его делает твое отношение да предыстория, но это нормально.
— Нормально, - повторил Михаил.
— Разумеется, не бывает рецептов на все случаи жизни, - сообщила Таня, - и это нормально. В твое время, Михаил, институт брака и отношений, родившийся из обломков Римской империи, уже доживал свои последние дни, но ты впитал его остатки и поэтому реагируешь так.
Михаил присел, рухнул, так как колени отказались его держать. Причем тут Римская империя? Храмовые проститутки? Сейчас Таня скажет, что наступила полная свобода отношений и у нее три мужа? Нет, какие еще мужья при полной свободе? В голове Михаила воцарился хаос незнания и догадок, и он уставился на Таню.
Спорт и здоровый образ жизни тоже учитывались в рейтингах, как польза обществу (и самому человеку), и Михаил был согласен с таким подходом. Он не любил учиться и истязать себя в тренажерном зале, но если подобное порождало красоту, как у Тани, Татьяны Сальвини, то Михаил не возражал, еще как не возражал.
— В то же время, надо заметить, ситуации схожи, - продолжала рассуждать Таня легко и свободно.
У нее все выходило легко и свободно, и почему-то Михаил думал, что даже сейчас она продолжает работать через сеть, кому-то там помогает, кроме него.
— Схожи? – переспросил он.
— Разврат и вседозволенность Римской империи, ему христианство противопоставило целибат, сдержанность, институт брака, правда, там были еще и другие причины, но не будем вдаваться в детали. Совершенствование через запреты и ограничения, просто на фоне всеобщей распущенности, христианство слишком уж закрутило гайки, так говорили в ваше время? Тогда это было необходимо, но со временем стало мешать и сковывать. Менялись общественные отношения и менялась мораль, пыталась измениться, и началась борьба со всем старым, включая церковь, десять заповедей и прочее. Так как Европа с ее христианством в свое время стала не только доминирующей силой на всей Земле, но и двигателем прогресса, породившим твой мир, Михаил…
Лошадкин озадаченно моргнул. Так глубоко в историю он никогда не копал, да и вообще не слишком увлекался всей это древней фигней. Ну какая разница, на каком там слоне Македонский транзитом доплыл до Америки?
— … то борьба началась именно там, и постепенно охватывала весь мир. Маятник качнулся в обратную сторону, ограничений становилось все меньше, эксплуатировались пороки, ведь плохие стороны помогали продажам и поэтому разрешалось все больше и больше. Все это достигло пика в период хаоса, когда мораль и ограничения практически отсутствовали, можешь посмотреть уцелевшие записи или расспросить Аарона Викентьевича, в сети или лично, разницы, в общем-то нет.
— Погоди-ка, - вдруг осенило Михаила. – Теперь вы качнулись обратно и закрутили гайки, как некогда христианство? В этом все дело?
Слова «ты дала обет безбрачия» застряли у него в глотке. Возможно, все дело было в том, что он не отличался особой набожностью, никакой не отличался, по правде говоря, и поэтому именно с ними у него и ассоциировались все эти ограничения и запреты. Еще Михаил подумал, что здорово продвинулся в самоанализе, которым тоже никогда особо не увлекался.
— Какое именно из дел? – спокойно поинтересовалась Татьяна. – Мои чувства к тебе или общественные отношения?
— Эм, все сразу? – слегка смешался Михаил.
Эта открытость и честность его и раньше смущала, но в то же время и возбуждала, чего уж там.
— Ханжеское, табуированное отношение к сексу и умолчание о нем – тоже наследие прежних времен, и оно также плохо, как и абсолютная распущенность, царившая в двадцать первом веке, - сообщила Таня. – Если человек хочет карабкаться выше, ему нужны принципы, ориентиры, мораль, запреты, добровольные ограничения. Без них он превратится в жрущую и срущую обезьяну, не отказывающую себе ни в чем, ведь можно же, энергия и материя позволяют, услужливые системы сотворят все, но что потом?
— Что потом? – откликнулся Михаил.
— Деградация и разложение, человека и общества, откат назад и гибель. Карабкаться вверх, развиваться и стремиться к небу – тяжело, гораздо легче катиться вниз и разлагаться, и это погубило немало обществ.
— Вот, вы же сами признаете, что можете скатиться! – с непонятным торжеством воскликнул Михаил.
— Я и не говорила, что у нас идеальное общество, - ответила Таня, - но мы идем вверх. Стараемся идти вверх. Возможно, однажды мы устанем, снова настанут темные века и откат, как это уже было, но это не значит, что не надо стараться сейчас. Мы обсуждаем ошибки прошлого и пытаемся их учесть и понимаем, что будут новые вызовы, то, с чем еще никто не сталкивался и никто не даст нам готовых рецептов решения проблем. Только обсуждение, поиски решения, понимание цели уберегут нас от возможной гибели, и все это касается в том числе и вопросов секса, любви, отношений, семьи и развития общества в целом.
Михаил, собиравшийся злорадствовать дальше, оказался обезоружен и обескуражен.
— Секс, размножение, любовь – не должны быть табу, но и не должны они сводиться к какой-то абсолютной распущенности. Обе крайности плохи, и мы стараемся найти золотую середину, хотя, конечно, влияние прежних времен сказывается. Вполне нормально ходить обнаженными и справлять нужду на улице, но это не значит, что надо заниматься этим постоянно и непрерывно. Сдержанность и умеренность, знания, рассказы без стыдливости и умолчаний и развитие в людях эмпатии, сострадания, умения не только любить, но еще и не делать другим больно.
— Вы прямо сообщество каких-то иисусиков, - вырвалось у Михаила злое, непредвиденное.
— Земля умеет постоять за себя, не сомневайся, но это не значит, что мы ходим на кого-то походами и устраиваем завоевания, нет. Но мы, кажется, отвлеклись, - чуть улыбнулась Таня и сердце Михаила забилось чаще. – В людях заложено мощнейшее стремление к продолжению рода… ладно, вижу по твоему взгляду, что тебя интересует другое. Михаил, ты интересен мне как пациент, как пришелец из другого времени, как собеседник и даже друг, я искренне желаю тебе выучить все и сдать экзамен, прославиться в обществе и помочь всем живущим в Солнечной Системе, независимо от того, люди они или инопланетяне.
— Но ты не будешь со мной?
— Об этом я и толкую тебе, Михаил, пришли новые времена. Из того, что именовалось браком, убрали церковную и духовную составляющую, а затем и экономическую, впрочем, она дожила и до твоих времен.
— Да?
— Конечно. Брак служил исключительно регистрацией отношений для государства, облегчал правовые и экономические отношения с ним,
