сейчас между ног все опухло и жжет, попыталась дотронуться — нестерпимо. Там все скользкое, мокрое от влаги и крови. Мне и правда необходим душ!
— Что случилось, Фарида? — спрашивает Тураев, приоткрыв дверь, к счастью — не широко. От того что пришел не мужчина чувствую странное облегчение.
— Баграт Шамилович приехал, — отвечает тихий женский голос. — Сказал, что ненадолго и чтобы вы пришли… как можно быстрее. Он у себя в кабинете.
— Хорошо. Иду.
— Спасибо.
— Фарида…
— Да?
— Ты нужна здесь. Зайди.
Дамир делает дверь чуть шире, женщина входит, наши взгляды встречаются. В ее глазах легкий шок, хотя наверное не первый раз в постели хозяина видит кого-то. Что ее так удивило?
Тураев хватает футболку и выходит даже не взглянув на меня.
Глава 9
Дамир
— Слушаю тебя, — вхожу в кабинет, смотрю на Баграта мутным взглядом.
Все еще не отошел от произошедшего, не понимаю на каком свете нахожусь. Мозги поплыли нахер, стоило только увидеть ее снова. Дочь моего врага. Последняя женщина на этой планете, к которой хотел бы испытывать влечение.
Я правда только что трахнул дочку Роберта? Ту самую сладкую невинную малышку, которая семь лет назад умиляла меня своей скромностью и непосредственностью?
Я замечал ее взгляды, понимал, что стал ее первой любовью. Это было забавно и трогательно. И вот чем закончилось.
Зачем она пришла, блядь? Когда четко предупредил, чтобы на глаза не попадалась. Или она полная идиотка, или…
Возможно, у неё ген папочки, полное отсутствие чувства самосохранения. Другим не объяснишь. Примчалась спасать отца, дура малолетняя.
Нет, сейчас она вполне себе взрослая девица. Просто для меня малолеткой которой запомнил ее семь лет назад осталась. Как с таким лицом она оставалась так долго
