прорычал, когда мы поравнялись.
— Э-э-м, да. Решил нагнуть всяких педиков, типа тебя, — улыбнулся, тыкая пальцем в ублюдка.
В стороне кто-то ахнул. Послышался отчетливый голос «Лоховский спятил». Сам крепыш зарычал, будто бешеный пес. Ни слова не говоря, замахнулся корявой ручищей, желая врезать мне в челюсть.
Для Димы Долговского это было ужасно. Да и для остальных обитателей этого тупого зверинца.
Но я сразу понял, что удар здоровяка не поставлен. Вместо мышечной массы у него скорей просто... масса. Потому успел даже зевнуть, уворачиваясь от удара.
Кретин сместил центр тяжести, чуть не завалившись вперед. Я поймал нужный момент, повис у него на шее и несколько раз врезал гада коленом, не включая доспех. Потом еще добил сверху, насколько позволяли силы подростка.
— Ааа, ты покойник. После школы тебе хана, черт помойный, — взревел пацан, падая на грязную землю.
Да, тут везде была грязь. Такое чувство, что ее специально налили. И теперь она размножалась делением.
— Ого, Сень ты чего? — озадаченно спросил кто-то.
— Капец, Лоховский отжёг...
Я спокойно похлопал руками, как бы стряхивая пыль после долгой работы.
— Ну-с, кто хочет еще... веселиться? — спросил, обращаясь к толпе, которая тут собралась.
Противник напряженно стонал, поднимаясь с земли, при этом с досадой смотрел на штаны, где красовалось нехилое пятно грязи. Вот же увалень чертов! Мог добить его десять раз, пока так корячится.
Но у меня созрел другой план. Если этот хрен сказал «после школы», так пусть будет именно так. Соберу всех врагов в одном месте, чтоб разгуляться по полной. Уверен, будут еще желающие... Зачем тогда распылять свои силы, если можно делать все, везде и сразу, как говорится?
Гопники, окружившие меня, раскрыли рты, не зная, как поступить. Произошел сбой в матрице, местного мира. Немая сцена могла длиться по театральному долго. Но вдруг прозвучал громкий смех и задорное улюлюканье.
Я тут же посмотрел в сторону шума. Два высоких парня бодро шли к нам. Похожие друг на друга, видно, кровные братья. Одеты лучше, чем все остальные, лица слегка по смазливее.
Хотя видно — простолюдины. Но судя по гонору, считают себя местными аристократами. Что ж, сейчас спущу их с небес. Точней сказать — опущу, если рыпаться станут. А они, к гадалке не ходи, точно станут!
— Ооо, Белый, ты че валяешься, брат? — громко крикнул один.
— Бухнул перед школой что ли? — поддакнул второй.
— Да, мля, похмелился, короче, — обиженно простонал здоровяк, глядя затравленным зверем.
— Слышь, ребят, тут Лоховский наш разошелся. Кидается на всех, типа мстит, аха-ха, — проорала какая-то девка.
— Ааа, вот в чем гемор... Наш «берсерк» малость разбушевался хе-хе.
— Ммм, Димас-гондурас, ты чего тут быкуешь, братан? Без зубов остаться решил или как?
Братья подошли ко мне ближе, и стали пристально пялиться. Они были сильней, чем тот жирный. К тому же их было двое. Самоуверенные выскочки. Короли местной помойки. Ну что ж, проверю их «титул» на прочность. Обожаю спускать с Олимпа таких недоумков!
— Без зубов останетесь вы, недоноски, чтоб было легче друг с другом «дружить», — криво улыбнулся в ответ, глядя в наглые рожи.
Глава 6
Пацаны изменились в лице. От ухмылок и веселого тона не осталось даже следа. Один дёрнулся вперед, желая мне врезать. Но второй его удержал.
— Хмм, решил в героя играть, даун чертов? — сказал, уставившись на меня. — Это только по телеку бывает, придурок. Сейчас тебя тут замесят и отправят твоей мачехе по частям. Понял, нет?
— Нахрен мы его только от Сычевских спасали! — выпалил второй парень.
Спасали? Ну да, знаем мы таких сраных спасателей. Типа, добрые полицейские школы. Специально делают вид, что ЗА жертву. А сами издеваются хлеще других. Всегда таких ненавидел.
— Ааа, все понятно, ребят. Как всегда, тупорылая болтовня. Скучно, девочки! — ответил им, демонстративно зевая, что стало последней каплей.
— Ну все, ему жопа! Иди сюда, животное чертово! — выпалил тот, что повыше и провел серию ударов.
Так, уже лучше, чем «тучный воин». Видно, драться умел. Потому мог вести себя борзо, являясь королем местного болота. Только меня этим явно не удивишь.
Школьники дружно ахнули. Для них удары парнишки были чем-то великим. Я видел начальный уровень рукопашного боя, причем немного недоработанный.
Поэтому отпрыгнул назад, уклонившись от кулака и ноги. Сделал вид, что боюсь. Но сразу же перешел в наступление. Не включая доспех, врезал в солнечное сплетение выскочке, потом ткнул пальцами в горло, вызвав «чувство комка».
— Ах, блин, что такое? Кхе-кхе... Подавился, — простонал парнишка, отходя чуть назад.
— Что такое, кретин? Член чужой проглотил. Осторожнее с этим, а то брат заревнует, — рассмеялся я.
Второй тут же бросился в бой, размахивая длинными ногами. Хотел применить технику «Боевой аист», но получился скорей местный петух.
Сначала я чуть не попался. Ботинок парня даже зацепил по уху. Но потом удачно подставил руку, отвел очередной удар вверх, сам же стукнул снизу ногой, поставив подсечку.
И «крутой боец» жестко сел в лужу. Причем, в прямом смысле слова, на тощую задницу. Он настолько офигел от такого, что вытаращился, отрыв рот. Такое чувство, что хотел заглотить червячка, как голодный карась...
— Кхе-кхе, пацаны! Ну все, сука! Хана, — прокричал его братец, держась за горло.
Казалось, еще немного, и мне придется драться с толпой. Но так будет слишком банально. Потому вскинул руки в примирительном жесте и сказал, чтобы слышали все.
— Спокойно, стоять! Готов предоставить вам сатисфакцию после школы. Ищите себе секундантов и готовьтесь к дуэли!
— Че он сказал?
— Ты сам-то понял, чудило? — послышались голоса школоты.
— Ой, точно, забыл, — хлопнул себя по лбу и продолжил. — Короче. После школы жду вас на стрелку! Не придете, будете ссыкунами! Вот так!
Толпа тут же стала галдеть. Наверняка такое было впервые. Обычно гопники зовут слабаков на разборки, зная, что точно их сделают. Обратной ситуации еще никогда не бывало. Что ж, привыкайте к новому миропорядку, обсоски! С Державиным шутки плохи.
Один братишка подошел к другому, помогая подняться. Второй фыркнул, не взяв его руку и быстро подорвался с земли. С его штанов стекала грязная жижа...
Братья поняли, что бить меня перед школой не стоит. К тому же, я бросил вызов, от которого нельзя отказаться. Понимая, что выхода нет, они уставились на меня,
