Лишь бы мои планы попортить.
И что теперь делать?
Бежать, сломя голову — плохой вариант. Шумный и недостойный.
Что ж, что бы ни случилось, я встречу это с достоинством. В конце концов, скажу, что гуляла и потерялась, слишком была увлечена мыслями. Да.
Медленно повернула голову, а за ней, словно заворожённое, последовало остальное тело.
Перед взором предстала величественная фигура, по пояс стоящая в воде.
В крови вдруг вспыхнуло пламя. К моему стыду, огонь не гневался, а любопытствовал и восхищался.
С потемневших волос струйками стекала вода, она неслась по широким мускулистым плечам, а затем продолжала свой путь по светлой вязи татуировок, растянувшихся на спине в виде двух могучих крыльев, по обе стороны от линии позвоночника.
У каждого представителя драконьего рода с самого рождения на теле проявляется знак рода. Только никогда не известно, в каком месте она возникнет. Может вспыхнуть на лбу, на руке, на пояснице. Вот моя совершенно не предназначена для чужих глаз.
Крис поправил мокрые волосы, а я все также стояла, не в силах пошевелиться — уверяя себя, что это всего лишь тактический шаг, дабы не привлечь нечаянно внимание врага.
А затем меня будто сам ветер взял в капкан, и ноги предательски заскользили по земле в сторону озера. Тело, крепко привязанное невидимой воздушной сетью, начало неуклонно двигаться к воде. Я безуспешно тянулась руками, пытаясь схватить воздух, и понимала, что поймана в ловушку. Применять огонь тоже было бесполезно, враг находился в воде.
Повернувшись ко мне лицом, Кристоф обжег темным и немного странным взглядом, насмешливо произнес:
— Ты так мило наблюдаешь, Уголёк. Но с берега плохо видно. Хочу, чтобы ты получше рассмотрела, ведь ты тоже этого хочешь?
Предприняв ещё одну безуспешную попытку ухватиться за несуществующие вокруг меня ветки и спасительные веревки, я неуклюже размахивала руками. Постыдно вскрикнула:
— Немедленно прекрати, Шапье!
В тот же миг резвый спуск к озеру приостановился, ноги застыли в паре шагов от кромки воды. И целое мгновение я верила в действенность собственного голоса и почти гордилась доставшейся мне от отца способностью безукоризненно командовать.
Но прав был сиер Симон, не раз повторявший на своих занятиях волшебную фразу: «Ящерки, запомните, рано радоваться — нельзя. Можно упустить возможность, обжечь крылышки и приземлиться задницей на ржавый шуруп!».
— Говоришь, я медлю, Стефани? Так я исправлюсь, нетерпеливая моя. — донеслось от совершенно обнаглевшего однокурсника.
А следом на меня хлынул новый порыв ветра и придал такого ускорения, что я прямо-таки полетела в воду. Разрезала спокойную гладь озера, вызвав сверкающие брызги и спешно начала погружаться. Чем глубже меня утаскивало, тем сильнее намокали тонкие тренировочные штаны и неприятно липли к коже. Когда прохладная вода дошла до пояса, а уровень полыхающего гнева взметнулся к голове, я с силой впечаталась в твердое, показавшееся каменным мужское тело. Бесстыдные загребуще-огромные руки мигом оплели мою талию и приняли в свой капкан.
— Ну, привет. — пророкотал с довольной улыбкой дракон. — Рад, что ты меня нашла. Я не надеялся, но ждал.
Меня уверенно прижимали к телу. И надо заметить — совершенно голому телу. Столь щекотливое положение, несомненно, порождало некую неловкость, но смущала вовсе не двусмысленная близость, порочащая на корню всю честно заработанную репутацию леди. Гораздо сильнее беспокоили глаза Шапье. Они пылали алым пламенем и плотоядно изучали непутевую бывшую подругу.
Мерзкий Фабиан! И как только не стыдно врать о подобном!
Перед мысленным взором отчётливо предстала его ухмылка в столовой, когда он вскользь проговорил о пополнении Крисом резерва. То, как хитро однокурсник посмотрел на меня. Как медленно отвернулся, словно знал… Знал, что Эрвье готовит акт мести и озеро Руа ее не остановит?
Как же я так сплоховала и не почувствовала подвоха?
Но как не совестно так поступать, Фаб?!
Неужто вынужденная кастрация повлияла на трезвость ума и теперь он, лишенный радости плотских утех, толкает девиц не в свои руки, а в руки своих, поглощенных инстинктами, друзей?
Вот же бесстыжий кастрат-обманщик!
— Почему ты напряжена? — мятное дыхание обожгло кожу возле виска, и я рискнула взглянуть в глаза своего врага.
Вертикальные драконьи зрачки вспыхнули, ответили с манящим теплом и откровенным позывом. Внутренняя драконица встрепенулась, затрепетала и заинтересовано потянулась навстречу.
Нет, нет. Стой на месте, ошалевшая!
Я спешно отвернула взгляд и решила удостовериться в догадке:
— Ты пришёл сюда не ради пополнения резерва, да, Шапье?
— Не ради резерва. — согласно выдохнул Крис и заправил мне за ушко выбившуюся из пучка прядь волос.
Драконица засмущалась, а я дернулась и попыталась вырваться, но крепкие руки прижали сильнее.
— Представлял, как ты придешь ко мне. Сама. И ты пришла. — в голосе появилась хрипотца, заставившая щёки вспыхнуть. А он вдруг задушевно-задумчиво добавил, — Ты слишком одета для предстоящих нам дел.
Две верхние пуговички на моей рубашке расстегнулись, не без помощи очумелых пальцев некоторых. И я дёрнулась ещё раз.
— Прекрати немедленно. Ты не в себе. И моя драконица никакими делами не желает с тобой заниматься!
— Хочешь поиграться, Уголёк? — игриво поинтересовался юноша и ткнулся носом в мои волосы. — Я не трону, если драконица не пожелает. Но Стеф, не обманывай себя, мы оба знаем правду.
После того, как дракон достигает совершеннолетия, он сразу же озадачивается вопросом потомства. И дабы человек не слишком затягивал с решением столь важного для ящера вопроса, несколько раз в году он берет вверх над человеком и выходит на поиск подходящей пары. Для вполне конкретных целей: скрепить союз и наплодить здоровых деток.
Наступление любвеобильного дня ощущается заранее, и девушки-драконицы заблаговременно пьют специальную настойку, усмиряющую неожиданно проснувшуюся тягу к сово… к поиску своего идеала. А для мужчин настойка вредна, и им приходится отсиживаться возле ближайшего источника, если, конечно, они сами не жаждут впасть во власть инстинктов.
А я, получается, практически сама полезла в источник к желающему продолжить свой род дракону.
Даже не знаю, что это, сиер Симон — упущение возможности, обожжённые крылья или злостный шуруп?
Однако, Крис говорил правду. Он не сделает ничего из того, чего не захочу я или драконица. И это могло бы успокоить. Могло бы…
Если бы крылатая сущность внутри не трепетала и смущённо не вздыхала, рассматривая голую грудь, к которой была нагло прижата моя голова. К тому же, проявляла желание дотронуться пальцами до влажной кожи врага. Прямо-таки упорствовала.
Я почувствовала, как собственные зрачки вспыхнули и стали вертикальными, как кое-кто попытался втихаря отодвинуть меня в сторону и поддаться вперед, кое-кто чрезмерно любопытный.
Мы не готовы, — мысленно строго пресекла действия ящерки. — Он тоже
