Оставался мужской голос в спальне Сольи.
Но ведь я — ее гувернантка, и наверняка смогу разузнать, в чем там дело, верно?
Перламутровые тарелочки вновь начали менять расположение, при этом почему-то тихо посвистывая, так что я едва расслышала стук в дверь. Сердце тут же подскочило в груди и помчалось вскачь, я подбежала к двери, но открывать не спешила.
— Кто там?
— Это я, Сарро, — раздалось по ту сторону приглушенное, — его светлость приказал сопроводить вас на ужин.
— Минуточку, — ответила я.
Метнулась в ванную, придирчиво осмотрела себя в зеркало. Кажется, все было в порядке: волосы собраны в узел на затылке, воротничок на платье выглядит белым и свежим. Пятно на лбу побледнело и было почти незаметно. Я быстро намочила пальцы в ледяной воде и приложила их к щекам: как и все рыжие, я была обладательницей светлой кожи, которая, стоило поволноваться, наливалась краснотой. Показываться ле Ферну в виде этакого румяного рыжего поросенка почему-то не хотелось. Хотелось быть похожей на аристократку, с бледной кожей, темными полукружьями бровей, и томным взглядом зеленых глаз. Да уж… Смешно. Почему-то перед герцогом хотелось выглядеть чуточку лучше.
Последний взгляд в зеркало, понимание того, что мое уродливое серое платье ничто не скрасит, и я заторопилась к выходу.
Сарро терпеливо ждал, и при виде меня отвесил галантный поклон, предложил руку. Я снова покраснела, но несмело положила ладонь на рукав дорогого сюртука. Заметила, что у Сарро ногти были не как у людей — черные, толстые, они даже загибались, словно когти хищника. Сарро их явно подрезал. И я невольно задумалась о том, какие они, люди Диких племен, которых называли алишс? Да и люди ли вообще? Сарро был просто огромным, его рост и ширина плеч подавляли. Я по сравнению с ним казалась мелкой комашкой, которую он при желании может прихлопнуть — и даже не заметить. В общем, я макушкой едва доставала ему до груди.
— Как вы нашли его светлость? — первым нарушил он молчание, искоса поглядывая на меня с высоты своего роста.
«Невоспитанный грубиян,» — чуть не вырвалось у меня, но я вовремя прикусила язык.
— Его светлость производят впечатление весьма своеобразного человека, — вот что я сказала.
Сарро вдруг фыркнул.
— Я вас понял, мисс Кромби. Надеюсь, он вас ничем не обидел?
— А у вас есть возможность отправлять письма из замка?
Сарро снова покосился на меня.
— Так ведь мне некому писать, мисс Кромби. Я говорил, что родился здесь. Вряд ли кто-нибудь есть у меня за стенами замка Ферн.
— То есть, вы хотите сказать, что герцог сам занимается отправкой писем? — я решила не отступать.
— Разумеется, — мягко ответил Сарро и даже улыбнулся.
А я подумала, что даже зубы у него не совсем человеческие: клыки так гораздо длиннее и острее… Интересно, люди из племен питаются сырым мясом? Иначе зачем такие зубы?
Но я приуныла. Так надеялась отправить весточку Рут, описать все те странные вещи, что здесь происходят, но, выходит, придется обо всем думать самой.
— Я слышала, в замке гостит ещё один сильный маг, — как бы невзначай обронила я.
Рука Сарро напряглась, я это почувствовала даже сквозь ткань.
— И от кого вы это слышали? — тихо поинтересовался полукровка.
Тут я, конечно, могла бы выдать Солью, и рассказать о том, что слышала, но почему-то не стала.
— Слышала, как в коридоре об этом говорили служанки, — соврала торопливо и обреченно поняла, что снова краснею. Врать я не умела совершенно. К своим двадцати годам так и не научилась.
— Они всякую чушь болтают, не слушайте, — твердо сказал Сарро.
— То есть, никакого мага в замке нет?
Сарро остановился, стал напротив меня и, чуть наклонившись, быстро сказал:
— Вы помните, что я вам советовал, мисс Кромби? Не суйте свой очаровательный носик туда, куда не следует, и все обойдется.
Я моргнула. Что это было, только что?
— Значит, вы на моей стороне? — спросила так же тихо.
— Нет, — ответил он, чуть подумав, — у меня свой интерес. И, ежели что, не надо на меня рассчитывать.
— Понятно, — я опустила голову.
Мне явно не везло в замке ле Ферн. Уж лучше бы я в самом деле сюда не приезжала. Впрочем, оставалось надеяться, что герцогу я быстро надоем, а выплаченного жалованья хватит, чтобы начать самостоятельную жизнь.
— Идемте, не стоит заставлять его светлость ждать, — поторопил Сарро, вновь предлагая мне руку.
И мы двинулись дальше. К сожалению, Сарро не хотел становиться моим союзником, но кое-что он обозначил весьма точно: не стоит ни у кого спрашивать о том, что за маг здесь гостит. Уж это я поняла.
…Ужин был сервирован в просторном зале. Поскольку за окнами сгущались сумерки, ярко горели магические кристаллы, что гроздьями висели меж окон. Во главе длинного, в три человеческих роста стола, сидел сам герцог — все так же небрежно одетый, в одной руке тонкостенный бокал с темным, как кровь, вином, в другой — развернутая газета. Еще одна газета лежала поверх тарелки, но Оттона, похоже, это ничуть не заботило. Солья тоже присутствовала, расположилась по правую руку от отца. Наряженная, словно кукла, вся в воздушных оборочках, и в волосах белый кисейный бант. Ни миг наши взгляды встретились, и мне показалось, что дочь герцога чуть заметно кивнула, как будто мы о чем-то с ней сговорились. Впрочем, может и сговорились.
Мне, судя по всему, предлагалось занять место по левую руку его светлости. А где же прибор для таинственного мага? Но я промолчала. Все это со временем узнается, но раз уж Сарро почти напрямую попросил помалкивать — что ж, послушаю его.
Тем временем Оттон ле Ферн соизволил оторваться от газеты и посмотреть на меня.
— А, вот и вы, мисс Кромби. Присаживайтесь, не заставляйте ждать. Сарро, ты свободен на вечер, но к полуночи я тебя жду.
Я молча подошла и села на предложенное место. Уставилась в пустую тарелку, белую, с синей узорной росписью по краям. Я чувствовала, как тяжелый взгляд герцога скользит по мне — по лицу, по шее, еще ниже.
— Распустите этот ужас, что у вас на голове, — наконец скомандовал он, а Солья насмешливо фыркнула.
— Зачем, ваша светлость?
Оттон ле Ферн отложил газету, продолжая буравить меня взглядом.
— Затем, мисс Кромби, что я вам уже говорил раньше. Я люблю красивые вещи. Так что давайте, порадуйте меня — или я вас вышвырну из-за стола.
Возможно, я должна была подняться и уйти. Но… Было что-то в Оттоне ле Ферн, что ломало, комкало волю, как Солья скомкала тот портрет, и я, покраснев ещё больше, подчинилась. Медленно, одну за другой, выдернула шпильки, держащие волосы в узелке, и медно-рыжая волна тяжело упала на плечи. В зале стояла мертвая тишина, а потом герцог хмыкнул.
