и, не раздеваясь, легла. Ей пришлось сегодня вытерпеть долгую очередь, плач чужих детей, жужжащую нудятину женщин, сидевших на скамейках и одного наглеца, попытавшегося пробраться в кабинет без очереди, великолепно оправдываясь: "Мне только спросить!". При этом никто не посочувствовал болезни Паши, только и делали, что бросали косые взгляды. Это всё в совокупности измотало девушку. Неожиданно для самой себя захотелось плакать. Света сдерживала рыдания, но соленые слёзы щипали глаза, просясь наружу, и, стоило дать им волю, полились бурными ручейками. Как ручьи не всегда бывают чистыми, так и слёзы выходили вместе с накопившимися за стеной апатии и безразличия к сыну проблемами. С каждой каплей, порывистым вздохом Света ощущала лёгкость. Ей было приятно плакать, хотелось реветь, поливая слезами всё вокруг.
Внезапно послышался звук открывающейся двери. "Гена вернулся!" Девушка направилась в ванну, чтобы привести себя в порядок и не вызвать вопросы супруга, но он оказался быстрее. Мужчина прошёл в комнату и увидел красное лицо супруги.
–Света, что случилось? Ты плакала? – Он хотел докаснуться до её плеча, но Света отступила.
– Не трогай меня! – чуть не вскрикнула, а только прошипела она в ответ и посмотрела с ненавистью на мужа. Тот недоуменно смотрел на жену. Света быстрым шагом вышла из комнаты и оттолкнула Гену в сторону.
Мужчина посторонился. Он присел на пол возле стены, где оказался после толчка, и положил голову на колени. "Сколько же можно! – Думал он сердито. – Когда же это закончится? Каждый день одна нервотрепка. Приходишь домой усталый, ожидаешь, что отдохнешь, расслабишься, согреешься, ан нет! Стоит ли оно всего этого?" – промелькнуло неожиданно у Гены в голове, так что он приподнял её.
Вдруг появилась Света и, смотря в пол, приговорила:
– Педиатр тебе записку передала, возьми, – пробурчала девушка, отдавая смятый листок.
"Нет, не оставлю же я её одну с больным сыном на руках", – подумал Гена, печально смотря ей вслед. Он развернул бумажку и прочитал послание педиатра. "Хорошая идея, но пойдёт ли она? – спросил мужчина себя. – Не захочет сама, придётся тащить за руку. Позже найду подходящего психолога"– решил Гена, проходя в гостиную за виски.
На ковре с кубиками игрались Паша с няней: та строила башенку, а малыш легко разрушал её, радостно смеясь.
– Здравствуйте, Геннадий Аркадьевич, как ваши дела? – подняв голову от пластмассовых руин, осведомилась девушка. Мужчина махнул рукой в сторону комнаты, из которой доносился этюд Шопена. Гена не любил выносить сор из избы, но врать няне, слышавшей ссору, было как-то неудобно. Он налил виски, сел на диван и с улыбкой стал наблюдать за сыном.
– Пашенька сегодня очень хорошо покушал, поспал перед больницей, – докладывала Аня, именно так звали няню. Она представляла собой очень симпатичную девушку среднего роста, с глазами цвета горького шоколада и русыми длинными волосами, заплетенными в ажурный колосок. Гена не слушал её слова, внезапно залюбовавшись молодой стройной фигурой. Его охватило инстинктивное мужское желание, но он с усилием подавил позыв. Как раз в этот момент Аня сказала:
– Это, конечно, не моё дело, но мне очень жаль Пашеньку. А ваша супруга, похоже, не любит его. Он очень нуждается в матери, а она в нём – нет, – и обняла ребёнка. – Как можно не любить такую лапочку?
– Понимаешь, Аня, у Светланы Дмитриевны проблемы небольшие, скорее всего, их сможет разрешить только психолог, – ответил Гена, с каждым обжигающим глотком всё больше расслабляясь.
– Вам, наверное, ужасно больно видеть её такой? – с наивностью в голосе, спросила Аня. Мужчина задумался. "А больно ли? Я, кажется, к Свете только чувство долга испытываю". Девушка по своему растолковала молчание мужчины.
– Вы бы с ней помягче, понежнее. Как женщина вам советую.
"Нежные руки о шипы колются", – сказал про себя мужчина.
Глава 13
Света сама не знала, от чего ей хотелось плакать. В течение года в её душе как будто копился снежный ком отрицательной энергии, становясь с каждым днём всё больше. День ото дня она ощущала тупую пустоту внутри, острую холодность к сыну, сменившую горячую любовь и тревогу за него. Живая, весёлая и энергичная натура девушки боролась с гнётом апатии, но последняя побеждала. Однако и первая оказалась прекрасным стратегом, выбив с позиции явную депрессию.
Камнем, разрушившим стену, стал то ли поход в больницу, то ли ссора с Геной – девушка сама не знала. Муж раздражал её уже давно, был отвратителен Свете, особенно сейчас, когда из-за двери доносился его пьяный смех. Пересилив навалившуюся усталость, ощущая боль в голове, Света поднялась и вышла из комнаты.
Заглянув в гостиную, она увидела Гену, сидящего на полу рядом с Пашей. Лицо мужа покраснело и лоснилось мерзким блеском. "Напился и на ребёнка своим перегаром дышит!" – подумала девушка со злостью, стремительной и уверенной походкой подошла к шкафчику с бутылками и, схватив две, ушла так же быстро на кухню, не успел мужчина и головы повернуть. За собой она услышала тяжёлые шаги Гены.
–Куда понесла? – кричал он. – А ну, стой! Мужчина попытался схватить Свету, но она оказалась проворней и прыгнула к раковине. В воронку потекли ароматные струи алкоголя.
– Отдай сейчас же! – Гена вцепился в бутылку. Девушка понимала, что муж сильнее её, но не сдавалась. Коньяк переходил из одной стороны в другую. Из стремления исправить жизнь к нежеланию принимать её. В какой-то момент Света ослабила хватку и бутылка со звоном встретилась с паркетом.
– Что ты наделала, чёрт бы тебя побрал? – Гена смотрела на жену налитыми кровью глазами.
– Это ты, что творишь – сидишь пьяный рядом и дышишь своим перегаром на сына! – кинула свой камень Света.
– Серьёзно? – мужчина усмехнулся. – Тебя это волнует? Я хотя бы сижу, а ты под носом Пашу не видишь!
Это задело девушку. Её щеку свела мелкая судорога, а взгляд стал твёрже и острее, как клинок хорошего меча. Супруги, некогда любившие друг друга, стояли врагами. Света с трудом дышала, хотелось присесть, но она не переставала прямо смотреть в глаза Гены. Тот отвёл их, выругался и принялся собирать осколки.
Из-за угла показалась встревоженная няня.
– Идите гулять с ребёнком, – коротко приказала Света. Аня кивнула и испарилась. Через несколько минут дверь захлопнулась.
Убрав осколки, Гена устало прислонился к подоконнику. Света легла на диван, положив холодную ладонь на лоб, внутри которого пульсировала боль. Наступила спокойная тишина. Было слышно только городской гул, лившейся в открытое окно с пыльных ярких улиц, на которой гуляли высыпавшие подышать с приходом прохладных сумерек компании, пары и одиночки. И каждый из нас выбирает то, что будет главным в его
