Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 87
руку — как не ответить взаимностью? Все-таки не зря он министр просвещения.
Само собой, имеется ввиду не его тяга соответствовать тому, что называется культурой общения и этикетом, а то, что зять Манчилова помог продвинуться ему по карьерной лестнице, а сложить 2 + 2 и получить 22 он умел и понимал, что нужно быть ласковым с рукой, которая его кормит.
Он выходил на крыльцо, громко хлопал дверью, шаркал, недовольно вздыхал и смотрел по сторонам. После чего снова уходил в свою темную берлогу. Звали его Михайло Собакевин. Был вправду похож Михайло на мишку косолапого, который вылезал иногда наружу, отправлялся охотиться в свое ведомство на всякую рыбку большую или малую, но не забывал, что главное — это не пропустить ужин. За едой он иногда выдавал жене своей или гостю некую мудрость, вроде такой например: «Режим питания нарушать нельзя! Вот… Ведь если нарушил ты его, скажем, много раз, ну нет у тебя системы, то у тебя же знаешь, что, друг, будет? Расстройство пищеварения, нарушение метаболизма и не только! Гастрит! Так и здоровье может пошатнуться. Нет уж, не допустит этого Собакевин!». И бил по столу тяжелой рукой так, что вилки и ложки подпрыгивали. Он не скрывал своих жизненных интересов и говорил: «Я люблю поесть. Ведь на то живешь, чтобы срывать цветы удовольствия».
Представить надо себе его министерство. Первый год после установки купола оно занималось цензурой и уничтожением запрещенной литературы, передачей в лапы репрессивного аппарата ненужной или тем более не лояльной части интеллигенции, перестроением системы образования и так далее. Когда они разрушили всё, что было нужно разрушить, стали поддерживали оставшиеся кирпичики этих руин, чтобы совсем все не развалилось.
Стране нужны были колледжи, был так же и один единственный университет, оставленный для детей элиты, оставались и школы. Что-то, конечно, нужно было сохранить и это что-то тащил на своем горбу Михайло, оттого, наверное, он слегка сгорблен и взгляд его так понур. В свободное время Собакевич управлял сетью ресторанов и забегаловок по всей стране, ведь любил, чтобы стол ломился от яств, и хотел, чтобы все могли испробовать его рецепты. Но, к сожалению, одарено такой возможностью было очень небольшое количество людей, ведь денег народу не хватало даже на мясо в магазине в те дни, когда оно соизволяло там присутствовать.
За домиком Манчилова, как он любил скромно называть свое поместье, виднелась утопающая в фруктовых садах усадьба Сладковой Любови Леонидовны. Женщина за пятьдесят, всегда милая в общении. Любила носить белоснежную воздушную одежду и всегда была навеселе — загляденье, а не человек. Весь дом в картинах и статуях. Некоторые произведения искусства граждане могли видеть ранее. Вряд ли будучи в гостях у этой дамы, а, скорее всего, в Эрмитаже или в Пушкинском музее. Службу свою несла она на посту министра экспорта.
Живет в этом сказочном городке множество других интересных людей, и рассказывать о каждом не хватит ни букв, ни терпения, а главное — у читателя от возможности, пусть лишь в воображении, лицезреть таких ну просто волшебных, кристальных личностей и светочей из всех возможных сфер может вскружится голова.
А если без сарказма, то даже в такой коррупционной бюрократической системе были чиновники, которые старались служить народу и хоть слегка облегчать человеческий быт, но проблема состояла в том, что им редко давали забраться на верха иерархии. Будет нечестным не упомянуть таких людей. При помощи своих выдающихся талантов, занять поста заместителя министра здравоохранения смог Худеньков Олег Викторович. Пусть он и не воровал, а был занят делами, зато он не стучал на других, выполнял всю работу за начальство, отдувался за всех своих коллег.
Человек он был приятный. Тощий мужчина, которому было около пятидесяти лет от роду, в очках, гладко выбритый и слегка замкнутый. Ему в свое время выдали здесь участок, но он продал его и продолжал жить в Москве в любимом районе на окраине. И по всем этим причинам над ним порою смеялись. А благодаря ему отделенные регионы их общей Родины могли себе позволить не умереть от заболеваний, которые еще недавно, казалось, перестали быть летальными. Лечился народ и на дому, была популярна народная медицина.
Может возникнуть вопрос, почему вообще работают больницы и аптеки в стране, где перенаселение не допускается сверху? Но минимальный набор благ требовалось все же давать населению, ведь иначе риск роста недовольства, перетекающей в восстания, становится слишком велик.
Были в государстве и другие люди во власти, особенно в регионах, которые старались не забывать о своих согражданах. Быть может, им удастся себя раскрыть когда-нибудь.
Улицы, как было ранее упомянуто, не просто сверкали чистотой, а были еще и украшены цветами, в особенности розами и хризантемами. Также здесь были школы, парки, озера, велосипедные дорожки, фитнес-центры и прочее, и прочее. Даже торговый центр свой был. Ну что за мэр мог так город преобразить? А мэром по интересному стечению обстоятельств является Георгий Градов — младший сын президента. Название города было лаконично — Город-1.
Жители местных дворцов чаще всего называли своего мэра не Георгий Алексеевич, а Жора Вагончик. Вагончиком его прозвали за то, что, когда он был еще совсем маленький и присутствовал по своей прихоти и по дозволению отца на встрече президента с кабинетом министров, услышал про то, что из России ресурсы вывозятся по подземным тоннелям вагонами, и сказал: «А можно и мне свой вагончик?». Все посмеялись. И действительно, судя по скромному размеру его дома и капитала, он получил в качестве своей доли не вагоны ресурсов, как его соседи, а лишь вагончик.
Ясно, что он не был любимчиком отца, потому что он отнюдь не его копиея и даже не пародия, а простоватый, не мыслящий масштабно молодой человек, который может лишь хорошо справляться с должностью подобной той, что он в итоге и занял.
Жора был ростом ниже среднего, толстенький, одетый в мешковатую одежду, с темными засаленными волосами. Руководил Георгий весьма успешно тем небольшим миром, что находился внутри прочных высоких стен их города. По выходным и когда у него был отпуск, Жорик выбирался в мир за пределами колючей проволоки, любил путешествовать инкогнито и общаться с простым народом.
При этом вылазки за стены города были присущи далеко не всем его обитателем. Например, жены и дети многих горожан вообще не выходили во внешний мир, ведь тут были все необходимые блага: и парк, и медицинская клиника, и, главное, торговый центр с одеждой, современными смартфонами, автосалоном и так далее.
Ознакомительная версия. Доступно 18 страниц из 87
