произнес он. — Может всплыть множество факторов, которые мы не учли. Но если мы этого не сделаем, то нации конец. Не сегодня, и даже не завтра. Но в обозримом будущем, дамы и господа. Каждый из вас сможет своими глазами увидеть то, во что она превратиться. И что мы оставим своим детям и внукам.
Сперва Том, затем Фрэнк кивнули.
— Карл прав. У нас не осталось других рычагов. — обронил военный.
— Черная волна нас снесет. — кивнул директор ЦРУ. — Мы слишком долго закрывали глаза на проблему.
— Мы можем просто заволокитить законопроект. — не слишком, впрочем, уверенно, возразила Анджела. — Не раз так делали.
— Это даст лишь отсрочку. — слово снова перешло к Карлу. — Не сейчас, так через год. Может быть через пять, но чернокожие получат то, чего хотят. Вы тут сидите в своих кабинетах, и понятия не имеете, что происходит на улицах наших городов. Вот вам крохотный штришок для понимания. В некоторых крупных городах, где проживает большой процент чернокожего населения, полицейские патрули выходят на дежурство с автоматическим оружием. Нигеры не просто сбиваются в стаи и дают отпор. Они проходят серьезную подготовку и идеологическую накачку. Через год, а то и меньше, Фрэнк не даст мне соврать, нам придется задействовать армию внутри собственной страны.
— Новый Орлеан. — кивнул директор разведуправления. — Мы не нагнетаем, поверьте. Но, если мы не нанесем ниггерам удар, то там полыхнет до Рождества.
— Все это есть в папках. — фэбээровец указал на материалы, подготовленные для всех участников. — Прогнозы, выкладки, выводы. Простые цифры, показывающие, что обратный отсчет для нашей страны уже запущен. Но мы все еще можем повернуть таймер вспять. Так что, лично мне плевать, какое количество миллионов Дерек выгребет из своего шоу, главное, что это сможет решить проблему.
Владелец корпорации «Мета» и руководитель администрации президента переглянулись, и едва заметно кивнули друг другу.
— Что ж. — усмехнулась Анджела. — Если мы еще великая демократия, то давайте проголосуем. Кто за то, чтобы запустить проект «Ревенант»?
Глава 7
Пару дней спустя началась Мясорубка. Всех участников посадили в автобусы без окон, и куда-то повезли. Мы еще на старте держались командой, так что попали в один транспорт. Кроме нас внутри оказались еще два десятка участников. Которые, как и мы, держались группами. Я насчитал четыре команды: три по пять суперов и одну из восьми.
Спустя шесть часов пути он сделали остановку. В пустыне, как и предполагала Либра.
— Этап длиться три дня. — на выходе из автобуса нас уже ждал представитель организаторов. Оказывается, он ехал на машине рядом с автобусом. — Его можно закончить досрочно. Для этого нужно активировать аварийный маячок, помещенный в ваши браслеты. Сразу после получения сигнала, с базы отправляется вертолет с медиками и военными. Они эвакуируют того, кто их вызвал, но на этом участие его в шоу заканчивается навсегда.
Нам действительно раздали браслеты вместо телефонов. Ремешки у устройств были довольно тонкими, но прочными на разрыв. Тем не менее, просто на всякий случай, одев его на руку, я покрыл «тревожную кнопку» дополнительным слоем брони.
Кроме функции вызова помощи, маячок обладал еще одной возможностью. Он начинал тревожно мигать красным, если участник подходил к границам полигона. А при пересечении оной — истошно орать. Сделано это было для того, чтобы в поисках противников, суперы не вышли к людям и не учудили там чего-нибудь.
На выходе из автобуса каждому вручили небольшой рюкзачок. В него был встроен гидратор с выведенным шлангом для подачи воды, емкостью на три литра. Там же, в сухом отделении, находился суточный армейский рацион и спутниковый снимок, упакованный в пластик — карта местности. На ней были помечены места, где можно было найти воду.
Последними предметами в рюкзаке были тюбики с солнцезащитным кремом, а также мазью от ожогов. Понимая, куда они отправляют суперов, далеко не все из которых могли похвастаться такой же регенерацией, как у меня, организаторы попытались обеспечить какую-то защиту от солнца. Однако, больше никаких средств для выживания нам не предложили.
— После инструктажа здесь остается одна из группировок, которые вы уже создали. — продолжил организатор. — Остальные садятся обратно в автобус. Едем дальше, высаживаем следующую команду, и так далее, пока автобус не опустеет. Первой выходит самая многочисленная.
Палец мужчины уткнулся в группу из восьми парней. Те послушно отошли от автобуса, а наш куратор закончил инструктаж следующим заявлением.
— Над полигоном работает огромное количество дронов, которые снимают каждый ваш шаг. Администрация шоу понимает, что часть их может быть уничтожена в ходе поединков между участниками, однако предостерегает от сознательного уничтожения ценного оборудования. По каждому случаю будет проводится разбор. И если будет установлено, что дрон был уничтожен или поврежден намеренно, то с участника будет списан один балл. На этом все. Прошу остальные команды внутрь.
Правила Мясорубки были очень просты. Если участник действовал один, то каждый побежденный противник давал ему один балл. Если же речь шла группировке, вроде нашей, то один балл начислялся всей команде. При этом было неважно, кем был враг — другим участником или так называемой «помехой» — зверем, мутантом, роботизированной ловушкой или даже демоном.
По итогу трех дней шел подсчет уже числа набранных очков, после чего составлялся рейтинг с переводом на следующий этап. Чтобы пройти в него, каждый супер должен был иметь на своем счету хотя бы два балла. Поражение же в схватке могло быть только одно, и неважно, сколько баллов ты к тому времени набил. После него участник попросту вылетал из шоу.
С одной стороны, одиночке было проще набрать нужное число фрагов — так их называла Либра. После чего затаится до конца этапа, и явиться уже лишь на эвакуацию. С другой же — команды могли противостоять сложным противникам, вроде приглашенных звезд — саваранов. Пусть группе было тяжелее набрать нужное число очков, но толпой выживать всяко проще. Те же одиночки на команды никогда не нападут, а наоборот — легко.
В общем, палка о двух концах. Организаторы давали выбор каждому. Но в группировках имелся еще нюанс. Некоторые банды специально набирали большое количество балласта. Сразу же после старта этапа, их быстренько перерабатывали на баллы, и продолжали игру уже в усеченном, но более слаженном составе.
Последнее нам рассказала Либра, которой, судя по всему, было известно все. В частности, про покинувшую нас восьмерку она сообщила, что трое из участников точно «сухпай».
— Такая практика не поощряется, но и не наказывается. — сказала она, когда мы уже снова ехали автобусе. — Если супер так глуп, что позволяет себя обмануть, значит ему нечего делать на шоу. Естественный отбор в действии.
Наш выход был третьим. Покинув транспорт, мы проводили его глазами, отметив направление, и устроили совещание. Благо, подобраться к нам незамеченным было практически невозможно — по километру в каждую сторону местность была ровной, как стол.
— Нужно идти к горам. — первой слово дали, конечно же, Либре. Нашей умнице было тяжелее всех остальных переносить жару, ведь кроме развитых умственных способностей, физические возможности ее тела разве что немного превышали среднестатистические для обычного человека.
— Радиус обзора упадет. — возразила Голубка. — Здесь я могу издалека видеть опасность и бить издалека.
— Но и нас видно так же далеко. — возразили Сердцеедки.
— Да пусть видят! Сделать вряд ли что-то смогут!
— Почему? — уточнил я у Либры, имея ввиду ее выбор. — Почему ты считаешь, что нужно идти к горам. Как по мне, так лучше двигать в сторону ближайшего «водопоя».
— Туда пойдут все!
— Тем больше фрагов мы получим. — опять близняшки. Они мой подход разделяли.
— Мы уже говорили об этом. — возразила Жанин. — Первые часы Мясорубки нам лучше не рисковать. Рубка будет на водопоях, и в толпе можно потерять кого-то из своих. А значит — стать слабее. Наша же задача не вершины рейтинга занять на первом из этапов, а получить необходимое количество баллов на человека, и пройти дальше полным составом. Это просто отсев, здесь нет необходимости рваться к вершинам.
Дальше спорили больше для проформы. Во-первых, действительно обсуждали, пусть и в общих чертах — непонятно же, куда нас
