– Ловите ее, ― скомандовала Светка, и я как-то даже не заметила, как меня скрутили, повалили на пол и содрали шмотки, оставив лишь в нижнем белье.
– Или ходи так, или надевай! ― вынесли они мне свой приговор.
– Уволю, ― злобно прошипела я, поскорее натягивая белую приталенную блузку с коротким рукавом.
– У нас иммунитет, ― нагло заявили эти ведьмы.
– Ну, Станислав Сергеевич, ну доберусь я до вас! ― погрозила я камере кулаком.
– Зря стараешься, мы, конечно, злые, но не до такой же степени!
– Стриптиз отменяется, ― бурчала я, натягивая черную недоюбку и жакет. ― Какие вы сегодня добрые. Одного не пойму, когда я вам успела наступить на хвост?!
– Да ты нам еще спасибо скажешь! Сапоги, ― указала наманикюренным пальчиком на нечто среднее между сапогами на высоченном каблуке и чулками Анька. Настя тем временем, держа в руках увесистую косметичку, незаметно подкрадывалась ко мне.
– Да за какие такие заслуги? ― добродушно огрызнулась я на подруг. ― Буду мстить, ― решила поставить их в известность.
– Будешь, будешь, ― закивали они. ― Вот как выйдешь замуж за Игоря Ивановича, так сразу и начнешь.
– А Игорь Иванович в курсе, что он женится, или он еще одна несчастная жертва вашего произвола? ― прищурилась я, рассматривая их хитрые моськи.
– Еще нет, но мы ему обязательно об этом сообщим! ― торжественно пообещала мне Светка.
– Без нас нас влюбили. Без нас нас женили. А детей запланировать не забыли, нет?
– Не сцы, подруга, все уже предусмотрено. Сегодня как раз и запланировано продолжение вашего рода.
– Совсем девки обалдели, ― зная эту троицу, я понимала: спорить с ними сейчас бесполезно.
– Слав, спрятала бы ты свои колючки. Хватит уже ждать своего принца, милая, пойми, это была всего лишь детская влюбленность. Лучше оглянись вокруг, только посмотри какой рядом с тобой коник, а как блестят его глаза, когда он на тебя смотрит! ― восторженно причитала Настя, а я была уже далеко в прошлом.
Смотрела в бездонные голубые глаза, сжимала в кулачках морковно-рыжие пряди и прижималась к слишком худому и нескладному телу.
«Помни, Лисенок, однажды, когда я буду тебе очень нужен, я тебя найду. Ты только помни и верь, остальное я сделаю сам», ― шептал он, стирая пальцами с моих щек слезы.
А я не могла заставить себя разжать руки, не хотела говорить последнее «прощай». Порывисто прижалась к его губам своими, и он ответил, жадно, лихорадочно, так коротко, а затем развернулся и убежал.
– Это сейчас ты молодая и красивая, ― вернул меня в реальность голос Светки. ― А через несколько лет, когда наконец-то одумаешься, на твое сморщенное тельце и морщинистую мордашку уже никто не клюнет! Все, красота, давай на выход!
* * *
Игорь
– Прошу, ― паясничая, поклонился мне Олег, указывая руками на ступени. ― И раз, два, три, замри!
– Олег, прекрати уже эти игры в шпионов.
– Все, братец, фильм про шпионов и диверсантов закончен, ― щелкнул он выключателем, погружая тесный проход первого этажа в темноту. ― Смотри, ― повернул он меня к стеклянной стене, ― это кино уже о любви. Где он и она, где разлука длиною в одиннадцать лет, где время не смогло убить детскую, но как оказалось, безумно сильную любовь.
Зал, наполненный людьми в довольно странных костюмах, погрузился во тьму. По бокам длинной и широкой лестницы, зажигались маленькие, золотые огоньки. С самой нижней ступени, медленно, одна за одной, убегая ввысь, слабо освещая путь.
– Эта история началась два года назад, ― поплыл по залу самый прекрасный голос. ― Они встретились случайно, но уже не смогли друг без друга. Каждый год, каждый месяц, каждую неделю, каждый день, каждый час, каждую минуту, ― свет прожектора выхватил стоящую на верхней ступени девушку. Прозрачное белое платье развевалось от легкого дуновения, черные волосы спокойно спадали по спине. ― Каждую секунду они дышали друг другом, жили короткими моментами встреч, ― второй луч прожектора выхватил силуэт мужчины, который неспешно поднимался по ступеням. Худощавая фигура, черные волосы, классический небрежно надетый темно-серый костюм.
– Два любящих сердца не могут находиться вдали друг от друга без слез и боли. Им не страшны расстояния и время, ведь они бьются, любя, живут надеждой и верой, ― в то время как голос Святославы зачаровывал прекрасной историей зрителей, мужчина, подойдя к девушке, опустился перед ней на колени. ― Марина, не надо больше мучить Сергея. Посмотрите в его глаза, там океан, который не переплыть и за всю жизнь. Океан из нежности, любви, тепла и доверия. Скажите «да», дайте вашим чувствам шанс перерасти в вечность, ― на последнем слове лучи прожекторов погасли, скрывая целующуюся пару.
– Дорогие гости, ― прожектор зажегся вновь, на небольшом балкончике стояла она ― прекрасное видение, сказка, мечта. Она продолжала говорить, а я не мог оторвать от нее глаз. Скользил глазами по ее телу, не слыша слов.
Такая милая с этими двумя темно-рыжими хвостиками, в белой рубашечке и галстуке, в приталенной удлиненной серой жилетке, что так прекрасно подчеркивала ее тонкую талию. Глаза опустились ниже, и воздух вылетел со свистом сквозь плотно сжатые зубы. Жалкое подобие пышной юбчонки едва прикрывало ее аппетитную попку, а эти сапоги… Между черной юбочкой и черными сапогами виднелась светлая полоска кожи, словно специально привлекая внимание, намекая на то, что скрыто под одеждой. Воображение услужливо подкинуло картинку: Свята в моей постели, с этими детскими хвостиками, в белоснежном нижнем белье и в этих умопомрачительных черных сапогах.
* * *
Святослава
Гости радовались и поздравляли виновников торжества. В глазах стояли слезы радости за эту прекрасную пару, а сердце сжималось от боли, оплакивая мою далекую любовь. Где он, ищет ли меня? А быть может, уже давным-давно забыл? Так хотелось послушать подруг, возможно, они были правы. Вот только сердцу, увы, не прикажешь. Я уже не помнила его лица, я, если честно, даже не знала имен этих трех забияк, вернее, знала, слышала, как к ним обращались другие, но не помнила; сама упорно называла их лишь так, как хотелось мне. Арес, Аид и Аполлон; помню, прочла я увлекательную легенду, а через несколько дней в моей жизни появилась эта троица. И нет, мое сердце было отдано не Аполлону и даже не Аиду. Мой вечно хмурый и грозный Арес.
– Святослава Игоревна, вам что-нибудь налить? ― прокричал мне бармен. Озираясь по сторонам, я сама не заметила, как оказалась у бара. Взгляд наткнулся на улыбающуюся моську. Прикинула, сколько мне надо выпить, чтобы дойти до нужной кондиции. Тут главное ― не просчитаться, а то у гостей будет незабываемый праздник.
