Латиняне, ошибочно толкуя это правило, считали, что оно имеет в виду апелляцию к Римскому престолу («экзарху диоцеза») или, по снисхождению, к престолу Константинополя. Прп. Никодим, зная закон или толкование со священными канонами, или противоречит им. Во втором случае ни о ложном истолковании и корыстном использовании данного правила латинянами, пишет по этому поводу: «Клирики и митрополиты, подчиняющиеся престолу Константинополя, да судятся или перед экзархом диоцеза, в котором они находятся, или перед Константинопольским предстоятелем, как перед своим патриархом. Не сказано: «Клирик, у которого есть разногласия с митрополитом чужого диоцеза, или митрополит, у которого есть разногласия с митрополитом любого диоцеза и области, пусть судится перед Константинопольским Патриархом». Но не сказано и так: «Пусть прежде всего обращается к экзарху диоцеза, а не к Константинопольскому предстоятелю», как искаженно и неверно толкует это правило Папа Николай, на что мы указали выше; но куда обратиться – это оставляется на усмотрение сторон, собирающихся судиться: или к экзарху диоцеза, или к Константинопольскому предстоятелю, и нет разницы, перед кем судиться – перед одним ли или перед другим»[102]. Этим герменевтическим комментарием прп. Никодим исключает возможность обращения к Константинопольскому престолу епископа другой церковной юрисдикции, и тем более – претензии латинян на право Римского престола принимать апелляции от всех.
Латиняне пытались на основании этого правила доказать всемирный примат Рима и его право принимать апелляции от всей Церкви. Православные, в свою очередь, превратно истолковали впоследствии данное правило, желая с его помощью подчеркнуть значение Константинополя и оспорить превратное толкование латинян. Таким образом, обе стороны ошибочно истолковали понятие апелляции к экзарху диоцеза или к патриарху. Прп. Никодим эмоционально замечает по этому поводу: «Однако все они заблуждаются и далеки от истины»[103]. Прежде всего, он опровергает как ошибочное преувеличение утверждение и наших восточных авторов, и папистов о том, что это правило дает Римскому или Константинопольскому епископу право принимать апелляции от всей Церкви. Он пишет следующее: «Как пчелы вокруг меда, так разнообразные мнения роятся вокруг этой части настоящего правила. К примеру, у нас, выступая против папской власти и желая почтить Константинопольского предстоятеля, дошли до чрезмерностей. Так, Макарий Анкирский под «экзархами диоцеза» понимает прочих патриархов, а окончательную апелляцию относит к Константинопольскому предстоятелю и утверждает, что тот – первый и верховный судья над всеми патриархами. Вторят Макарию и автор «Алексиады» [Анна Комнина], и Николай Мефонский в сочинениях против папской власти. Паписты же, в свою очередь желая утвердить единовластие папы, следуют за нашими богословами и соглашаются признать Константинопольского предстоятеля главным судьей над всеми. Их цель – показать, что если Константинопольский предстоятель есть судья над всеми, то, поскольку по канонам первый – Римский Папа, а не Константинопольский предстоятель, следовательно, папа – последний судья вообще над всеми патриархами, и над самим Константинопольским, и к нему восходит апелляция четырех патриархов вселенной. Паписты, которые так говорят, – это отступник Виссарион, Биний и Беллармин. Со своей стороны и Папа Николай в письме против Фотия, написанном императору Михаилу, утверждает, что под «экзархом диоцеза» правило понимает Римского Папу и что под словом «диоцез», которое стоит в единственном числе, надо понимать «диоцезы» во множественном. Так и в Божественном Писании, говорит он, единственное число часто употребляется вместо множественного, например: источник же вытекал из земли (Быт. 2:6) – вместо «источники же вытекали из земли». По его же утверждению, правило говорит, что всякий, кто имеет тяжбу с митрополитом, должен прежде всего судиться перед экзархом диоцеза, то есть Римским Папой, а потом уже ему по снисхождению позволяется судиться перед Константинопольским предстоятелем.
Однако все вышеупомянутые заблуждаются и далеки от истины. То, что Константинопольский предстоятель не имеет права действовать в диоцезах и областях других патриархов и что это правило не дало ему права принимать апелляции (а апелляцией, согласно 1-му титулу 9-й кн. «Василию», называется перенос судебного разбирательства из какого-либо суда в другой, высший суд) по любому делу во всецелой Церкви, становится ясно из следующего.
Во-первых, в 4-м деянии этого Халкидонского Собора Анатолий Константинопольский получил порицание и от сановников, и от всего Собора, за то, что действовал за пределами своей области и, забрав [несколько городов] Тирской митрополии у ее епископа, Фотия, передал Евстафию Беритскому, подвергнув Фотия отлучению и [пригрозив] низложением. Несмотря на то, что Анатолий привел множество оправданий, все совершенное там Собор признал недействительным, а Фотий был оправдан и получил обратно Тирские епископии[104]. Потому и Исаак Эфесский говорил Михаилу, первому из Палеологов, что власть Константинопольского предстоятеля не распространяется на патриархаты Востока. (.)
Во-вторых, гражданские и царские законы не определяют, что только суждение и решение одного Константинопольского Патриарха не подлежит апелляции, но говорят неопределенно: «каждого патриарха» или во множественном числе «патриархов». (…) Итак, если по законам императоров, которые согласуются со священными правилами, решения всех патриархов не подлежат апелляции, то есть не выносятся на суд другого патриарха, – то как их может пересматривать Константинопольский предстоятель? (…)
В-третьих, если мы согласимся с вышеупомянутыми папистами в том, что Константинопольский предстоятель судит патриархов и пересматривает их решения, то, поскольку правило не делает исключения для какого-либо патриарха, он же, следовательно, будет судить Римского Папу и пересматривать его решения и, таким образом, Константинопольский Патриарх будет и первым, и последним, и общим судьей всех патриархов и самого папы. Следовательно, той же самой хитростью, которой паписты стремятся обосновать единодержавное достоинство Римского Папы, они разрушают и низвергают это достоинство.
В-четвертых. (…)
В-пятых, если Константинопольский Патриарх получил такое преимущество, то почему Патриархи Константинополя, когда им нередко случалось расходиться во мнениях с папами, говорили не о том, что они имеют такое преимущество, но только о равных привилегиях? Или почему никакой другой христианин уменьшают доверие к прп. Никодиму как к правильному толкователю священных правил, выходит за пределы настоящего текста. при подобных разногласиях между ними ни разу не сказал, что Константинопольский предстоятель больше Римского?»[105].
А Досифей Иерусалимский, комментируя дело епископов Фотия Тирского и Евстафия Беритского, говорит: «Посему тщетны распространяемые кем-то легенды, что Константинопольский епископ получил на Халкидонском Соборе право принимать апелляции от всей Церкви, ибо это право блестящим и предельно ясным образом опроверг и ниспроверг Халкидонский Собор»[106].
1.8.2. Понятие «экзарх диоцеза»
Если понятие «экзарх диоцеза» толкуется правильно, то правильно толкуется и 9-е правило IV Вселенского Собора. Диоцезы эпохи митрополичьей системы, в соответствии с административным делением Римского государства, являлись сверхмитрополичьими округами и включали в себя более одной митрополичьей области. К ним
