А я отвечу: «Нет-нет. У меня четверо детей». И если мы когда-нибудь решимся и возьмем ребенка из детского дома, то у меня будет пятеро детей, и никто меня в этом никогда не переубедит. Несмотря на то что я не буду биологическим отцом.
Моя дочка живет со своей мамой, к нам приезжает на выходные и ездит с нами в отпуска, Саша по выходным встречается со своим отцом, Никита живет с нами и иногда ездит к маме, а у Матвея нет выбора, поскольку у него только один дом. Предыдущие наши супруги — замечательные люди, и дети никогда от нас не услышат чего-то плохого в их адрес. И все равно мы все вместе большая и дружная семья, где нет «чужих» и «своих», отмечаем с детьми и Таней Новый год, гуляем, нянчим Матвея, ходим на родительские собрания и ведем много совместных активностей. И все это благодаря двум вещам: позиции и огромной работе в семье и над собой.
Изначально, когда мы образовывали новую семью, мы прекрасно понимали, что дети, выросшие в разных системах координат и продолжающие находиться по-прежнему в этих системах постоянно или импульсно, будут переживать. Поэтому нашим первым шагом было договориться уважать обе системы: и нашу, и не нашу. Синхронизироваться с другой системой практически невозможно, но мы уважаем правила, которые устанавливает, допустим, моя предыдущая жена, знаем о них, постоянно сообщаем о том, что придумали сами, и даже некоторые моменты согласовываем друг с другом. У всех детей есть мама и папа, и они хорошие. Мы не претендуем на то, чтобы быть лучше, не хотим быть хуже, не соревнуемся друг с другом, а просто создаем семейное гнездо, где всем будет хорошо. Без борьбы за детей, чтобы не нервировать ничью психику. Только созидание собственного счастья и уважение другой позиции.
С другой стороны, нам с Таней нужно было самим договориться и принять, что если мы сформируем семью, то никогда не станем портить наши отношения из-за детей, из-за соблазна защищать «своего», потому что все дети — наши. Мы — семья, и каждый работает над тем, чтобы все члены семьи были счастливы и все мы были командой. Каждый день мы обнимаем всех наших детей и говорим, что мы их любим. Каждый день.
А еще у наших детей есть по трое бабушек и дедушек, и им неимоверно с этим повезло, потому что они получают еще больше любви, чем могли бы, и радуются тому, что на праздники они получают еще больше подарков, чем могли бы.
Никто из детей не виноват в том, что предыдущие отношения с супругами у нас закончились, а это значит только одно: они точно не заслужили чувствовать наши обиды на прошлых партнеров.
Здесь, конечно, нужно отдать должное моей замечательной Тане. От нее вы не услышите слов вроде: «Не указывай, как мне воспитывать моего ребенка, воспитай лучше своих!» Я даже не могу допустить мысль, чтобы она так когда-нибудь сказала. Наоборот, она мне транслировала с самого первого дня: «Ты всегда можешь делать так, как считаешь нужным. Я знаю тебя как мужчину, понимаю, что ты не принимаешь решений, которые меня не устроят, у нас абсолютно одинаковые ценности, и поэтому я верю тебе и в тебя».
Самое крутое — что все трое старших детей искренне радовались появлению в семье Матвея. Без ревности и злости, что теперь им будут уделять меньше внимания. Они знают, что мы меньше внимания им не будем уделять никогда, видят это, чувствуют и начинают подключаться к его воспитанию по собственной воле, проявляя все свои детские заботу и нежность. Но для этого приходится трудиться родителем, и каждый из нас хотя бы по десять минут в день проводит время с каждым из детей.
Это непростой путь, честно. Когда в ЗАГСе мы слушали речь регистратора нашего нового брака, вокруг стояли наши дети, которых мы держали за руки, и надо отдать должное нашим предыдущим супругам: они не препятствовали этому. Я считаю, что, как бы ни сложились отношения бывших супругов, общие дети должны иметь возможность поддерживать стабильные отношения с обоими родителями независимо от того, с кем остались после развода. Мы со всеми смогли договориться, а с нашими детьми и подавно будем договариваться.
В нашей семье нет никаких двойных стандартов: одинаковый режим, одинаковое отношение, одинаковые правила для всех. И дети очень уважают эту позицию. А главное — никто не пытается заместить родных маму или папу, наша главная задача — быть счастливыми мужем и женой и создавать вокруг атмосферу любви, чтобы демонстрировать правильную модель семьи, которую нам не удалось создать в прошлый раз. И кстати, мы считаем, что нельзя ставить интересы и потребности детей или какого-нибудь одного ребенка выше интересов и потребностей друг друга.
Но признаюсь честно: искренне полюбив Сашу, я, конечно же, захотел, чтобы он полюбил меня. При этом я прекрасно понимал, что если для его мамы новый муж — это любимый и близкий человек, то ему, маленькому мальчику, еще только предстояло принять и полюбить меня, если я буду делать все искренне и честно. Милана и Никита приняли Таню уже спустя полгода нашей совместной жизни, потому что она умеет дарить любовь гораздо больше, чем я. А мне все не удавалось получить это признание от Саши.
Спустя два года нашей совместной жизни мы вшестером с детьми поехали в отпуск на Крит. В предпоследний день отпуска Саша подошел ко мне во время ужина, прошептал на ухо: «Максим, я люблю тебя» — и протянул ко мне свои прекрасные ручки. Я крепко обнял его, сказал, что это взаимно, и, сообщив всем, что мне нужно со шведского стола взять арбуз, пошел в сторону зоны раздачи еды. По моей щеке текла слеза, и я не хотел, чтобы дети видели это; собственно, поэтому и ушел. Это было 17 августа 2021 года.
Все дети — мои.
10. Мама и папа должны быть у каждого человека
Детям после развода нужны были бы такие идеальные родители, каких не бывает в природе, так же как и родителям в то же время нужны были бы такие хорошие и послушные дети, какими они еще никогда не были. В ситуации развода ребенок должен быть не просто уверен в том, что мама и папа продолжают его любить, он должен знать, что и сам он имеет право и дальше любить обоих родителей.
Гельмут Фигдор, австрийский психоаналитик
Можно стать бывшим мужем, но
